Поворачиваюсь к маме и дрожащими губами говорю:

— Мама, папа правда поедет в Израиль? Я... Я не могу в это поверить! Как Лёша это устроил? Так быстро! И ты, ты тоже будешь с отцом. Видела? Видела же, билеты ваши только в один конец! — кладу папку на стол и запускаю руки в волосы, прочёсывая назад.

— Да, это всё правда! А свои билеты ты видела? После твоего выпуска вы летите на неделю в Португалию на отдых. Какая там красота, океан. М-м-м… — тянет мама и складывает вместе ладони, поднося их к губам.

Ненадолго замираем, а потом бросаемся друг другу в обнимашки.

Алексей возвращается через полчаса. Мы к этому времени заметно успокоились и накрывали поистине шикарный стол.

— Оу, у нас праздник! — удивляется Лёша.

— Конечно! Любимый зять приехал, — искренне радуется мама. — Так ещё и с такими подарками! Спасибо Лёшенька, — пускает одинокую слезу. — Ты просто не можешь себе представить, как мы тебе благодарны за всё.

— Ян, ну как тебе сюрприз? — Алексей ждёт моей реакции и пристально всматривается в мои глаза.

— Честно? Я просто в шоке! Я безумно счастлива, ты не представляешь, как много это значит для меня, для всех нас, — ощущаю, как волоски на теле встают щёткой, а в груди нарастает трепет. — Спасибо… — подхожу и искренне обнимаю мужа.

— Бельчонок, ты же меня знаешь. Всё, что я делаю, всё ради тебя. Ради нас и нашего будущего, — на последней фразу делает значительный нажим в интонации.

— Ой, ребятишки, хватит! — мама обмахивает лицо руками. — Я сейчас разрыдаюсь, — и правда, слёзы, теперь уже струйкой потекли из её глаз. — Ну вот, довели мать!

— Спасибо, Лёш, — переливаюсь шёпотом и утыкаюсь носом ему в грудь.

В этот трогательный момент раздаётся звонок в дверь. Отрываюсь от Алексея, перевожу взгляд на маму.

— Мы кого-то ещё ждём? — голос Алексея приобрёл напряжённые нотки.

— Пойду посмотрю, кого там ветром надуло, — мама утирает слёзы и уходит в прихожую.

Я совершенно забыла, что Пашка обещал приехать. И вот, сейчас он стоит перед нами. Весь запыханный, как будто галопом бежал сотню километров.

— Привет родня! — с одышкой приветствует всех. — Алексей, и даже ты здесь! — тянет ему руку.

— Привет, малой, — Алексей протягивает руку в ответ. — Знал бы, что и ты поедешь, подхватил бы.

— Да-а ладно, ничего страшного, — тянет добродушно Пашка. — Я на электричке, в целом быстро добрался.

— Ну, ясно, — Алексей выставляет одну руку в сторону кухни. — Так, давайте Павла накормим и поедем в больницу, — хмурится, глядя на часы.

В больницу приехали всем семейством. К счастью, в палату нам разрешили зайти всем скопом. Внутренний интерьер совершенно не радовал глаз. Некогда зелёные стены давно потеряли внешний вид, и теперь их украшали многочисленные пятна и сколы. На окнах не было ни занавесок, ни жалюзи, вместо этого пациенты, видимо, сами приклеили на окна газеты, чтобы хоть как-то спрятаться от солнца. Кровати также давно пора списать и заменить новыми. У каждой кровати, небольшая тумбочка. В маленьком помещении находилось пять пациентов, отчего стояла жуткая духота. Глядя на всю эту картину, Белов сморщился, не скрывая своего отвращения. После чего вышел, но через некоторое время вернулся в сопровождении врача.

Лёша стоял в проходе в палату и беседовал с доктором. Постоянно уточнял какие-то вопросы, а мы с мамой и братом просто не могли отойти от кровати отца. Сидели рядом с папой и говорили на отвлечённые темы, стараясь держать позитивный настрой.

— Родственники, а теперь давайте закругляться, потому что Виктор Иванович будет готовиться к переезду, — прерывает наш разговор, расплываясь в улыбке, Алексей.

— Почему? — хмурюсь. — Ещё же рано, — перевожу удивлённый взгляд на доктора.

— Яна Викторовна, не переживайте, — чересчур подхалим заговорил врач. — Виктора Ивановича просто переведут в более комфортабельную палату.

