Больно. Стыдно. И… Возбуждающе.

— Давно хотел это сделать, — на выдохе говорит и поглаживает ладонью покрасневшую кожу.

— Урод, — выдаю шёпотом. — Конченный.

— Ага, — устало соглашается. — Нужно промыть рану и обработать. Где у вас аптечка?

— Да пошёл ты! — рву каждым словом воздух. — Пошёл. Ты. Миронов. Нахрен. Свали уже! Выход знаешь где! Растворись!

В следующую секунду его глаза темнеют ещё больше. Глеб хватает меня за подбородок и цедит:

— Яна, не делай мне мозги! Или тебе же будет хуже!

С психу толкаю его в грудь, отчего он не удерживается и валится прямо в ванну. Резко дёргаю джинсы обратно на ягодицы и срываюсь в комнату. Залетаю, хлопаю дверью и забираюсь на кровать под одеяло. Глеб врывается следом, дёргает одеяло и валится на меня сверху.

Со стороны мы больше походим на зверей, устроивших схватку, чем на людей. Барахтаемся, рычим, я пускаю в ход ногти, он перехватывает мои руки, тогда подключаю ноги и пинаю везде без разбору.

— А-а-а, дура, идиотка, сучка! Прекрати! — криком ревёт.

— Сам идиот, придурок! — запыхаясь, шиплю, как змея.

Продолжаю брыкаться до тех пор, пока Глебу это не надоедает. Наваливается сверху, одной рукой перехватывает мои руки в запястьях и прижимает к постели над головой. Второй хватает меня за лицо и мощно впивается в губы. Рычу и кусаю до крови его губу, стискиваю зубы, не давая углубить поцелуй, но Глебу совершенно плевать. Сжимает рукой мои щёки так, что приходится приоткрыть рот. И тогда он врывается. Грубо, страстно, яростно. И я… Сдаюсь, принимая полное поражение.

Глеб

Эта девчонка просто ненормальная. Умудряется вызывать во мне два совершенно противоположных чувства: то дикое желание её убить, то слиться в единое целое.

Когда вернул её в прошлый раз Лёшеньке Белову внутри всё рвало. А уж когда этот мудак начал прям в коридоре её облизывать, хотел натурально высадить ему печень и скормить бешеным собакам. Но по итогу стоял, как обсос и изучал рисунок на обоях.

Домой летел, всячески игнорируя скоростные ограничители. Вообще, как-то похрен было на всё в этот момент. Потому что она там, с ним, а я тут, один. Он законный муж, а я никто. Опять же, а кем я хочу быть? И хочу ли? Или меня чисто напрягает факт того, что девушку, которую я хочу до трясучки трахнуть, в итоге трахает другой?

Вечером вызвонил подружку, с которой у меня время от времени перепихон без обязательств и всей этой бабской ерунды о высоких чувствах. Абсолютно не заинтересован. На данный момент жизни, совершенно другие планы.

Но в итоге Ирка задержалась у меня. Я буквально не выпускал её из спальни. Банально, но мне необходимо было куда-то выпустить пар. И моя верная подруга, отличный вариант для релакса. Трахал, пока у неё дырка не начинала “дымить”, и тогда Ирочка просила передышку. Ненадолго. Так и прошли эти дни, мы тупо трахались и бухали. Пойдёт. Зато о Янке практически не вспоминал.

До тех пор, пока не позвонил Белов.

— Глеб, привет!

— Добрый день! — отзываюсь, и настроение сразу портится.

— Завтра утром мне нужно уезжать, жду тебя. Ты как? — в голосе Алексея появилась неуверенность.

— Нормально. Хорошо, — хмурю брови в муках, как представлю, что скоро увижу Яну.

— Голос какой-то помятый. Может лучше тогда Мишаню попробовать вытащить?

— Нет, со мной, правда, всё отлично. Буду на месте завтра.

— Ну хорошо. Надеюсь на тебя, — говорит Белов и отключает вызов.

Растираю лицо руками и глубоко вздыхаю. На самом деле, только сейчас понимаю, что чувствую себя, как мусорный мешок. Голова гудит, во рту сухо, и ощущение, будто клейстера пожрал. Дома срачельник: пустые и недопитые бутылки, на кухне, остатки еды, в раковине, гора посуды, в ванной прямо на полу валяется куча одежды для стирки, в спальне пол напоминает минное поле из отработанных презервативов. От этой картины во мне копится раздражение. Хочется скорее убрать всё и принять горячий душ.

