Дзинь!

Верный Огонь и мрак вместо того, чтобы вонзиться в грудь противницы, со звоном столкнулся с её мечом. Цзяо Яну даже показалось, что их тянет друг другу некая таинственная сила, мешая разорвать контакт.

Он отпрыгнул назад, таща за собой меч, как упрямого пса. Тот нехотя послушался хозяина.

— Что это за за чары? — крикнул он Лань Юэ. — Почему они мешают нам друг друга убить?

— Может, они мудрее нас? — крикнула Лань Юэ в ответ и бросила в глаза Цзяо Яна серебристую пыль. Вокруг всё заволокло туманом, что позволило ей слиться с тенями. — Или ты уже передумал?

Шепнула она ему прямо на ухо, неожиданно оказавшись за спиной. И прежде чем Цзяо Ян ударил, Ланью Юэ уже была вне досягаемости для его оружия.

— Хочешь для начала поиграть в прятки? Хорошая игра.

В магическом тумане сложно следить за противником — смазываются течения ци, остаётся только слушать шорох шагов. Справа, справа… слева.

Лань Юэ атаковала со спины, но наткнулась лишь на пустоту, Цзя Ян применил излюбленный «Прыжок тени», чтобы оказаться уже у неё за спиной.

Колющий удар был идеален — по любым меркам. Но на пути Огня и мрака опять встал проклятый светлый меч! Теперь казалось очевидным, что клинок имел собственную волю — сама Лань Юэ предпочла бы увернуться или развернуться, но не отводить руку назад в заведомо проигрышной попытке просчитать движение чёрного меча.

— Они защищают нас или сражаются друг с другом? — спросила Лань Юэ, в очередной раз растворяясь в тумане после успешно отражённого удара.

Свободной от меча рукой Лань Юэ вынула из-за пояса тонкую иглу с усыпляющим ядом. Она чувствовала исходящую от Цзяо Яна энергию, его собственную, тёмную, и ту, которой обладал его меч. Метнув иглу, Лань Юэ получила ответ на один из своих вопросов. Тихий звон отбитой иглы говорил о том, что меч не даёт ей причинить вред хозяину и другими видами оружия.

— Я так не играю, — в тот момент это был не голос виртуозного убийцы, а обиженного ребёнка. — Получается, это развлечение для наших мечей, а не для нас!

Короткая пауза.

— Я убью тебя, Лань Юэ. В следующий раз.

Странно прозвучало это обещание, будто бы не смерти её он хотел… а новой встречи? Зашуршали листья кустарника, который в сердцах рубанули мечом, и всё стихло. Лань Юэ осталась одна около туши поверженного даолаогуя.

— Я обязательно подготовлюсь! — крикнула она в темноту.

Огонь и мрак, демонический клинок и верный соратник в кровавых забавах, сейчас отчётливо напоминал Цзяо Яну нашкодившего щенка. Обычно после боя он сразу отсылал меч за пределы материи, чтобы вновь призвать в самый удачный момент, но сейчас упрямо тащил его в опущенной руке, позволяя каплям дождя стекать по тёмному металлу, словно хотел убедиться, что произошедшее — не более, чем нелепость, порождённая смешением двух противоположных потоков ци.

Цзяо Ян и сам промок до нитки, но это беспокоило его куда меньше, чем то, что он опять остался без денег, а коварная Лань Юэ получит награду у всех на виду… Цзяо Ян решил, что ни за что не пойдёт на это смотреть. Сражаться вновь, не разобравшись со скверным поведением меча, было бессмысленно, молча наблюдать, как кого-то чествуют за его трофей — досадно.

Уже почти что решив, что в Шаньчжоу его больше ничего не держит, и стоит поискать развлечений и заработка в другом месте, Цзяо Ян вспомнил о странном человеке в тёмном ханьфу, что потревожил его сон. Зачем он приходил? Ограбить дом Лань Юэ? Вряд ли, в скромном временном пристанище почти нечего брать. Его самого? Даже подумать об этом смешно. Тогда — убить? Но кого из них?

Вопросы и никаких ответов. Злость на Лань Юэ накатила с новой силой — если бы не паскудный яд, он бы непременно догнал и расспросил! Впрочем, Цзяо Ян был не из тех, кто долго переживает о неудачах, пока ты жив всегда можно попробовать ещё раз.

Дождь, будто издеваясь, закончился ровно в тот миг, когда он добрался до дома Лань Юэ, оставив после себя лишь сырость, скользкие камни и лужи на дороге, напрочь смыв любые следы.

