— Тебе не обязательно любить своего мужа, дорогая, — Лань И Чэнь встал с травы и взял Лань Юэ за руки, мягко, но настойчиво, сжав пальцы. — Браки заключаются не для любви, а…

— Чтобы приумножить честь семьи, — повторила вместе с ним Лань Юэ. — Знаю.

А ещё власть, богатство, влияние и далее по списку…

— Вы… вы уже выбрали? — спросила она обречённо.

— Почти, — уклончиво ответил Лань И Чэнь. — О, ну же, улыбнись. Мужья не вечны, помни об этом. Пусть об этом помнит и тот, кому посчастливится взять тебя в жёны.

Лань Юэ невесело улыбнулась. Ну да. Неугодные супруги нередко покидали этот свет: мужья-тираны умирали от внезапной хвори, неверные жёны случайно гибли…

— Когда это будет? — спросила она.

— Ты ещё успеешь выполнить несколько контрактов, не волнуйся.

Лань Юэ и не волновалась — она была раздавлена.

Госпожа Тянь Сяою деловито упёрла руки в бока и окинула оценивающим взглядом пятерых наёмников, развалившихся на скамье перед окном. Выражение её лица было кислым и весьма красноречивым. Да, в общем-то, госпожа и не думала скрывать свои чувства, произнесла с протяжным вздохом:

— О Небо, ну почему я не так богата, как великие кланы? Неужели мне всю жизнь придётся довольствоваться всяким сбродом?

По крайней мере в отношении других претендентов Цзяо Ян был согласен с её суждением: у первого на сапоге огромная дыра, жиденькая бородёнка второго растрёпана, как куст чертополоха, у третьего не хватает одного глаза, а от четвёртого так смердит потом, будто неподалёку стух целый амбар капусты… Равнять себя с подобными личностями не хотелось, а потому Цзяо Ян дерзко бросил в лицо хозяйке таверны:

— Вы язык попридержите, тётенька. А то ведь сброд всё слышит. Что если вовсе откажется работать за те крохи, что вы обещались заплатить?

— Эй, парень, — шикнул на него наёмник в драном сапоге, — мы чай не из родовитых, чтобы нос воротить! Будешь хамить заказчикам — без заработка останешься.

Цзяо Ян посмотрел на него, как на назойливую муху:

— Мой тебе совет: если хочешь чего-то добиться, научись правильно оценивать свои таланты. Если продолжишь хвататься за любые подачки, сам не веря, что заслуживаешь большего — то так и будешь вечно ходить в дырявых сапогах.

Тянь Сяою присмотрелась к нему повнимательнее, а потом, резко подалась вперёд, вцепилась в подбородок острыми подпиленными ноготками:

— Так-так, какой у нас тут дерзкий грубиян. А впрочем, может это и хорошо, девушкам нравятся напористые молодые господа… К тому же симпатичный и на вид здоровый, сойдёт за заклинателя малого клана…

Цзяо Ян вывернулся из её хватки, а сама хозяйка таверны вскрикнула, побелела как полотно и отшатнулась — на её горло, едва не касаясь, был направлен кончик тёмного меча.

— Вы мне ещё не заплатили, чтобы распускать руки.

Тянь Сяою нервно сглотнула, потом растянула рот в неискренней улыбке:

— Заплачу, юноша, заплачу. С тобой моя затея даже кажется выполнимой. А раз так, почему бы не повысить гонорар?

Цзяо Ян усмехнулся, глядя на вытянувшиеся от зависти лица остальных наёмников и наконец заставил Огонь и мрак исчезнуть.

— Никто не хочет заплатить мне за урок, как следует торговаться?

Ворча ругательства и бессильные проклятия, что, дескать, всегда найдётся рыба крупней, наёмники потянулись к выходу из таверны. Тянь Сяою, на её счастье, поняла всё правильно — дотрагиваться больше не рисковала, лишь махнула рукой, приглашая следовать за ней на второй этаж.

Они поднялись по узкой лестнице, которая скрипела под их шагами, прошли по длинному коридору мимо множества одинаковых дверей. Хозяйка открыла последнюю, ведущую в просторную комнату, похожую то ли на разгромленную гардеробную, то ли на прачечную. Одежда почище и побогаче висела на стенах и ширмах, на полу валялась рваная и грязная. Несколько служанок что-то стирали в многочисленных лоханях с водой.

