– Нам туда, – шепнул сын герцога, сильнее притягивая меня к себе и вонзая пальцы в мягкий корсет платья.

Своим появлением мы наделали много шума. Начнем с того, что я, сидящая на коне с мужчиной, вызвала недоумение в глазах собравшихся, осуждающе качающих головой.

«Да пошли вы все! – хотелось крикнуть им. – Для вас важнее какие-то правила в обществе, нежели здоровье ребенка?! Конечно, он же не ваш! Для вас он чужой! Отсюда и безразличие!»

– Леди, – за одно мгновение Лимар оказался на земле, теперь уже протягивая ко мне две руки. – Я поймаю вас, не бойтесь, – произнес он тихо, без тени усмешки.

– А я и не боюсь, – слегка поджав губы, я скатилась по спине коня, немного болезненно приземляясь на ноги, но, конечно же, не подавая виду.

– Зачем же вы… – шагнул ко мне Лимар, – я бы поймал…

– О нас теперь и так судачить будут всякое! – упрямо мотнула я головой. – Ни к чему лишние прикосновения, поверьте!

Договорив, я повернулась к открытой двери двухэтажного здания, устремившись к нему. Навстречу вышли двое стражей, удивленно кинувших на меня взгляд. Заметив за моей спиной Лимара, они пропустили нас, а затем направились дальше.

На плече у одного лежал подозрительной формы мешок, и я бы спустя секунду уже забыла о нем, если бы из него не донесся странный всхлип…

– Что такое? – спросил Лимар, когда я остановилась, оглядываясь на этих стражей, направляющихся к ожидающей их повозке. – У нас мало времени. Уже почти полдень, – поторапливал меня сын герцога.

Не знаю почему, но я не могла оторвать взгляда от этого мешка. И, когда стражник небрежно кинул его в открытую тележку, тот слегка шевельнулся, а затем я услышала приглушенный плач.

– Льюис… – судорожно вздохнула я, боясь, что от страха за мальчика сердце выскочит из груди.

Мгновение, стражи забрались в повозку и тронулись…

– Стойте! – закричала я, устремляясь следом за ними. – Стойте! – заорала, что было сил, тем самым привлекая к себе внимание всех, кого только можно. Но мне было плевать. Пусть смотрят, главное ребенок!

– Леди? – удивленно уставился мужчина, управляющий повозкой, пока я, запыхавшись, подбегала к нему. – У вас что-то случилось?

– Мешок! – выпалила я, указывая глазами. – Кто в нем?

Ответа не последовало.

– Откройте! – попросила я.

– Простите, – нахмурился стражник, – не положено.

– Откройте! – послышалось требовательное за моей спиной.

Два стража притихли, переглядываясь друг с другом и косясь на Лимара.

Вокруг нас собиралось все больше людей. Они перешептывались, обсуждая происходящее.

– Лорд, – склонил голову страж, – но…

– Откройте мешок! – перебил их сын герцога.

И снова всхлип…

– Льюис! – наплевав, я без раздумий рванула к повозке, забираясь в нее. – Льюис, это ты, малыш?

– М-м-м… – слуха коснулся разрывающий душу плач.

– Что вы с ним сделали?! – зарычала я, ощущая, как по щекам бегут жгучие слезы.

Мои руки ходили ходуном, никак не удавалось избавиться от веревки, чтобы освободить ребенка.

– Позвольте мне, – Лимар осторожно оттеснил меня, ловко снимая веревку с мешка, в котором находился зареванный, связанный от горла до пяток Льюис с огромным кляпом во рту.

Боже...

– Ролана… – всхлипнул мальчик, стоило ему осторожно вытащить грязную тряпку изо рта. – Ролана… я… я… – мальчонка, разрыдавшись, кинулся ко мне, дрожа всем телом.

Не передать словами, что я ощутила в тот момент. Готова была порвать весь мир на куски, только бы защитить этого ребенка.

– Я не воровал… – рыдал он, пока я, трясясь от ярости, гладила его тонкие запястья, на которых проглядывались синяки от связывания. – Честно не воровал… – плакал малыш, так отчаянно цепляясь за меня двумя ручонками.

– Я знаю, мой хороший, – шептала ему, обнимая. – Знаю. И тот, кто оболгал тебя, обязательно понесет наказание!

