— Я тут! — отчаянно закричала Агата.

— На! Держись.

Сверху прямо ей в руки упал конец длинной лианы. Стебель казался толстым, но гибким и достаточно прочным, чтобы выдержать их вес.

— Обвяжи им себя и ферналь! — крикнула Лидия. — Мы вас вытащим.

Агата возликовала. Дрожащими пальцами она принялась было обвязывать себя и Фифи, когда с другой стороны послышался яростный визг.

Фелиция, про которую Агата совсем забыла, вовсе не собиралась сдаваться.

— Ренита, сделай, что-нибудь! Ты же каменная колдунья! — рычала Фелиция.

— Я пытаюсь!

Ренита присела, сгибая ноги, вытянула руки вперед, лицо ее покраснело и исказилось от сильной натуги.

Камень задрожал.

— Лидия, отходи! — заорала Агата.

Отбросив лиану, она со всей силы пнула Фифи по бокам и та, заклокотав, прыгнула вниз. На том месте где они висели мгновение назад, взорвался кусок скалы.

На головы им летела земля и каменная крошка. Агата тянула поводья, пытаясь править Фифи.

Расправив крылья, та сумела опуститься на узкий каменный уступ, но не удержавшись на нем, тут же перепрыгнула на другой, затем на растущий криво ствол дерева, проломившийся под ее весом.

Они неслись вниз, прыгая с уступа на уступ и все больше набирая скорость. Дно ущелья приближалось. Больше не осталось уступов по которым они могли бы прыгать. Зато склон стал более пологим. Фифи мчалась по почти отвесной скале.

Когда дно ущелья, с текущим по нему ручьем, было совсем близко, Фифи прыгнула, тяжело приземлилась, и понеслась дальше. Она набрала такую скорость, что уже не могла остановиться.

Внезапно, впереди показался острый, торчащий из земли валун. Агата натянула поводья, заставляя Фифи резко встать. Не удержавшись, она вылетела из седла и перекувырнувшись в воздухе улетела в кусты на берегу ручья.

Агата упала на спину. От боли потемнело в глазах. Все вокруг померкло и наступила тьма.

Агата пришла в себя от бившего в лицо солнца. Она немного полежала, чувствуя под собой твердую землю, и разглядывая шелестящие ветви над головой. Поблизости раздавались всплески и журчание воды.

Глубоко вздохнув, она пошевелилась, пытаясь встать, и ее спину разорвало болью. Казалось, что каждая ее косточка содрогается, пылая изнутри.

Собравшись с силами, она поочередно пошевелила всеми конечностями. Слава создателю, они хотя бы не были сломаны. Ей повезло, что она улетела в кусты, они, должно быть, смягчили падение. Приземлись она на острые камни, и ей бы уже не довелось открыть глаза. Никогда.

Терпя мучительную боль, Агата перевернулась на бок, а затем, приподнявшись встала на четвереньки, после чего, хватаясь руками за ветви, смогла выпрямиться. Все тело болело так, что текли слезы.

Медленно ковыляя, она выползла из кустов.

Поднимавшееся солнце освещало белые стены ущелья, камни и кусты на берегу широкого ручья. Должно быть, весной он превращался в бурную быструю реку, но сейчас прозрачная, словно слезы вода журчала, переливаясь на свету. Дно было совсем близко и можно было разглядеть косяки рыб, кружащих вокруг камней.

Фифи бродила поблизости, шлепая лапами по мелководью и ловя мальков.

Агата порадовалась, что ее питомица не пострадала после крутого спуска, не ушла далеко, и не выклевала ей глаза, поддавшись хищническому естеству.

Свистнув, она подозвала Фифи к себе. Та понеслась к ней пронзительно клокоча, и расплескивая вокруг себя воду. В другое время Агата посмеялась бы над огромной птицей, которая вела себя будто радостный щенок, но сейчас у нее оставались силы только на то, чтобы быстро оглядеть Фифи и проверить, что та в порядке.

Агату тошнило, голова кружилась так, что она едва стояла на ногах. Ухватившись за седло, она, сжимая зубы от боли, едва вскарабкалась на спину Фифи.

Надо идти дальше: найти Лидию и достичь проклятой Иренеусовой скалы.

Она потянула за поводья, и Фифи с готовностью пошла вперед. Агата покачивалась в седле, привалившись к ее шее. В какой-то миг все перед ней поплыло и она провалилась во тьму.

