Так и провели вчерашний вечер все вместе. Мы с бабушкой и Инессой болтали, Тор развалился возле кресла, на котором я сидела, а Льюис все не выпускал машинку из рук. К слову, игрушка оказалась и не машинкой вовсе, а грузовой каретой. Позади кабины имелась вытянутая часть, напоминающая капот, но на самом деле крышка на ней откидывалась и образовывалось углубление, в которое грузили вещи знатных господ, если кто-то куда-то уезжал или переезжал, ведь аристократии не предстало перевозить свой багаж в тележке. Как выяснилось, они считали это низостью, уровнем простого люда. До меня не сразу дошло, что транспорта, похожего на земной автомобиль, не может быть в этом мире, ребенок все расставил по своим местам.

Стоило выйти из комнаты, как у дверей встретил Торос и бабушка, стоявшая чуть поодаль.

– Доброе утро, – вопросительно вскинула я бровь.

– Всю ночь здесь просидел, – послышался голос бабули. – Я его уже и гулять звала и есть. Не идет, – хмыкнула она.

Пес при виде меня, приветственно замахал хвостом, оживляясь.

– Я так понимаю, он выбрал тебя своей хозяйкой, – кивнула старая госпожа. – Поэтому придется именно тебе за ним следить.

– А я и не против, – мои губы тронула улыбка, а рука опустилась на голову Тороса. – Льюис еще спит? – спросила я у бабушки.

– Спит, – хохотнула она. – Вместе с каретой уснул, до сих пор ее во сне к себе прижимает.

– А Инесса…

– Уехала за слугами, как мы вчера и обсуждали, – продолжила бабуля, понимая меня с полуслова.

Удовлетворенно кивнув, я поманила за собой Тороса, безоговорочно направившегося следом, к слову, уже почти не хромая.

– Леди Мэй Лин, доброе утро! – склонил голову Сойер, находящийся неподалеку от парадного входа.

– Доброе утро! – кивнула я, чувствуя на себе пристальный взгляд молодой зелени.

– Вы вышли на прогулку? – спросил мужчина, который был довольно привлекательным. – Позвольте сопроводить вас.

Сойер направился ко мне, но предостерегающее рычание Тороса его остановило.

– Спасибо, – улыбнулась я, поглаживая песика по голове, – но сопровождающий у меня уже есть.

Смешно фыркнув, словно издеваясь над мужчиной, который более не проронил ни слова, Тор последовал за мной.

Неспешно прогуливаясь по саду, который пусть и разросся, но все же был прекрасен, я задумалась о своей новой жизни и о том, что ждет впереди, и не сразу услышала рычание Тора.

– Что такое? – спросила у него, понимая, что он смотрит мне за спину.

Обернувшись, увидела спешащего Сойера.

– Госпожа!

– Слушаю, – повернулась я к нему.

– У ворот поместья стоят люди, просят уделить им время, – стражник бегло склонил голову, выпрямляясь.

– Люди? – удивилась я.

– Мужчина с женщиной и ребенок лет восьми.

От упоминания восьмилетнего ребенка в груди всколыхнулось волнение.

– Из простого народа? – спросила я.

– Да, госпожа!

– Пусть стражи пропустят их! – поджав губы, я подхватила низ юбки, устремляясь к дому.

Решила, что не буду гадать, кто они и зачем пожаловали, ведь вскоре сама обо всем узнаю.

Поднявшись на крыльцо, я села в плетеное кресло, смотря, как стражник отдаляется на коне в сторону ворот имения Верейн.

Время бежало, а на дороге так никого и не было видно. Я уже начала нервничать, даже бабуля вышла, потеряв меня, и тут вдалеке показались визитеры…

Они торопились, опасливо поглядывая на двух стражей, сопровождающих их по разным сторонам.

С каждым приближающимся шагом, я могла все отчетливее рассмотреть пришедших. Среднего роста неопрятные мужчина и женщина, с худощавыми лицами, в довольно потрепанной, залатанной одежде… Они не вызвали у меня жалости или каких-то положительных эмоций. При виде этой пары сразу возникло нехорошее предчувствие, а когда показался едва успевающий за ними ребенок, мое дыхание стало частым, а сердце ускорило свой бег…

«Анетта!..»

