— А так можно добраться до мира-шара?

— Нет. Во всяком случае, мне о такой возможности ничего не известно. Более того, количество магических миров, по которым можно вот так путешествовать, тоже ограничено. В некоторые места можно попасть только через врата. Так когда-то пытались исследовать один из миров-шаров. Обнаружили врата и стабилизировали их.

— А врат много? Ну... — он замялся, и так и не закончил вопрос.

— Мало. В Этании вроде вообще сейчас нет. Но в любом случае, это просто не моя юрисдикция. Это больше по ведомству странников и безопасников, как говорится совсем другие ведомства.

— Но я уверен что, так или иначе информация просачивается? Хотя бы на вашем уровне.

— Тебя интересуют врата, или то, что ты видел?

— То, что видел. А особенно то, как там замешана эта земная ведьма.

— Некоторые вещи мне известны лишь на уровне легенд. В одной из них говориться, что существует звездная дорога. Она связывает все, и по ней можно попасть в любой уголок, пересечь любые границы. Пролегает эта тропа в бесконечности, а попавший на нее, рискует затеряться навсегда. И никогда, и никуда не прийти.

Мише сразу вспомнился мост, ведущий в никуда. Обрывки бесконечности под ним. Карта, или то, что он воспринял как карту. Да, по-видимому, чародей прав. Потеряться там ничего не стоит.

— Но, — нарушил он молчание, — какую роль там может играть Ксана?

— Ксана? — усмехнулся маг, — уже не играет никакой роли. Вообще. Она сошла с арены.

— Да, но она помешала мне!

— Думаю, тебе помешало невыполненное обещание. Какую форму оно приняло, уже вторично.

— Это выше моего понимания, — развел руками Проклятый. — Почему оно не помешало мне пройти в Солимбэ? Выйти наизнанку?

— Не знаю. У меня есть только две версии. Первая — это важно для тех, кто управляет там. Мол, если пришел в чужую песочницу, будь любезен соответствовать. И куда-то тебе ход закрыт.

— А вторая?

— Ты сам мешаешь себе. Чересчур совестлив или морален. Кто знает, будь ты беспринципной сволочью, может тогда, обещание было бы и не властно над тобой.

— Круто! — Миша погрустнел.

— Жалеешь, что не можешь уйти в неизведанные дали?

— Нет. Задумался над тем, где это еще может выстрелить. Вы не знаете, как я могу выполнить обещание и отпустить ее? Там я не смог добраться до цилиндра.

— Не знаю. Думаю, тебе нужна рукоять.

— Зачем? Я даже не представляю, где она оказалась.

— Вы с ней связаны, так или иначе. Думаю, ты смог бы определить ее местонахождение.

— А потом? Даже если найду ее?

— Возможно, сам поймешь. «Норспеерамонус» — одна из самых необъяснимых загадок. Я точно не подскажу — развел он руками и допил вино. МИша последовал его примеру, он почувствовал что разговор подходит к концу, да и сам хотел остаться в одиночестве, осмыслить то что услышал.

— Итак, я рад, что ты вернулся живым и невредимым. Скажи, ты способен снова идти наизнанку? Искать входы и выходы?

— Почему нет?

Ему показалось, что собственный голос звучит издалека, в голове поселилась одна мысль — он ошибся тогда, и Ксана все-таки достала его из могилы. Это было обидно.

— Это хорошо. Проклятый, — голос мага слегка изменился, и Миша волевым усилием заставил себя сконцентрироваться на словах Магреса, — остался последний этап твоего, нет, не обучения, а скорее исследования.

— Какой?

— Ты должен научиться водить наизнанку других, и приводить их обратно. Целыми, живыми и здоровыми. Думаю, это будет гораздо легче чем то, что ты сумел сделать уже.

— Хорошо. Я сам должен понять, как их водить?

— Теорию расскажу, она проста. В момент перехода нужен контакт. Вести за руку, нести на плечах, примерно так, как ты ведешь Иру из Солимбэ.

— А мне надо держать кого-то за руку и там, на изнанке? Все время? Или...

— Погоди, — чародей с улыбкой встал, — больше ничего не знаю. В остальном будешь экспериментировать сам.

— А с кем?