Подруга дрыхнет позади меня, зарывшись с головой в одеяло. Всё. Пора её выпроваживать. Дёргаю одеяло, отчего Ирка моментально просыпается.

— Глеб, ты чего? — пребывает ещё в полусне.

— Ир, всё. Тебе домой пора. Освободи мою жилплощадь, — хочу, как можно скорее остаться один.

— Надеюсь, ты прикалываешься? Нельзя как-то поласковее быть? Никуда я не пойду! Я ещё спать хочу! — верещит как болонка.

— Давай уже, дёргай! Или я помогу тебе собраться, — повышаю голос.

Ирка ещё ворчит, но сползает с кровати, собирает свои тряпки и начинает одеваться.

— Урод! — рявкает она.

— Ага, уже несколько раз слышал это от одной… — пожимаю плечами.

***

Остаток дня выступаю в роли клинера, и к вечеру моя берлога приобретает привычный холостяцкий вид.

С самого начала, как вернулся в городишко, откуда Белова родом, не отпускало дерьмовенькое предчувствие, что она выкинет что-нибудь новенькое. Но на удивление Яна была тихой. Даже слишком. Практически полный игнор. Ну, ок. На здоровье, Викторовна! Я и не лезу даже. Мы ведь вернулись к официальным рабочим отношениям. Ага. Да только смотрела на меня всё равно волком, а это значит лишь одно: нихрена мы никуда не вернулись. Я её однозначно триггерю. Она меня. Всё просто, как дважды два.

Сегодня и вовсе удивился, когда вместо Тамары Игоревны на пороге стояла моя ненормальная.

Моя?

Ничего себе инсайд! Даже смешно от своих мыслей сейчас. Это в каком месте, Яна моя? Пара поцелуев и обжиманий? “Да-а-а, Глеб, ты вслед за Беловой крышей поехал” — сам с себя откровенно угараю. Но не суть.

Стоит, как обычно, всё наше общение проходит через зубы. Ну ладно, завтрак мне всё же перепал и на том благодарен. Поел, наглеть не стал и сам помыл посуду за собой. По пути в прихожую замер в проёме её комнаты и завис. Сидит на кровати в ворохе каких-то листов, тетрадей. Волосы собраны в шишку, и из неё торчит карандаш. Короткий топик, сквозь который слегка просвечивают ореолы её маленьких остреньких сосков, и короткие шортики, которые ещё больше подчёркивают её крышесносную задницу. Стоял и тупо пускал слюни, пока она не подошла, очевидно, чтобы закрыть за мной дверь.

Как только она оказывается рядом, в нос моментально ударил её уникальный запах, и я чуть не сорвался, чтобы прям здесь её не разложить. Надо скорее валить отсюда, что успешно и сделал.

А дальше начинается самое интересное. В обед решил прогуляться и пообедать в кафе, так как Яна всё равно сидит за учёбой. Следовательно, торчит дома и я, как обычно, нахрен не нужен. Но мне как-то ровно. Белов платит, я торчу тут. Без проблем вообще.

В уши наушники с музыкой и потащился в сторону парка. По пути встречаю Тамару Игоревну с полными пакетами продуктов.

— Здравствуйте! — улыбаюсь этой милой женщине. — Может вам помочь? Давайте сюда пакеты, — с досадой в голосе говорю и забираю из её эти мешки. — Вы зачем такую тяжесть сами таскаете? Надо было позвонить Яне и попросить, чтобы я вам помог. Всё равно мне тут нечем заняться.

— Здравствуй, Глеб! Спасибо тебе, сынок, — искренне радуется. — Да, я привыкла. Всегда так закупаюсь, раньше супруг помогал носить тяжести, — делает паузу. — А теперь видишь как? Вот, кстати, у него с утра была. Яночка со мной не пошла, сказала сегодня у неё много дел.

И тут меня кольнуло. Как мне показалось, Белова безумно любит своих родителей, и очень странно, что не потащилась сегодня в больницу вместе с матерью.

— Глеб, а может, на обед к нам? Я сейчас быстро что-нибудь наколдую. Да и мне компанию составишь, а то Яна целыми днями в комнате сидит за учёбой.

— Хорошо, я только рад. Могу помочь, если что-то потребуется, — киваю и мысленно радуюсь. Сейчас зайду и лично проверю, что Белова дома.

— Глеб, ну раз ты сам вызвался помогать, то, может, сможешь меня сегодня и на встречу выпускников отвезти? Конечно, если у Яны не будет никаких планов.