Несмотря на намерение сюда не возвращаться, Цзяо Ян все же воспользовался старым путём через окно, которым покинул дом ранее. Здесь всё было по-прежнему: пустые кувшинчики из-под вина, разбросанная постель. При взгляде на одеяло, будь оно неладно, промелькнула мысль о том, чтобы немного посидеть в тепле, высушить промокшие одежды…

Нет, нельзя. Незнакомец и так мог уже уйти слишком далеко — с каждым фэнем шанс найти его становился всё призрачнее. Цзяо Ян внимательно осмотрел пол перед окном, грубую оконную раму и сразу же заметил клок тёмной ткани, которому раньше, влекомый в лес гневом, не придал значения. Ткань неброская, но прочная, отличного качества, непохожая на ту, что носили бродяги, скорее слуги состоятельного клана.

Задерживаться здесь дольше не имело смысла, и он вернулся на промозглую улицу. Как назло, от выложенной камнями дорожки расходилось множество переулков, поди угадай, какой именно выбрал злодей, — Цзяо Ян не сомневался, что именно злодей, — убегая.

Но тут, не иначе как в качестве милостивой подачки за пережитые лишения, судьба решила ему помочь, и из одного переулка донеслись голоса, даже, можно сказать, крики.

Цзяо Ян нехотя ступил в мягкую дорожную грязь, чувствуя, как она хлюпает под ногами. За углом ближайшего дома около перевёрнутой телеги с капустой переругивались двое: старик и молодой человек, вероятно, внук.

— О нет, моя капуста! — кричал старик, размахивая руками. — Это катастрофа! Сколько труда пропало зря! Хао Мин, ты опять всё испортил!

— Я не виноват, дедушка! — возражал тот. — Это не я! Тележку опрокинул какой-то странный человек в тёмном ханьфу! Он просто выбежал из-за угла и столкнулся с ней!

— Что за глупости ты несёшь? — дед не желал слушать его оправданий. — Человек в тёмном ханьфу? Ты меня за дурака держишь, Хао Мин? Ты просто не хочешь признать свою ошибку!

— Но это правда, дедушка! — настаивал Хао Мин. — Я сам видел его! Он был высокий и двигался очень быстро, как могут только бессмертные заклинатели!

— Хватит оправданий! Все заклинатели сейчас на ночной охоте, они не бегают по задворкам, как угорелые! — отрезал старик и схватился за голову. — О нет, моя капуста! Кто теперь купит её после такого? Ты понимаешь, сколько денег мы потеряли?

— Человек в тёмном ханьфу? Где он⁈

Цзяо Ян редко тратил время на соблюдение приличий, особенно, когда время утекает сквозь пальцы. Он совсем не подумал, какое впечатление производит: мокрый, заляпанный грязью, с мечом в руках, а потому немного удивился, когда молодой Хао Мин вытаращил глаза и дрожащей рукой указал на здания без окон в конце переулка, похожие на старые склады.

— Д-д-да, он т-т-туда побежал…

Старик, напротив, оказался совершенно непробиваем, он скрестил руки на груди и фыркнул:

— Отлично. Ещё один сказочник пришёл рассказывать мне сказки о тёмном ханьфу! Мне, пожилому человеку, что, нужно было сидеть тут под дождём, потому что даже своему внуку нельзя верить, лишь собственным глазам?

Он перевёл печальный взгляд на перевёрнутую телегу, испачканные в земле сочные зелёные вилки и обречённо простонал:

— О нет, моя капуста…

Но Цзяо Яну уже не было до семейной драмы никакого дела. Это был зыбкий, но след — существовал малый шанс, что незнакомец останется на одном из складов, чтобы переждать непогоду.

Луна окончательно выбралась из-за туч, озарив тропу матовым серебром. В её бледном свете Цзяо Ян смог рассмотреть чудом уцелевший след в грязи перед одной из дверей — дождь не размыл её из-за дощатого навеса. Медленно открыв ветхую створку, стараясь, чтобы она не издала ни звука, он протиснулся внутрь, держа меч наготове, и огляделся. Человек в тёмном ханьфу сидел, привалившись к дальней стене, при виде Цзяо Яна он вскочил, потянувшись к длинному ножу на поясе.

Больше он ничего сделать не успел — блеснул металл, и незнакомец, тщетно пытаясь зажать глубокий порез на шее, повалился на пол.