— Добровольцы готовы. И если ты действительно чувствуешь силы, то приводи ко мне завтра Иру, а сам начинай пробовать.

— А можно, завтра я приведу Иру и Валика. Хоть немного побуду с ним?

— Конечно можно.

***

Валентина раздраженно щелкала зажигалкой. Раз, второй, третий. Огонек все не желал появляться и зажигать сигарету.

— Китайское гавно! — шипела она сквозь зубы, продолжая крутить колесико. Любое терпение рано или поздно бывает вознаграждено, так и на этот раз. Наконец-то тонкий язычок пламени лизнул сигарету, раз, второй и Валя с наслаждением затянулась.

Причиной ее плохого настроения, конечно, была не дешевая зажигалка. Она, как ни старалась, так и не смогла придумать, как достать эту суку. После прошлого раза, идти на прямой конфликт Валентина не решалась. Участковый дал понять, что хода делу не даст, остальные родители не так уж тряслись над своими чадами, чтобы подавать коллективную жалобу. А может просто боялись.

Да и муж открыто сказал, что сейчас ему не до разборок. В кресле бы удержаться. Он вообще редко ночевал дома, и Валя подозревала, что причина тому, далеко не всегда работа. Но эту тему она старалась не поднимать.

Вот эта невозможность достать обидчицу бесила ее еще больше, чем то, что она сделала с сыном. Месть стала идеей фикс и фантазии сменяли одна другую. От подпалить дом или плеснуть кислотой в лицо, до сходить к какой-нибудь ведьме и сглазить нахальную приезжую.

Сейчас она шла домой из магазина и, уже сворачивая на свою улицу, увидела прохожего. В голове Вали моментально созрела мысль о том, как можно решить проблему мести.

— Аркадий, можно вас на минутку?

Мужчина резко обернулся, и она замерла от неожиданности. Лицо Аркадия было перекошено, а левый глаз был неподвижен. «Инсульт он, что ли перенес?» — промелькнула мысль, но развить ее она не успела.

— Чего тебе? — грубо спросил он.

— Разговор есть.

— Какой? — на лице урки не отражалась ни одна эмоция, невозможно было понять будет ли он ее слушать или сразу пошлет.

— Ну не на улице же, — улыбнулась она, — зайдешь в дом? На чай?

Бандит некоторое время смотрел на нее оценивающе, словно решал, стоит ли связываться с бабой? Потом все-таки нехотя кивнул.

— Чай, или что покрепче? — продолжила она разговор, когда за ними закрылась дверь на кухню.

— Пока чай. Что за дело?

— Надо наказать одну шалаву.

— Что, муженька —уводит? — усмехнулся он, и его ухмылка вышла жутковатой.

— Нет. Но ведет себя очень нагло. Надо поучить.

— Валя, ты же знаешь. Я не работаю там, где живу.

— Ну, она приезжая. Мало ли что с ней случиться может?

— Приезжая, — напрягся бандит, — та, что дом Семеночны купила?

— Она самая. А вы что, знакомы?

— И как сильно ты хочешь ее проучить? — проигнорировал он вопрос.

— Тысяч на пятьдесят, — спокойно ответила Валя. И мне все равно, что с ней случиться, инвалидность там, групповуха, или.... Все под богом ходим.

Аркадий некоторое время молча пил заваренный до дегтярной черноты чай. По его лицу нельзя было что-либо определить.

— Мне надо уехать. — Наконец нарушил он молчание. — Вернусь, тогда и поговорим.

— А когда вернешься то?

— Не твое дело!

— Конечно, — не обиделась хозяйка, — но хотелось бы разобраться с ней еще в этом году.

— Разберемся, — негромко ответил бандит. Услышав его тон, Валя успокоилась. Он явно был согласен. — Разберемся в этом году, — повторил Аркадий, — мне к тебе в гости зайти? Как вернусь?

— Позвони накануне, при муже не хочу — она протянула ему написанный номер.

Когда за бандитом закрылась дверь, Валентина облегченно вздохнула. Во-первых из-за того что тот ушел, все-таки сложно говорить с такими людьми, а во-вторых, она увидела, что у Аркадия похоже были свои счеты с этой стервой.

— Ну, держись сучка, — удовлетворенно прошептала она. — Скоро с твоего лица навсегда сотрут довольное выражение.