Выдыхаю.

Просыпаюсь утром, когда Алексей уехал. С одной стороны, на душе наступает облегчение, с другой, я понимаю, что между нами только оттягивается серьёзный разговор. Но всё равно ему быть. После дня рождения мужа я точно ему скажу обо всем.

Наша домработница — тётя Ира всё утро пархает вокруг меня и, кажется, пытается закормить меня, пока мой живот не лопнет.

— Всё, всё, хватит вафель, в меня больше не влезет! Это, конечно, вкусно, но пожалейте мою фигуру, — смеюсь и делаю глоток живительного кофе.

— Яночка, ты такая миниатюрная, что пару лишних килограмм тебе только к лицу будут, — подмигивает и щипает меня за бочок.

— Ау! А ну, не трогать мой жирок! — защищаю родненькие бока.

— Ну, придётся тогда Глебушку кормить, раз ты отказываешься. Он с ночи, наверное, голодный.

В груди моментально начинают порхать бабочки, а к лицу приливает кровь.

— Я думала, он уехал. Вы его видели? — с нескрываемым придыханием лепечу и закусываю нижнюю губу.

— Так, конечно! Он же мне утром и открывал.

Вскакиваю со стула, хватаю тарелку с вафлями, показываю рукой тёте Ире, чтобы налила ещё кофе. Беру во вторую руку чашку и топаю на выход.

Домработница поглядывает на меня с нескрываемым любопытством, но никак не комментирует, проходит вперёд и открывает передо мной дверь.

Подхожу к домику охраны, аккуратно пинаю ногой в дверь, так как руки заняты. Глеб выходит, я стою перед ним и улыбаюсь во все зубы.

— Привет! — выдаю шёпотом и заглядываю за его спину. — Ты один?

— Да. Дамир с Беловым уехал. Это мне? — кивает на тарелку и забирает всё из моих рук.

— Угу, тётя Ира напекла, — прохожу за ним внутрь.

— Почему ты не уехал?

Глеб тяжело вздыхает и спокойно говорит:

— Да так, думал, если Белов будет буйствовать, придётся как-то тебя спасать.

Прыскаю смехом, но в душе действительно искренне радуюсь. Он ведь мог спокойно уехать вечером, но остался. А ещё, судя по его виду, всю ночь не спал.

— Всё хорошо. Когда он вернулся, я уже спала. К счастью, Алексей не стал устраивать скандал, и, если честно, это даже странно.

Пожимает плечами и говорит:

— Насколько я знаю, у него сейчас проблемы в бизнесе. Может, гулянка жены не так сильно парит, как работа. Ты разве не слышала о частых проверках в ресторанах?

— Кто бы мне ещё исповедовался, — хмыкаю и перевожу тему. — Глеб? А помнишь, ты говорил, что есть место, которое хочешь мне показать. Может, сегодня?

Он мило морщит брови и выдаёт небольшую улыбку.

— Ты запомнила?

— Ну конечно! Так что, поедем? Как мне лучше одеться?

Миронов оценивающе смотрит на меня.

— Да, как на прогулку. Не заморачивайся, — подходит ко мне и легонько шлёпает по попе. — В этих шортиках тоже хорошо.

— Пошляк! — слабо толкаю его и убегаю собираться.

Перебираю гардероб вверх дном и в итоге, останавливаю свой выбор на коротком лимонном топе и синих джинсах. Чуть подумав, хватаю ещё джинсовку.

Я устраиваюсь на переднее сидение. Всю дорогу Глеб то и дело поглядывает на меня, отчего смущаюсь и краснею как рак. Ползу рукой в сторону и устраиваю её на бедре Миронова. Чувствую, как его мышцы тут же напряглись, а глаза сузились, как у хищника.

— Яна, не советую так делать.

— Почему? — пищу кокетливым голоском.

— А ты попробуй догадаться, — смеётся он, и я в который раз смотрю на него такого, как под гипнозом.

— По ощущениям, будто ты везёшь меня в ресторан к Алексею, — смотрю, на дорогу, узнавая маршрут.

— Так и есть, то место совсем недалеко.

— Кстати, спасибо, что не уехал сегодня. Когда тётя Ира сказала, что ты ночевал тут, я так обрадовалась. Правда, спасибо.

После этого мы одновременно задумываемся и замолкаем, до тех пор, пока не сворачиваем на полузаброшенную дорогу и через некоторое время утыкаемся в высокий забор.