Ролана

Я, конечно, не вундеркинд, но все же смогла понять, зачем они пожаловали.

«Неужели у вас действительно хватит совести предложить мне купить свое родное дитя?»

Интуиция подсказывала, что да, хватит.

Поникший вид Анетты, одежда которой с прошлого раза, казалось, стала еще потрепанней, выдавал усталость и переживания ребенка.

– Только не говори, что они… – зашептала на ухо бабушка, стоявшая по правую от меня руку.

– Думаю, что да, – горестно качнула я головой в ответ. – Они здесь именно за этим.

Со стороны старой госпожи послышался скрип зубов, и я понимала ее негодование, как никто другой.

Мучил вопрос, если эти нелюди пришли с намерением выручить золотые за Анетту, то как они узнали, что я могу купить ее? Неужели родители Льюиса растрепали? Судя по всему, да. Именно они и сделали это, не беспокоясь за свои бестолковые головы, которые могут быть пробиты камнями, если до людей дойдет слух, что они продали своего сына.

– Госпожа, приветствую! – поклонился страж, останавливаясь перед крыльцом.

– Доброе утро! – поздоровалась я, скользя взглядом по мужчине и женщине, которые опустили головы, не спеша их поднимать. – Вы можете идти, – обратилась я к охранникам.

– Но… – округлил глаза один из них, опасливо поглядывая на нежданных визитеров.

– Тор разберется, если потребуется, – благодарно улыбнулась я ему.

– Как пожелаете!

Развернув коней, мужчины направились в сторону ворот, оставляя Анетту и ее родителей без присмотра.

Торос, угрожающе рыча, грациозно лег у моих ног, зорко отслеживая каждое движение пришедших.

– Что привело вас ко мне?

Решила не ходить вокруг да около, а спросить прямо. Не хотелось находиться в обществе этих людей, вызывающих презрение. Анетта не в счет. К слову, ребенок подрагивал, смотря себе под ноги, а худенькие ручонки встревоженно сминали край видавшей виды рубашки.

Мне так хотелось заговорить с ней, а еще лучше спуститься с крыльца, протянуть ей распахнутую ладонь и увести за собой, подальше от этих горе-родителей.

– Госпожа! – вскинула на меня взгляд ее мать, в глазах которой читалась нервозность. – Мы хотели бы… – она замолкла, пожевав нижнюю губу. – Хотели бы…

У нее не хватало смелости озвучить предложение, но я не собиралась ей помогать. Пусть она во всех красках прочувствует, что собралась предложить мне купить свое дитя, которое носила под сердцем, родила и кормила грудью.

Громко вздохнув, я цыкнула, спрашивая:

– Хотели бы что?

– Купите нашу Анетту! – выпалил мужчина, вжимая голову в плечи, будто боясь, что в него чем-нибудь прилетит.

В повисшей тишине послышался всхлип девочки, но взгляда она так и не подняла.

– Что? – спросила я, ни капли не удивленная услышанным.

Бабуля хотела что-то сказать и явно далеко не лицеприятное, но я тронула ее руку, останавливая.

– Она легко обучаема! Из нее получится хорошая служанка! Ну или еще кто, – затараторила женщина, боязно поглядывая на меня. – У нее… Иди сюда! – грубо дернула она девочку, отчего едва хватило сил остаться на месте и не рвануть к ним. – У нее отличные зубы... Рот открой! – приглушенно рыкнула она на дочь, в глазах которой застыли слезы.

Анетта слегка разомкнула губы, и в этот момент горе-мамаша залезла к ней в рот грязными пальцами, пытаясь показать, что говорит правду.

– Прекратите! – потребовала я, содрогаясь от отвращения.

Сердце билось как от длительной пробежки, а в венах бурлила злость.

«Привели продавать, словно кобылу! Твари!»

– Она… – испуганно вздрогнула женщина, отдергивая руку, которой только что ковырялась во рту у ребенка. – Она полностью здорова!

– Да! – закивал мужчина, заискивающе смотря на меня. – Она у нас выносливая! И считать умеет!

– Льюиса научила, – буркнула мать Анетты, – которого вы... купили недавно, – произнесла она еще тише, отводя взгляд в сторону.