Ролана

– Куда вы его везли? – не сводила разъяренного взгляда с двух притихших стражей, поглядывающих с опасением то на меня, то на Лимара, стоявшего за моей спиной. – Ну?! – рыкнула я, чувствуя, как от переизбытка эмоций в висках неприятно пульсирует.

– На казнь, – ответил один из мужчин, поспешно закрывая рот и отворачиваясь.

– На казнь? – из моей груди вырвался истеричный смешок. – Ребенка? На казнь?

– Он вор, – вскинул голову другой страж. – А воров следует наказывать! И нет разницы какого он возраста…

– Я лично дала монеты этому ребенку! – метнула в сторону мужчины уничтожающий взгляд, поглаживая дрожащей рукой шмыгающего носом мальчика.

– При всем моем уважении, госпожа, – склонил голову стражник, которому хотелось вцепиться в рожу и исполосовать ее когтями, – но у нас есть свидетели. Они лично видели, как этот мальчишка украл…

– Неправда! – зарыдал Льюис, мотая головой из стороны в сторону. – Ролана! Я не крал! Честное слово! Тот лавочник схватил меня, требуя отдать монеты! Он сказал, что, если я этого не сделаю, то лишусь руки! Я попытался убежать, а он… он… – голос ребенка оборвался, а его хрупкие плечи содрогнулись от очередного приступа рыданий. Льюис всхлипывал и жадно хватал ртом воздух, прижимаясь ко мне в поисках защиты.

У меня в этот момент сердце рвалось в клочья, ведь сегодня я смогла его спасти, но что этого малыша ждет завтра? С такими родителями, как у него, завтра может и не настать вовсе.

Мое дыхание и без того было тяжелым, но сейчас начал слышаться свист. Пальцы с такой силой сжались в кулаки, что я ощутила, как мышцы болезненно сводит судорогой.

«От этих стражей не получится добиться справедливости! Нужно что-то придумать!»

Мысли носились в голове, но ухватиться было не за что. Понимала, здесь нужно действовать силой и хитростью. Только сила в данном случае должна быть не физической, а "титульной" и "фамильной". Моего титула будет недостаточно, как и фамилии, ведь Ролана не чистокровная аристократка, но… за моей спиной стоял тот, кто мог помочь…

– Ребенок отправится со мной! – сверкнула я глазами, не собираясь отдавать мальчика.

– Но… – попытался возмутиться стражник, к ногам которого прилетел небольшой мешочек, звякнув звоном монет.

– Думаю, – раздался голос Лимара, – в этот раз можно отделаться штрафом, господа!

Леди Мэй Лин, – позвал сын герцога. – Нам пора!

Прижав к себе всхлипывающего ребенка, под шепотки толпы я подняла его на руки, осторожно спускаясь с повозки.

Не могла так все оставить. Жажда справедливости бурлила во мне, требуя наказать того лавочника. Жестоко, больно и длительно!

– Кучер! – крикнул Лимар, махнув рукой, и в нашу сторону направилась городская карета. – Ребенок напуган, – мотнул головой сын герцога, – на лошадь его не посадить. Лучше в экипаже.

Не стала спорить, понимая, что мужчина прав.

– Все будет хорошо, – прошептала я мальчонке, крепко вцепившемуся в меня.

Лимар распахнул дверь подъехавшего экипажа и, дождавшись, когда я с Льюисом заберусь внутрь, последовал за нами.

– Насколько известно, – сидя на неудобной лавочке, заговорила со злобой я, потому что невозможно было в такой ситуации контролировать себя, – торговой отраслью занимается именно ваша семья, лорд! – я встретилась с карими глазами молодого мужчины, выражение лица которого было суровым. С него сбежало все веселье и дурачество, присутствовавшее, когда он вручал гостинцы от своей бабушки.

– Именно так, – кивнул Лимар.

«Знаю, стоит поблагодарить тебя, ведь ты помог, и я обязательно это сделаю, но прежде проверю на вшивость!»

– Тогда накажите того, кто оболгал ребенка и без зазрения совести отправил его на горькую участь! – выпалила я, смотря на сына герцога не моргая.

Знала, что сейчас выгляжу как самое настоящее пугало, волосы растрепаны, одежда после езды на коне и лазанья по грязным тележкам не первой свежести, руки в пыли от мешка, а на коленях сидит весь испачканный Льюис, шмыгающий носом, но было все равно, что обо мне подумает этот аристократичный пижон.