Яна

Машина плавно останавливается напротив высокого забора. Поворачиваю голову на Глеба и смотрю с недоумением.

Честно говоря, довольно странное место для прогулки. Густой лес, дорога асфальтирована, но такое ощущение, что по ней давно никто не ездит. Чем-то напоминает ту, по которой я с Сашей ехала на роупджампинг. Время здесь также медленно делает своё дело, и природа устанавливает порядки. Во многих местах асфальт покрыт глубокими трещинами, сквозь которые пробивается зелень.

— А как дальше проехать? — задаю вполне резонный вопрос.

— А дальше пешком.

Миронов глушит двигатель, выходит из салона автомобиля. Помогает выйти мне. В последний момент хватаю свою джинсовку. Несмотря на то, что погода довольно тёплая, в лесу могут быть всякие комары или мошки.

Вдоль забора идёт тонкая тропинка, по ней мы и продолжаем путь. Беру Глеба за руку и иду за ним след в след. В памяти всплывает давний сон. В котором мне снился лес, очень похожий на этот берег, и я. Мои дети и мой мужчина. Тогда я впервые смогла разглядеть его лицо, и это был Глеб.

Крепче сжимаю руку и ощущаю сильный порыв прижаться к Миронову и покрыть поцелуями.

— Стой, — торможу и слегка дёргаю его на себя.

Он останавливается и, повернувшись, внимательно смотрит. Делаю шаг навстречу, обнимаю и крепко прижимаюсь. Впитываю в себя его аромат. Лес после дождя, так он пахнет. Подтягиваюсь на носочках и целую в шею. Глеб, обхватывает моё лицо ладонями и целует так нежно, как ни разу не целовал до этого. По телу тут же бегут миллионы мурашек. Разбегаются будто жучки, раздражая кожу и поднимая каждый волосок дыбом.

— Яна, пойдём. Осталось совсем чуть-чуть, — хрипит, отрываясь от моих губ.

— Угу, — киваю и снова хватаюсь за его огромную и сильную ладонь.

Дальше тропа идёт плавно вниз. Через несколько десятков метров лес заканчивается и перед нами открывается небольшой, но безумно красивый песчаный берег реки. А главное, абсолютно пустынный. Справа старый пирс и большая беседка. Лучи солнца падают на деревья и распадаются на тонкие копья света. Проникают сквозь водную поверхность и скрываются где-то в глубине. Совершенно чистый песок, без всякого мусора или стекла, кое-где встречаются лишь иголки сосен.

— Глеб, это потрясающее место, как ты о нём узнал? — перевожу на него восхищённый взгляд.

Пожимает плечами и улыбается, наблюдая за моими эмоциями.

— Интересно, а вода тёплая уже? — говорю и начинаю сразу же скидывать обувь.

Подхожу к воде. Сначала аккуратно касаюсь пальчиками, убеждаюсь, что вода не ледяная, и иду дальше. Чем глубже захожу, тем больше вода холодит разгорячённую кожу. Поворачиваюсь назад и вижу, что Глеб начинает раздеваться.

— Серьёзно? Ты будешь плавать? — вскидываю брови и выпучиваю глаза от удивления.

— И ты тоже будешь! Скидывай свои тряпки, — смеётся он.

Думаю несколько секунд, затем выхожу на сухой песок и тоже принимаюсь раздеваться.

— Боже, мы сумасшедшие! — пищу на высоких нотах и смеюсь от своей же безрассудности. — Мне ведь не во что будет переодеться!

— Высохнем, пока будем возвращаться.

Остаюсь только в одном белье. Тяну руку к Глебу. Переплетаем наши пальцы. Разбегаемся и плюхаемся в освежающую воду. Вскрикиваю, от резкого перепада температур. Он тут же подтягивает меня к себе, кружит, и мы снова сливаемся в поцелуе.

Несколько часов проводим на пляже. Плюхаемся в воде, брызгаемся, обнимаемся, целуемся. Много, то ненасытно, то нежно. Наслаждаемся каждым мгновением этого дня, проведённого вместе. И вылезаем из воды, только когда сил уже не остаётся.

Как только оказываюсь на берегу, зубы начинают отбивать чечётку, и я радуюсь, тому, что догадалась взять с собой джинсовку. Кутаюсь в неё и устраиваюсь на коленях у мужчины, к которому с каждой минутой, с каждой секундой мои чувства становятся все ярче и сильнее.

— Глеб, — поворачиваю голову и лепечу дрожащими, синими от длительного пребывания в воде, губами. — Я люблю тебя!