Значит, Алексей договаривался о платной палате. Ожидаемо.

— Спасибо… — метаюсь взглядом от мужа к доктору. — Спасибо большое!

Дожидаемся, когда медбратья увозят папу в новую палату, и с облегчением на душе уезжаем.

Дома пришлось придумывать, как всем устроиться на сон. В итоге было решено, что я остаюсь в своей кровати, Пашкину займёт Алексей. А брат будет в комнате родителей спать в кресле.

— Яна, а что ты скажешь про Португалию? — приподнимаясь и облокачиваясь на локоть, спрашивает Алексей. — Получаешь диплом и уезжаем отдыхать. Я подумал, что нам пойдёт на пользу сменить обстановку и перезагрузиться.

— Да, — пытаюсь вглядеться в его лицо, но в темноте совсем ничего не вижу. — Конечно, я счастлива, что мы едем, — немного лукавлю, но не имею права дать другой ответ.

— Спокойной ночи, любимая! — Лёша встаёт, подходит ко мне и нежно целует в губы.

А дальше, всё как по законам жанра. Поцелуй переходит в объятия с продолжением. Алексей поднимает меня на руки и утаскивает к себе на кровать.

Этой ночью у нас была близость.

Когда я была помладше и фантазировала о большой и всеобъемлющей любви, то всегда думала и говорила себе, что если отношения или замужество, то только по любви. А помыслить о том, что можно лечь в постель с нелюбимым мужчиной, и вовсе казалось чем-то жутким, грязным и неправильным. Всегда думала, что я с таким не столкнусь. Это не про меня. Со мной такого не будет. Но, оказывается, судьба, та ещё шутница.

Что я чувствую, когда нелюбимый мужчина, но вместе с тем, мой муж, человек, ставший мне родным, покрывает меня поцелуями, объятиями, касается самых интимных зон моего тела и проникает в меня?

Пустоту.

В эти моменты мой организм будто защищает себя, мысленно отстраняясь и закрывая себя в пустой, выдуманной комнате. Я здесь и вместе с тем, моё сознание очень далеко. Интересно, сколько на планете таких же женщин, как я? И есть ли они вообще? “Актрисы”, у которых ещё нет “Оскара”.

Когда всё закончилось, последней мыслью перед тем, как я уснула, было то, что с Глебом этой пустоты я не ощущала…

Алексей был в моём родном городке ещё два дня. На третий он забрал с собой Пашку, и с самого утра в сопровождении Дамира они уехали. А на смену Валееву Дамиру вернулся Глеб…

Яна

Смотрю вслед удаляющемуся Рендж Роверу, пока он полностью не скрывается из зоны видимости. Глеб в это время стоит неподалёку и что-то читает в телефоне.

— Ты голодный? — решаю проявить заботу. — Мама сырники приготовила на завтрак. Пойдём?

— Нет, спасибо, — одаривает уже знакомым мне холодом. — Вы планируете сегодня что-то? — отрывает взгляд от телефона и смотрит на меня.

От этого “Вы” по телу пробегает электрический разряд, который останавливается в гортани и оседает болезненным комом.

— Нет, сегодня планирую быть дома и плотно готовиться по учёбе, — приобнимаю себя одной рукой.

— Хорошо. Всего доброго, — на этих словах Миронов слегка кивает головой, разворачивается и идёт в сторону своей временной квартиры.

— Эй? Ты даже не проводишь меня домой? — кричу ему вслед.

Глеб останавливается, тяжко вздыхает, разворачивается и молча возвращается ко мне.

— Пойдёмте, — до трясучки бесячьим тоном говорит и шагает к моему подъезду.

Поднимаемся на этаж молча. Но во мне бушует самый настоящий ураган. Я понимаю, что так правильно, так надо, так и должно быть, но… Тяжело. Я могу врать всем вокруг, но себе ведь не соврёшь.

На пороге нас встречает мама.

— Глеб, здравствуй! — радуется ему, подходит и совершенно искренне обнимает.

Такой уж человек, моя мама. Простота и доброта. Она готова весь мир обнять, если б была такая возможность. И Миронов явно не ожидал такого приёма. Встал как истукан, совершенно не зная, как ему действовать, а мне вдруг стало смешно.

— Здравствуйте, Тамара Игоревна, — смущённо приветствует её.

— Глеб, ты сейчас на робота похож, — прыскаю смехом.