Миша так и планировал уснуть прямо тут, возле талии супруги, зная что потом она отнесет его в кабинет и уложит в постель. Но пока сон не шел он вспоминал, вспоминал то, что произошло с ними за эти долгие десять дней.

Сразу вспомнилось его безумное приключение в снегу. Проклятый невольно поежился, словно опять погрузился с головой в сугроб.

Тогда, пригревшись в перчатке, он смог уснуть. По плану, Миша должен был вести Иру к магу продолжать тренировку, так что его визит в Солимбэ не требовал никакого дополнительного согласования.

На этот раз Миша разбудил только жену, у него было слишком плохое настроение даже для кратковременных игр с ребенком.

— Мишка! Ты где? — вскочила она.

— В Караганде, — хмуро ответил Проклятый, — идем, по дороге все расскажу.

Он некоторое время молчал, собирался с мыслями, и лишь после того как они вышли из Солимбэ и оказались на дороге к лестнице, он начал рассказ:

— Я расслабился. Излишне расслабился после Этании. Пошел исследовать этот коридор и совсем не подумал о последствиях. — Миша замолчал, оставались последние шаги, и он не хотел отвлекаться. Ира, хорошо знающая своего мужа, терпеливо ждала продолжения.

Проклятый продолжил лишь тогда, когда они оказались на балконе.

— Я вышел с земной изнанки и сразу оказался в снегу.

— Мишка! — воскликнула она, — ну как так?

— Вот так, — ответил он. — Ссразу замерз, и видимо из-за этого не смог найти дорогу обратно, не смог вернутся на изнанку.

Ира молчала. Ее муж рядом с ней, в Этании. А это скорее всего означает, что он жив и на Земле, и она не торопила его с вопросами. Но она еле сдерживалась, манера мужа замолкать когда он рассказывал что-то важное, иногда доводила ее до исступления

— Мне повезло, наверное. — Он снова замолчал, глядя куда-то в сторону, а затем продолжил.

— Знаешь, я думал что оказался в лесу, или в парке. Конечно, это ничего не значит, с моими габаритами я и десяток деревьев за лес приму, но дело не в этом. Все выглядело так, словно я где-то вдали от людей, но видимо я ошибся.

Миша снова замолчал, и Ира, несмотря на все свое терпение поняла, что хочет отвесить ему подзатыльник. Ну, нельзя же так тупить!

— А потом мне повезло.

— Ты повторяешься, — не выдержала она.

— Да. Какая-то барышня отошла в кустики, а сумку кинула на землю рядом со мной. И мне удалось забраться внутрь.

— Тааак, — протянула супруга.

— В сумке я залез в перчатку, или во что-то похожее на нее, с мехом внутри.

— Мишка, извини, но лезть в перчатку, это не самое умное.

— Знаю, но когда у меня начался отходняк, меня стало лихорадить, и я просто не смог снова лезть на холод. Точнее, я вообще не был способен пошевелиться.

— Ясно, а что планируешь делать дальше? — вздохнула Ира

— Зависит от того найдут меня или нет пока я сплю, ну и от физического состояния. Если мое уменьшенное тело способно восстанавливаться и после обморожения, и меня никто не найдет, то попробую незаметно выбраться из сумки и поискать выход на изнанку. А там уже вернусь домой.

— А если?

— Ну, если он наденет перчатку, то я подпорчу бедной женщине не только маникюр. Но и....

— Мишка! Даже не шути так.

— Согласен, маникюр это святое.

Ира промолчала, он понимала что за этими шуточками скрывается страх, и лучше пусть шутит чем паникует.

— Ладно, если они меня найдут, попрошу помощи — Миша стал серьезным.

— Какой? — удивилась она.

— Для начала постараюсь выяснить куда я попал. А потом либо найду выход, либо, если его там нет, ну или меня решат посадить в клетку и показывать на выставке, приду к тебе в Солимбэ и ты меня вытащишь.

— Да, пожалуй это может сработать, — кивнула супруга, — но сам понимаешь, вряд ли те кто тебя найдут, будут хранить это в тайне.

— А что делать? Опять переедем, затеряемся, — он и сам не верил в свои слова, опасался что второй раз у них не получится спрятаться.

— Жаль, только начали обживаться, — вздохнула Ира. О том, что в этом случае переезд может и не помочь, она тактично умолчала.

