Кьян Ли щелкнул пальцами, гася маг-светильники и погружая спальню в полную темноту. Он был мужчиной, а она женщиной, что могло быть естественнее? Стащил с нее нижнюю рубашку и юбки, и панталоны – кому они нужны в постели? – и уложил жену на кровать. У нее была такая нежная кожа, что ее хотелось попробовать на вкус; под его руками и губами Ци вздыхала и вздрагивала, не забывая стаскивать с него рубашку. Он отстранился от девушки, чтобы раздеться и вернуться в постель, а Лили – никакая она сейчас не колючка – обхватила его лицо руками, сама принялась его целовать бесстыже и жадно и, когда он скользнул руками по ее бедрам, застонала ему в губы так жалобно и сладко, что он совершенно потерял голову. Наверное, он был поспешен и неловок, но его уже это не волновало. Ночь была темна, женское тело в руках податливо и горячо, а удовольствие растеклось по телу столь ярко, что даже неприятные ощущения в раненом боку он не замечал.

Лилиана вскрикнула, сжалась под ним от боли, но боль быстро прошла, оставляя после себя волны странного жара. Она немногого ждала от первого опыта, наслушавшись рассказов подруг, которые после брачной ночи порой плакали, но всё оказалось гораздо лучше, чем она воображала. Муж был с ней нежен и аккуратен, пожалуй, это было даже приятно… не сказать, чтобы она желала повторить, но и плакать ей не хотелось.

Хотелось спать – предыдущая ночь далась ей тяжело. Половину ночи она проплакала, вторую половину – дремала. Менять решение она не собиралась, Кьян Ли будет жить. В конце концов, она и вправду ждала его эти пять долгих лет, и ни один мужчина не смог вызвать в ней такие же чувства, хотя, видит богиня, она давала им все шансы. Если первый год она искренне хранила ему верность, то потом ей это наскучило. В конце концов, она была молодой и красивой, ей хотелось ухаживаний и внимания молодых людей.

Юноши и мужчины постарше пытались завоевать ее сердце: кто-то из-за ее семьи, а кто-то искренне увлекался красивой степнячкой. Славские кнесичи дарили ей цветы и привозили всякие диковинки, степняки приводили к дверям дома баранов и буйволов. В один день отец, устав от скотины и поклонников в своем дворе, раскричался и переселил дочь во дворец к деду: там уж никто не смел досаждать ей своим вниманием. Однажды Лили даже пытались украсть – но она могла за себя постоять. Отбилась она кнутом самостоятельно. После этого она полгода жила у оборотней в клане Волчеков, там была жесткая дисциплина, и никто даже смотреть не смел в ее сторону. Это было веселое время. Она учила местных юношей орудовать кнутом, а они ее – метать кинжалы и драться в рукопашную. Оборотни все как на подбор – желтоглазые красавцы, но от их поцелуев у Лили ни разу не закружилась голова и не подкосились колени как тогда, с Кьяном Ли.

«Все-таки оно того стоило, – подумала Лилиана, прижимаясь лбом к твердой руке своего супруга. – Не зря я столько ждала».

Жена (ох, какое невероятное слово!) тихо сопела у него под боком. Это очень странное ощущение, и не сказать, чтобы Ли был от него в восторге. Зачем ему жена, если у него даже дома нет? Кьян Ли молча смотрел в потолок, перебарывая постыдное желание просто сбежать прочь. Нет, у него не было страха, что его догонят и принудят к ответу, скорее уж, его в очередной раз насильно облагодетельствуют. Стыдно.

В животе от голода зарычал дракон. Правильно, он и не ел вовсе. Интересно, на кухне осталась еда? Катаец осторожно встал, разыскал штаны и босиком спустился вниз. Дом спал – почти весь. У Кьяна Ли был острый слух – видимо, наследие его неизвестного отца с оборотневой кровью. Он отлично знал, что лекарь с женой еще не угомонились: из одной из комнат доносились вздохи и прочие интересные звуки. И как только у этого мужчины сил хватает на всё? Он покачал головой и неслышно прошел мимо, почесывая зудевшие ладони и поправляя на руке широкий серебряный браслет.

В гостиной еле-еле тлели маг светильники. То ли выключить забыли, то ли так и должно быть. Ли остановился, пытаясь угадать, куда ему двигаться дальше, и вздрогнул всем телом, когда из высокого кресла раздался шепот:

– Что ищешь? Пить будешь?

