— Яна, я хочу тебя, — шепчу ей практически в ухо.

Она вздрагивает и издаёт какой-то глубинный стон.

— М-м-м, нет. Уходи, — рвано шепчет, а сама елозит на кровати.

— Дурочка, — улыбаюсь и прикусываю её за скулу.

Перевожу взгляд на белый треугольник её трусиков. Мокренькая. Заметив, куда я смотрю, Яна тут же сдвигает бёдра и прикрывает лобок рукой.

— Мне точно уйти? — наклоняю голову набок и поднимаю одну бровь. — Как с этим будешь справляться? Сама, пальчиком? — снова давлю улыбку.

— Да хоть пальчиком, не твоё дело, — бурчит.

— Угу, конечно, — приподнимаюсь и сдвигаюсь чуть ниже. Убираю её руки. Поддеваю краешек белья и пытаюсь стянуть вниз, но её бёдра все ещё сжаты.

— Раздвинь ножки, — чуть ли не умоляю. — Яна, ну? Пожалуйста.

Наклоняюсь и целую её в низ живота, тяну носом запах. Плыву. Пьянею. Растворяюсь.

У самого трусы уже мокрые от предэякулята, как у какого-то сопляка. К чёрту! Сам стаскиваю с себя трусы и швыряю их на пол. Яна резко приподнимается на локтях и впивается взглядом в мой стояк, будто впервые видит. Головка члена потемнела от притока крови и желания. В яйцах болезненно саднит. В висках стучит. Обхватываю член рукой и делаю несколько движений вперёд-назад вдоль ствола, при этом смотрю на Яну. Она тяжело дышит, смотрит как заворожённая на мои действия. Её рука дёргается и тянется ко мне, никак не комментирую, просто наблюдаю за ней. Касается кончиком ногтя разбухшей головки. Отдёргивает руку, но далеко не отводит. Делаю ещё пару движений вперёд-назад. Яна закусывает губу, теперь уже практически садится и вновь тянет руку, сначала легонько касается моего члена, а затем обхватывает его. О Чёрт! Видит Вселенная, каких усилий мне стоит сейчас держаться, чтобы не обкончать эту девчонку.

— Тебе хорошо? — задаёт не совсем понятный вопрос.

— Мне сейчас мучительно, но хорошо, — говорю как есть и целую её.

Подтягиваю к себе, Яна, наконец-то поддаётся. Двигаю её ещё ближе, покрываю везде, где достаю, поцелуями: губы, лицо, уши, шея, ключицы, предплечья, грудь… Веду руками по телу, спускаюсь ниже, медленно ныряю пальцами под резинку белья, ещё ниже, ещё… Раздвигаю пальцем её половые губы и начинаю ласкать клитор то нежными круговыми движениями, то лёгкими динамичными похлопываниями. Вижу, как Янка кайфует с этого. Ок, запомнил. Скольжу дальше и вхожу в неё пальцем. Сначала одним, потом подключаю второй. Растягиваю её узенькую щёлку. А потом откровенно начинаю её трахать своими пальцами. Яна сама подмахивает бёдрами и надсадно стонет. Стонет. И стонет.

Как же она охеренно стонет!

Резко вытаскиваю из неё пальцы и облизываю их. В её глазах читается нескрываемый шок и смущение. Толкаю её спиной на кровать, сдвигаю в сторону трусы, но Яна быстро перехватывает мою руку и наконец-то просит сама:

— Глеб, сними их с меня.

Яна

— Уверена? — спрашивает Глеб и глубоко втягивает воздух. — Идём до конца?

— Угу, — мычу в ответ и приподнимаю бёдра, чтобы было легче освободить меня от белья.

Миронов сглатывает, приподнимает брови, отчего на лбу собираются ровные складочки морщинок, а затем медленно снимает с меня трусики. Сжимает их в кулаке и подносит к носу.

— Глеб! Ты что творишь? — сиплю, сгорая от стыда.

— Обалденно пахнешь, — говорит и снова вдыхает мой запах.

Кровь мгновенно приливает к лицу, но вместе с тем, желание сильнее этого. Низ живота невыносимо тянет, клитор пульсирует и до боли напряжён от вожделения. Кажется, ещё немного, и я просто умру. Голова больше не способна рационально мыслить, и все системы моего организма настроены лишь на одно — как можно скорее получить разрядку.

— Глеб, пожалуйста! — смотрю на него опьянёнными глазами.

— Что, пожалуйста? — улыбается с дерзкой хитрецой и пошире раздвигает мои ноги.