Тянь Сяою что-то коротко приказала, и девушки, побросав своё занятие, ополоснули руки и набросились на Цзяо Яна стаей мстительных духов. Одна схватила его за рукав и потянула в сторону, другая запустила в волосы гребень, третья стала протирать лицо тёплым влажным полотенцем… Цзяо Ян попытался вырваться, но проще отмахнуться от болотной мошкары.

— Что за⁈ — кое-как увернувшись от вездесущего полотенца, сумел крикнуть он.

Хозяйка таверны ухмыльнулась:

— Прояви терпение, мой вспыльчивый мальчик. Мы должны сделать из тебя настоящего господина.

Служанки действовали быстро и умело. Расчесав и уложив волосы, аккуратно избавившись от грязи и пыли, они надели на Цзяо Ян красный шёлковый ханьфу, украшенный золотыми узорами. Одна из девушек расторопно принесла блестящий металлический таз с чистой водой, чтобы он смог посмотреть на своё отражение.

Глядя в его блестящую поверхность, Цзяо Ян саркастически рассмеялся. Цвет, безусловно, был красивый — его отлично дополнили бы капельки чужой крови. Только вычурная вышивка всё портила — вырядили, как жениха на свадьбу!

— Убить бы вас за такое издевательство!

С лица Тянь Сяою сползла улыбка нескрываемого удовольствия, с которой она наблюдала за происходящим.

— Не руби с плеча, мой милый мальчик, тебе понравится то, что я скажу дальше. Когда я была молода, меня любил богатый господин…

— Пока что не нравится, — Цзяо Ян бесцеремонно прервал зарождающийся поток воспоминаний.

— А ты из тех, кто не любит тратить зазря слова? — с лёгкой грустью отозвалась Тянь Сяою. — Что ж, к делу. Тот господин подарил мне ларец с драгоценностями, что долгие годы обеспечивал мне безбедное существование, даже когда таверна почти не приносила дохода. Но недавно командир стражи, господин Хо, заявил, что я их украла! Он забрал всё, угрожая передать императорскому правосудию… но потом я увидела одно из своих ожерелий на шее его жены! Командир просто присвоил мои вещи, и я хочу вернуть их назад!

— Вам не кажется, что красть в ночи побрякушки лучше в моей родной одежде? — Цзяо Ян нетерпеливо дёрнул непривычно тугой ворот, но его закрепили на совесть.

— Если бы всё было так просто, я бы наняла того одноглазого, — фыркнула хозяйка. — Командир Хо очень изобретателен, прошлый наёмник ничего не нашёл в его доме и едва не лишился зада, убегая от псов. Но вот его дочь, Хо Донмей, изрядная болтушка, которая обожает хвастаться. При этом очень надменна и с простолюдинами не общается. Поэтому тебе придётся притвориться представителем знатного рода, чтобы она захотела с тобой говорить… Если сумеешь втереться к ней в доверие, сможешь через парадные ворота войти на банкет, который это негодяй устраивает на мои деньги, и спокойно забрать ларец. Заодно поешь как следует. Говорят, Хо Донмей любительница экзотических сладостей, и отец, балуя её, велел привезти их великое множество…

Вряд ли она знала о его слабости, скорее это вышло случайно, но идея выполнить задание как-то незаметно стала казаться Цзяо Яну более заманчивой, чем отрубить отвратительно грубой госпоже Тянь голову…

— Ладно, поищу я эти ваши драгоценности, — с деланной неохотой согласился он. — Но если найду, уж постарайтесь компенсировать мои неудобства.

Тянь Сяою облегчённо кивнула, и Цзяо Ян обрёл свободу. Он вышел на порог таверны и долго пытался надышаться свежим воздухом. День выдался необычайно жарким, и ему это не удалось. Господские шмотки будто вцепились в горло, мешая дышать. Они правда всегда так ходят? В надежде на малую толику прохлады Цзяо Ян отправился к реке, которую приметил от городских ворот, у воды легче отдохнуть от зноя.

Река лениво текла меж берегов, заросших побегами бамбука. В воздухе витал аромат водяных лилий. Спустя ещё полсотни шагов река делала изгиб, а бамбук сменялся высокими деревьями, закрывающими обзор. Зато становилось возможно расслышать шум водопада. Обычно в таких местах к реке можно подойти без помех — хотя бы умыться, остудить разгорячённое лицо. Цзяо Ян почти предвкушал, как обязательно намочит паскудный воротник… но не дойдя до воды остановился и спрятался за дерево.