До того ей всегда казалось, что Лидия не может быть виновна ни в чем, просто потому, что она бесхитростна и недалека, как ребенок, но теперь она начинала в этом сомневаться.

Размышляла она теперь и о том, что Лидия могла и сама подкинуть осколки, но какой ей был во всем этом смысл? Можно было бы предположить, что она хочет устранить сильную соперницу — Пинну и для того ее подставляет, но раз Лидия не хотела участвовать в Отборе, то зачем ей это все?

Или же она желала зла Исоре?

Казалась, что Исора была меньше всего в их компании расположена к Лидии. Порой за глаза она могла сказать о ней, что-то хлесткое и ехидное. Но в том то и дело, что это было за глаза и сама Лидия этого ни разу не слышала, а значит и не могла хотеть ей отомстить. Да, и вряд ли Исора сказала, что-то настолько жестокое, чтобы такое заслужить. Так или иначе, но люди часто злословили друг о друге за спиной. Если на все обращать внимание и всем мстить, то не хватит никаких сил.

Наконец, Агата решила, что спрашивать Лидию напрямую не оболгала ли она Пинну и не подбросила ли сама осколки бессмысленно. Никто ведь не признается в таком. Вместо этого она тихо спросила:

— Лидия, скажи, так значит ты не хочешь участвовать в Отборе невест?

Та повела плечом, и не оборачиваясь ответила:

— Не хотела, но сейчас уже и не знаю. По крайней мере, дракон-император лучше, чем моя мать.

— Послушай, я должна тебе кое-что сказать, — вздохнув проговорила Агата.

Отложив гребень, она села на постель рядом с Лидией и потянула ее за руку, вынуждая повернуться к себе.

Глядя Лидии в глаза, она рассказала о том, как договорилась с княгиней, что поможет ей победить в Отборе, а взамен получит ферналью ферму.

— А вчера она сказала, что погубит моего отца, и всю нашу семью, если я не расстараюсь и не сделаю тебя императрицей.

Вопреки ожиданиям Лидия не выглядела ни удивленной, ни расстроенной.

— Чего-то такого я ждала. Она и тут сумела влезть! — мрачно сказала она. — Знаешь, что самое интересное? Моя мать из нищей, хоть и знатной семьи. Она была никем до того, как встретила моего отца, и вынудила его жениться на себе, когда понесла брата.

— У тебя есть брат?

— Раньше был. Умер до того, как я родилась. Все, чем владеет отец, по праву должно достаться мне, но пока она всем распоряжается, а я живу с ней хуже, чем слуга. Те хотя бы могут есть, что хотят, и иметь иногда свободные дни.

— А ты не можешь сбежать от нее? Или выйти замуж, пусть не за дракона-императора, а за кого-нибудь еще?

— Сбежала уже один раз. А что касается мужа… Не уверена, что с ней бы и дракон-император смог бы сладить. У нее поистине страшный дар, — почти шепотом добавила она, а затем повернулась к Агате. — Знаешь, пару лет назад отец взял меня с собой по делам на Вольные острова. Он должен был присутствовать на заключении мира между Хурином и Файрат от лица дракона-императора. Приехало также много андалурцев. У них такая странная забавная одежда, и бледные, как бумага лица. И я увидела там тогда…

Внезапно, дверь в комнату распахнулась и внутрь ярким вихрем влетела Исора.

— А вот и ты светлячок! А я тебя уже и обыскалась!

Она прыгнула на кровать, и повалила Агату, принявшись ее щекотать. Та отбивалась смеясь. В каком бы дурном она не была настроении, Исора всегда могла ее развеселить.

Лидия так и не рассказавшая свою историю насупилась. Когда позже Агата вернулась к ней с этим разговором, она уже не захотела ничего ей говорить.

Они вместе прошли в трапезную. Там их уже ожидали сидя за столом Магда и Лили. Магда все еще была бледной, и казалась немного больной из-за пережитого волнения, а Лили кидала немного странные, будто сердитые взгляды на Агату.

Жуя сыр и свежий хлеб, Агата размышляла о том, чем могла рассердить подругу. Даже если вчера в темноте сада Лили и узнала ее, то за что было на нее сердиться? Ведь Агата же даже отвела от них Фрола Зериона, чтобы тот их не увидел.

Она решила потом поговорить с Лили, и все с ней прояснить.