— Не переживай, я попробую быть очень незаметным приведением, — он успокаивающе положил ей руку на плечо и улыбнулся.

— Ты главное вернись, а там решим, — улыбнулась она в ответ.

Дальше Проклятый отпустил жену к Магресу, а сам остался в Старкворде. В последнее время Миша учился доверять своим предчувствиям, а те намекали ему, что сегодняшняя ночь может оказаться не такой как обычно. И он решил не идти на изнанку, а просто остаться в башне.

Поймал кого-то из слуг и отправил его за вином, а сам уселся на балкончике. Мысли Проклятого крутились вокруг Земли, и того, что могло там произойти. Где он проснется? Найдут его или нет? Как возвращаться домой? Что случится с ним, а также с сыном, если его случайно убьют?

Все эти вопросы не имели ответов, поэтому не давали ему покоя. Мише казалось, он может проснуться на Земле в любой момент. Поэтому он тихо потягивал вино, смотрел на ставшую привычной как дорога на работу тропинку, ведущую к вратам Царства снов, и ждал. Предчувствия его не обманули. Проклятый не успел допить первый кувшин, как Этания исчезла.

Он проснулся из-за того, что оказался на какой-то бешеной карусели. Вот он взлетает вверх и замирает там на мгновенье, а затем обрушивается вниз. Рывок, и его уводит в сторону. Сжав зубы, он вцепился в мех, стараясь удержаться внутри перчатки и не вылететь наружу. Пальцы сразу отозвались болью. Казалось, что его тело по-прежнему представляет собой сплошной оголенный нерв. А бешеная пляска, невольным участником которой он оказался, отнюдь не способствовала улучшению его самочувствия.

— Да где ж оно? — долетело снаружи.

А в следующую секунду Проклятый, вместе со своим убежищем, вновь взлетел вверх, и тут же рухнул вниз. Падение не навредило ему, удар о землю был смягчен мехом и Миша его почти не почувствовал.

Наверное, надо было как-то реагировать. Попытаться выползти, осмотреться, и спрятаться где-нибудь, или хотя бы поискать такую возможность. Наверное..., но беда в том, что Миша не был в этом уверен. Он не знал ничего. Ни, где лежит эта перчатка, ни кто находится в помещении, ни дальнейших планов хозяйки его временного убежища. И эта неопределенность полностью парализовала Мишу.

— Да вот они, класс, правда? — донесся женский голос.

На некоторое время повисла тишина, разрываемая лишь негромкими восклицаниями, выражающими, по всей видимости, крайнюю степень восхищения.

— Что, сидим? Передавай пиво, — раздался женский голос.

— Держи, а жаль, что мальчики не остались.

— Это тебе жаль...

Миша мысленно застонал. Весьма сомнительное удовольствие лежать сжимая зубы чтобы не стонать от боли, и слушать женские разговоры, особенно с учетом того, что дамы уверены в том, что никто из лиц противоположного пола их не подслушивает.

Возможно он бы снова уснул, абстрагировавшись от обсуждения не интересующих его вопросов, но появилась новая напасть. Переполненный мочевой пузырь потребовал внимания.

Миша мысленно выругался. Справлять естественные надобности прямо в своем убежище он не собирался. Лежать в луже собственной мочи, ему совершенно не хотелось. Он решил держаться до последнего, может дамочки выйдут куда-нибудь. Но они явно не собирались облегчать и без того невеселое положение Проклятого. Весело болтали, смеялись, а если и выходили, то точно не все сразу.

И когда терпеть стало совсем невмоготу, Миша все-таки потихоньку вылез из перчатки, сначала из пальца, а затем и из манжеты. Кое-как развернулся, каждую секунду ожидая удивленного возгласа или удара, если кто-то заметит шевеление в лежащей перчатке и примет его за мышь или большое насекомое.

Но реакции не было, женщины продолжали болтать о своем, не обращая внимания на всякую ерунду.

Тогда Миша начал потихоньку выползать наружу. Медленно, как черепаха из панциря, он сначала высунул голову и посмотрел из стороны в сторону, а уже затем удовлетворенно вздохнул. В комнате царил полумрак, это хорошо, в темноте заметить его будет сложнее. На небольшом расстоянии от себя, он увидел огромную ладонь. Значит его убежищеЮ, все-таки лежало на столе, поэтому остаться незамеченным ему будет крайне затруднительно.