Агата плавала в зыбком мареве. Все вокруг плыло, перед собой она видела белые, переливающиеся перламутром перья Фифи, зеленые ветви деревьев, серые скалы, голубые небеса. Она не понимала ни где она, ни как быстро бежит время. Стоило ей моргнуть, и она оказывалась в новом месте. Ущелье сменилось покатым холмом, по которому карабкалась Фифи, затем каменистым берегом, на который накатывали волны, затем шелестящей под ветром рощей.

В очередной раз уплыв в темноту, Агата томилась в зыбком безвременье, когда наверх ее потянули чьи-то голоса:

— Ой, а она не помрет? А вдруг помрет, что мы делать тогда будем? — встревоженно вопрошал кто-то.

— С чего ей помирать? — спокойно говорили в ответ. — Переломов нет, только сильный ушиб и, скорее всего, сотрясение. Лишь бы кровь не излилась в мозг.

— Ой, а если изольется то, что тогда?

— Тогда все. Мы тут точно уже ничего не сделаем.

— Ой, как же так! — запричитал первый голос.

— Не визжи. Мешаешь только.

Агата с трудом разлепила глаза. Она лежала на земле, устроив голову на чьих-то коленях. Платье ее было расшнуровано сзади и по спине водили чьи-то теплые руки, от которых чувствовалось покалывание, и расслаблявшая мышцы боль, казавшаяся даже приятной по сравнению с тем, что она испытывала раньше.

Агата завозилась, пытаясь повернуться, чтобы разглядеть своих спасителей.

— Гляди-ка ты! Трепыхается, значит живая! — раздался торжествующий возглас над ее головой.

— Она и раньше была не мертвая. Просто приходит в себя.

— Где я? — прохрипела Агата.

— Не шевелись, пожалуйста, я еще не закончила, — твердо попросили ее, переводя руки со спины на голову. — Это Лили, я пытаюсь тебя исцелить, насколько это возможно. С нами Магда. Мы нашли тебя в роще, ты была без сознания, сидя ферхом на Фифи.

— И как только не свалилась! — добавила Магда. — Скрючилась, как креветка, но сидела цепко в седле, еле стащили. А курица твоя фырчала и щелкала клювом! — пожаловалась Магда.

— Если бы она вас не знала, то и вовсе бы не подпустила к себе, — слабо усмехнулась Агата.

Лили еще немного поводила ладонями по ее голове и спине, а затем сказала отдыхать. Под голову ей положили свернутое одеяло, и Агата устроилась, лежа на боку. Чувствовала она себя гораздо лучше, хотя ее тошнило, а сознание все еще казалось рассеянным и нечетким.

Их окружали, плотно сцепившие ветви, оливковые деревья. Магда и Лили сидели рядом, перекусывая сухарями, вяленым мясом, а также орехами и ягодами, которые успели собрать по пути. По близости клокотали, привязанные к дереву фернали.

— Что случилось? — встревоженно спросила Лили. — Ты же была с Исорой и Лидией. Где они?

Агата кратко рассказала о том, что с ними приключилось.

— Надеюсь, что с Исорой все хорошо, и ей удалось сбежать от Фелиции и ее безумной свиты, — завершив свой рассказ, добавила Агата.

— Зачем им было нападать на вас? — спросила Магда.

Лили хмурилась, кажется она сама уже обо всем догадалась.

— Фелиция кричала, что-то о том, будто мы думаем, что мы лучше остальных, раз его величество выбрал нас фаворитками, и, что другие тоже хотят, — пробормотала Агата. — Мне кажется, что они решили устранить самых сильных соперниц — тех, кого выделяет среди остальных дракон-император. И это значит, что ты, Магда, тоже в опасности.

Магда сперва побледнела, а затем краснота разошлась по ее лицу крупными пятнами.

— Ну уж нет! — сказала она, упирая руки в бока. — Я эти дурехам так просто не дамся. К тому же, гляди, что у меня есть!

Вскочив на ноги, она подбежала к Тии, рывшей лапой землю, и достав из седельной сумки свернутый кольцом хлыст, продемонстрировала его Агате. Та с удивлением посмотрела на нее. Такими хлыстами, сплетенными из сыромятной кожи, пользовались, чтобы усмирить разбушевавшихся ферналей.

— Откуда он у тебя? — спросила она Магду.

— Стащила у того хлыща, который выдавал птиц.