Шенкай, небольшой уютный городок на востоке провинции Синье, был в это время года прекрасен в окружении туманных гор и говорливых ручьёв, зацветающих лугов и плодовых садов. Дома утопали в зелени и цветах. Белые и розовые лепестки усыпали улицы, точно снег, залетали в приоткрытые окна домов и заведений, путались в волосах дев. Один такой лепесток угодил прямо в чашку с «Полётом феникса», лучшим золотистым вином в этих краях. С первого этажа роскошного постоялого двора доносились звуки гуциня и флейты да тихие разговоры посетителей. Полное умиротворение.

Лань Юэ сидела у окна и наблюдала за опадающими лепестками сливы, растущей в саду с аккуратными тропинками. В выложенном белыми камешками пруду плавали карпы, которые почитались как талисман заведения. Постоялый двор так и назывался: «Белый карп», с большой красивой рыбой на причудливом гербе. Девушка улыбнулась и неспешно пригубила вино. Она никуда не торопилась. Богатый купец Го Сяофэнь остановился здесь со своими людьми на несколько дней, чтобы отдохнуть и набраться сил перед длительным путешествием на запад. Он восседал за столиком для почётных гостей на шитых золотом шёлковых подушках, его приближённые расположились рядом. Этих людей обслуживали в первую очередь и выполняли каждую прихоть.

Остальные посетители старались не привлекать к себе их внимание. О представителях семейства Го ходила дурная слава как о высокомерных и заносчивых. Они не считались с законами, ибо сами считали себя законом в этих местах. Не дай Небо им покажется, что кто-то не так посмотрел и не то сказал в их присутствии! Горе бедолагам, что попадутся под горячую руку. Го Сяофэнь, ко всему прочему, слыл большим любителем девушек и получал любую, кто ему приглянется. Лань Юэ знала об этом и пока старалась не привлекать внимания: время действовать ещё не пришло, а скандал на публике ей был ни к чему, это могло спутать планы. Её господин очень не любил, когда такое случалось.

Поэтому Лань Юэ продолжила спокойно сидеть, наслаждаясь моментом и красотами, на которые открывался вид из окна. Голубые горы вдали напоминали ей очертания спящего дракона. Легенды говорят, будто хребет Ланшань и есть настоящий голубой дракон, что в незапамятные времена уснул здесь под звуки гуциня, на котором играла небесная фея Нюй. Верят, как только в провинции Синье замолкнет музыка хоть на миг, дракон проснётся и в гневе выведет реки из берегов и обрушит горы. Потому не зря эти земли называют ещё Долиной серебряных струн, Домом музыки, Прибежищем Госпожи Нюй. Лучшие музыканты, которым выпадает честь услаждать слух Императора, родом из Синье. Даже ветер здесь не просто шелестит кронами деревьев, а напевает тихую мелодию, когда играет опавшими лепестками, унося их прочь от «Белого карпа»…

…Влекомые ветерком лепестки, казалось, танцевали, проносясь по рядам городского рынка, а солнечный свет, пробивавшийся сквозь грубого плетения ткань навесов от дождя, рисовал на земле причудливые узоры. В этот благостный день просто невозможно грустить — Цзяо Ян поддался магии хорошей погоды. Настроение у молодого заклинателя было отличное. И неважно, что в карманах опять пусто — зато есть сладкий сунжуань [1]. Цзяо Ян укусил его за слоёный бок и аж зажмурился от удовольствия.

В этот момент кто-то толкнул его под локоть. Сладость медленно, будто время остановилось, полетела прямиком в одну из немногочисленных грязных луж, Цзяо Ян с ужасом понимал, что не успевает его поймать.

А вот схватить нарядного юношу, который, кажется, даже не заметил, что кого-то толкнул, он успел. Вцепился пальцами в воротник и притянул к себе:

— Ты представляешь, что ты натворил, ослиное отродье⁈

— Руки убери, бродяга! — взвизгнул юноша. — Я молодой господин Ли и не потерплю, чтобы подобные тебе пачкали мой новый ханьфу!

— Да мне плевать, кто ты, — широко улыбнулся Цзяо Ян. — Все вы, людишки, одинаковые: ножичком ткнуть — кровь потечёт.