После трапезы подруги хотели пойти в сад, лежать на траве у пруда и предаваться праздности, но Агате стала уговаривать их отправиться в птичник, чтобы поездить ферхом.

Отец говорил ей, что следующим испытанием будет турнир, а на турнирах обычно бывали и ферховая езда, и заезды на колесницах, и фернальбин — особая игра, в которой с помощью длинных бит пинали кожаный мяч, сидя верхом на ферналях.

— Да, давайте пойдем! — поддержала Агату Магда. — Пора навестить моего Птицу. Пусть побегает по травке старичок.

Лили и Исора явно смотрели на эту затею скептически, но не хотели расстраивать Магду и тоже согласились пойти в птичник. Лидия снова стала безмолвной и пустой. Она молча следовала за остальными, словно ей было все равно, что делать и куда идти.

В выдавшиеся после второго испытания свободные дни, Агата часто заходила в птичник и каталась ферхом на Фифи. Порой ей составляла компанию Магда.

Иногда они видели в загоне и других девушек. Например, Фелицию сидевшую верхом на самце с желто-фиолетовым оперением. От них они старались держаться подальше. Он громко клокотал и рыл лапой землю, завидев других птиц.

Им повезло и в этот раз загон был пустым. Солнце давно перевалило за зенит, но стояло еще высоко. Кожу овевал теплый ветерок. В покачивавшейся траве жужжали пчелы и шмели. От цветка к цветку порхали бабочки.

Фифи довольно клокотала, когда Агата вывела ее в загон, и вскочив в седло, сделала круг. За ними едва поспевал старенький Птица Магды.

Агате было хорошо и приятно, как было всегда, когда она ездила ферхом. Будь ее воля и она так и каталась бы до заката, но она понимала, что сейчас важно обучить ферховой езде подруг, иначе ни одна из них не пройдет следующего испытания.

Спешившись, Агата подвела Фифи к стоявшим в стороне девушкам и предложила:

— Ну что, кто хочет прокатиться ферхом?

— Ой, даже не знаю, светлячок, — протянула Исора. — Эта твоя огромная птаха выглядит так, словно может распороть мне живот и вытащить наружу всю требуху.

— Она может, — не стала спорить Агата. — Но не будет, Фифи умная девочка.

— Я хочу! — сказала вдруг Лидия и потянулась к поводьям.

Все удивленно посмотрели на нее. Никто не ожидал от вечно сонной княжны такой прыти.

Агата помогла Лидии взобраться в седло, и первый круг сама вела Фифи под уздцы, но потом передала поводья Лидии и та пустила Фифи рысью.

— Держи спину прямо, сохраняй равновесие! — кричала ей Агата. — Не заваливайся вбок, а то упадешь!

Тем временем, Магда предложила Лили оседлать Птицу, и та неожиданно бойко взобравшись в седло, пустила его вскачь по загону

Агата хмыкнула, глядя на это, но не удивилась. Лили была южных кровей, а все жители Южных княжеств едва ли не с рождения учились управлять ферналью. Неудивительно, что и лекарская дочка тут не подвела.

Тяжелее всего пришлось Исоре. Она выросла и всю жизнь прожила на Вольных островах, где ферналей и вовсе не водилось и даже не видела их ни разу в живую, до того, как приехать в Империю. Острые когти и клюв Фифи ее откровенно пугали и она до последнего упиралась и не хотела лезть в седло.

Агата считала Исору своей лучшей подругой, и очень не хотела ее потерять из-за того, что та не пройдет следующее испытание.

— Давай же Исора, не будь такой трусишкой, — уговаривала она. — Я буду рядом и помогу если, что. Мы можем даже прокатиться сперва вместе. Фифи выдержит нас двоих, а потом попробуешь сама.

Побледневшая Исора нервно сглотнула:

— Ну уж нет. Кто вообще придумал использовать хищников для езды?

— Так это же очень удобно, — смешалась Лили, слезая с Птицы. — Они могут сами добывать себе корм во время долгих переездов.

— Ага, если сожрут своего седока!

— Исора, смотри даже Лидия не испугалась! — привела последний довод Агата. — Ты что же трусливей ее?

Было видно, как ее слова задели Исору, и она все же согласилась.

Как и предлагала Агата, первый круг они проехали вдвоем. Исора сидела перед ней в седле, и повизгивала при каждом шаге Фифи.