Смотрит мне прямо в глаза, той самой опасностью, от которой уже пробегал холодок по телу. Но сегодня мои глаза отвечают ему: “Давай, возьми и поглоти меня! До конца, до самых глубин. Забери моё тело и душу”. Он двумя пальцами разводит складочки половых губ и проходится жарким языком от входа во влагалище до головки клитора, смешивая свою влагу с моей. Терпеть становится практически невозможно. Вцепляюсь в его короткие волосы и подрагиваю всем телом почти без остановки, но это ещё не взрыв. Я на самом обрыве своих ощущений, ещё один шаг — и сорвусь.

— Глеб, прошу, — жалобно захлёбываюсь в мольбе, извиваясь, словно змея.

— М? — продолжает издеваться надо мной, проникает пальцем внутрь и оттягивает заднюю стенку влагалища.

— Ах, войди. Я хочу тебя! Хочу! — выкрикиваю со злостью. — Это ты хотел услышать? Хочу тебя, Глеб Миронов! Хочу! Хочу!

Миронов садится, тянет меня и усаживает себе на колени.

— Хочешь? — демоны в его глазах пляшут и ликуют. — Так давай! Трахайся. Сама.

Приподнимает за бёдра, подтягивает ещё ближе к себе и начинает медленно насаживать на член. Крупная и кажется, будто раскалённая головка упирается во влагалище, отчего по телу катится огромный шар эйфории и оседает в груди. Соски моментально считывают этот сигнал и напрягаются ещё сильнее. В следующее мгновение Глеб усиливает давление и рывком проникает в меня, или я вбираю его в себя. Сейчас это просто неважно. В этом мире становится вообще всё неважно. Остались только мы. Он и Я.

Мощный член распирает и обжигает меня изнутри, но эти ощущения самые лучшие за всю мою жизнь. Упираюсь коленями поудобнее в кровать и начинаю медленно двигаться. Он рычит, изредка издаёт совсем тихий, глухой стон. Умудряется извернуться и ласкает языком мою грудь, отчего всё тело тут же заходится в каком-то бешенном порыве. Увеличиваю скорость, Глеб подхватывает меня руками под бёдра и помогает ускоряться. Сдвигает одну руку к влагалищу, пальцами собирает влагу и размазывает её по моему анусу, лаская его круговыми движениями и совсем немного проникая в него пальцем. Я резко дёргаюсь от совершенно новых ощущений, а в следующее мгновение взрываюсь салютом на миллиарды маленьких огоньков и рассыпаюсь без остатка.

— Да-а-а девочка, умничка! — хрипло тянет, тяжело выдыхает и заваливает меня на спину.

— Глеб, я всё. Я больше не смогу, — пищу осипшим голосом.

— Проверим? — улыбается, кажется, своей самой лучшей улыбкой, чмокает меня в губы и входит до упора.

Он берёт меня властно. Жёстко и ритмично вбивается с громкими шлепками. Будто заявляет свои права на моё тело, меня. Кричу до срыва голоса. Кричу, как никогда раньше. Впиваюсь ногтями в его спину и с силой стискиваю, будто боюсь оторваться от него и потерять связь наших тел. Он же решает сменить темп и теперь то быстро меня трахает, то вытаскивает член, чтобы ударить им клитору и снова войти внутрь. Делает так несколько раз. Из меня вытекает какое-то нереальное количество смазки. Она стекает вниз и оставляет мокрое вязкое пятно на постельном белье. Меня уже конкретно кроет. Разум затуманен. Стремительно несусь к своему пику.

— Глеб, сильнее! Ещё сильнее хочу! — требую, будто в предсмертной агонии.

Он улыбается, качает головой и наращивает темп ещё сильнее. Всё! По телу раздаются спазмы, и меня повторно окатывает волной дрожи и сокращения влагалища, после чего Он резко вытаскивает член и изливается горяченной спермой мне на живот, грудь, постель. Тяжело дышит, но с абсолютным умиротворением и счастьем на лице.

— Белова, ты пиздец какая! — падает сбоку от меня и накрывает предплечьем глаза.

Так и лежим, сил на то, чтобы встать и пойти в ванную, совершенно нет. Мы просто засыпаем.

Позже открываю глаза оттого, что меня слепит свет луны из окна. Понимаю, что сейчас глубокая ночь, и быстро вскакиваю в постели.

— Глеб! Глеб, просыпайся, моя мама должна прийти сейчас, — трясу его, чтобы разбудить.

— Она не придёт, — бормочет сквозь сон.

— Эй? Глеб, я серьёзно, одевайся скорее!