Молодой господин Ли побелел, как полотно:

— На помощь, на помощь! Убивают!

Патруль из четырёх стражников, показавшихся у начала торговых рядов, заставил Цзяо Яна отпустить свою добычу и даже издевательски расправить ему одеяния. Юноша высокомерно фыркнул и зашагал прочь. Цзяо Ян задумчиво повертел в пальцах пару серебряных монет, «выпавших из рукава» молодого господина, и мысленно записал фамилию Ли в перечень тех, кого следует убить. Список уже длинный, но у Цзяо Яна очень хорошая память.

Хорошее настроение уже не вернуть — но стоило хотя бы попытаться сделать его менее паршивым. Цзяо Ян покинул рынок, некоторое время бесцельно блуждал по Шенкаю, пока улица не вывела его к солидному и, скорее всего, дорогому заведению «Белый карп». Что ж, деньги, которые достаются легко, легко и тратить. Цзяо Ян кивнул самому себе и вошёл внутрь. Первый этаж был обставлен попроще — и полностью заполнен людьми. Они галдели, икали, издавали другие неприятные звуки, поэтому Цзяо Ян поднялся на второй. У дальнего окна сидела девушка, чем-то невольно притянувшая его взгляд — тонкая, гибкая, в лазурного цвета одеждах. Кожа её была фарфорово бледной, лишь ярко-красные губы выделялись на изящном лице. Наверняка, очередная дочка родовитого заклинателя — не похоже, что этой девушке приходится много работать.

Всю правую половину занимали люди в почти одинаковых ханьфу, украшенных золотой вышивкой. Они пили и веселились, а остальные посетители почему-то втягивали головы в плечи на каждый слишком громкий взрыв смеха. Цзяо Яну не было дела до этих господ — он просто уселся за свободный столик и показал разносчику серебряную монету.

— Порадуй меня, уважаемый.

Глаза разносчика алчно сверкнули, он с подобострастной улыбкой поклонился и убежал выполнять пожелание.

Лань Юэ не обратила внимание на нового посетителя — пока что он не сделал ничего такого, из-за чего стоило волноваться. Молодой человек в тёмно-зелёных одеждах, гораздо более простых, чем те, в которые были обряжены остальные гости заведения на этом этаже, не походил на завсегдатая, наверняка забрёл сюда из любопытства. Они встретились взглядами лишь на мгновение, не найдя в друг друге ни интереса, ни угрозы. Чего нельзя сказать о людях семейства Го.

Несмотря на открытые в эту пору окна, в помещении от количества народа становилось душно. Го Сяофэнь захмелел от выпитого, как и его свита. Все они были молодыми мужчинами в самом расцвете сил, а потому алкоголь будоражил их кровь, искажая ровное течение ци. Их смех и голоса становились всё громче, а движения рук более размашистыми. Вот уже и взгляды начали блуждать по залу в поисках жертв для увеселения. Лань Юэ понимала, что ещё немного, и её обязательно заметят. Красивая одинокая девушка без заступника лёгкая мишень для… чего угодно. Она заметила, что всё чаще ловит на себе заинтересованные взгляды самого Го Сяофэня. Он склонился к уху своего соседа и что-то ему сказал, тот кивнул и поднялся с места. Несложно было догадаться, куда этот человек пойдёт и зачем.

Лань Юэ, понимая, к чему всё идёт, заранее решила подыграть. Скорее всего, её позовут составить компанию Го Сяофэню, а это именно то, что ей требовалось — подобраться к богачу как можно ближе. Без скандалов, без выходок, не вызывая подозрений.

— Госпожа, — обратился к ней человек Го Сяофэня, — мой господин интересуется, не скучает ли такая красивая девушка одна и не боится ли сидеть тут без сопровождения? Времена нынче неспокойные, мало ли какие проходимцы могут позволить себе прийти сюда.

Он обвёл взглядом зал, чуть задержавшись на недавно пришедшем сюда молодом человеке, который явно был не здешнего круга. Как и остальные посетители — никто здесь не ровня по богатству и положению Го Сяофэню, настолько он был богат и влиятелен. Лань Юэ обворожительно улыбнулась:

— Лань Юэ благодарит твоего господина за заботу и учтивость и просит его не беспокоиться. Это мирное место.