Лорд Оберлинг в черном стеганном халате, из-под которого виднелись очень волосатые голые ноги, сидел с бутылкой в объятиях.

– Я не пью, – неуверенно сообщил Кьян Ли. – Да и развезет меня. Есть хочу, сил нет.

– Как всё прошло? – светским тоном поинтересовался старик. – Я сейчас принесу тебе еды, садись. Но ты со мной за это выпьешь.

Мудро проигнорировав первую часть вопроса, Ли кивнул, в свою очередь, спросив:

– А вы почему здесь?

– Бессонница, чтоб ее, – вздохнул огненный генерал. – Отоспался за всю жизнь. Я Аяза ждал, он любит по ночам шататься. Ты мясо будешь?

– Я всё буду.

Катаец подумал, что Аяз явно не спустится в ближайшее время. Ну что ж, у него есть вопросы к лорду Оберлингу.

Старик двигался весьма бодро, совершенно забыв про трость. Он принес с кухни большой поднос с едой: криво нарезанным сыром, хлебом и кусками окорока.

– Там еще всякие соусы были, – признался он. – Но я не разбираюсь.

– Не надо соусов, – оживился Ли. – Я их во дворце наелся.

Лорд Оберлинг налил в два стакана золотистой жидкости и спокойно дожидался, пока юноша перед ним не насытится. Он никак не мог предположить, что в его роду окажется еще и катайский убийца. Степняки – ладно! Хотя пятеро степных внуков его смущали. Целый род! Оберлинги всегда были плодовиты, даже у его сыновей уже есть дети. Максимилиан когда-то думал, что на нем его линия и закончится. Не беда – у него куча кузенов. Потом он думал, что слишком стар, чтобы увидеть внуков. И вот старшую из них он выдал замуж. Жизнь – забавная штука.

– А можно спросить? – подал голос Кьян Ли.

– Конечно, – Макс приподнял свой стакан, намекая.

Катаец послушно отхлебнул хереса, поморщился, но глотнул еще.

– Вы ведь тот самый Огненный Генерал, дракон Галлии, по-нашему?

– Давно уже нет.

– Но были им? Вы воевали в Янгуне?

– Откуда знаешь?

– Мать родом из Янгуна. Вас там помнят и любят. Даже статуя ваша стоит.

– Забавно, – пожал плечами старик. – А я уже и не помню ничего. Война и война.

– И как вы детей у франкийцев отбивали, тоже не помните? И как велели своим солдатам отдать теплые одеяла жителям сгоревших домов?

– Преувеличение, – пробормотал Макс. – Выдумки всё. Я просто воевал и всё.

– Только это была не ваша война, а Франкии и Катая.

– Меня послал король. Я пошел. Не делай из меня героя.

– Хорошо, – неохотно согласился Кьян Ли. – А атака при реке Рынь? Как вы смогли? Ведь франкийцев было втрое больше! У вас был лишь один отряд!

– Ну, там вообще было элементарно, – охотно пояснил «ничего не помнящий» Макс. – Смотри, там излучина была. Мы стояли тут (он передвинул стакан), а они шли вдоль рощи (рассыпал крошки от хлеба). Здесь поле, им пришлось рассредоточится…

Когда вниз всё же спустился Аяз, на овальном столе была выстроена из подручных средств целая панорама боя, а его тесть и зять увлеченно спорили о преимуществах того или иного построения войск.

– Как швы? – поинтересовался лекарь у катайца.

– Нормально, – кивнул тот, передвигая кусок сыра по столу. – Но ведь если часть отряда спрятать в роще и выйти потом вот сюда…

– Как суставы? – полюбопытствовал Аяз у Оберлинга.

– Отлично! И чего ты этим добьешься? Ослабишь основную часть? Это в корне неверно! В роще можно было бы спрятать десяток конников, но с конями было туго. Вот если бы погонщиков драконов…

– Но драконов не существует! – изумился Аяз, не понимая, о чем они говорят.

– Еще как существуют, – ответил Оберлинг. – Просто они не такие, как в наших легендах. В Янгуне целый клан есть, они умеют призывать драконов. В основном, водных, конечно. Но кто-то и небесных. Вон посмотри на Ли. Он умеет.

Аяз потрясенно перевел взгляд на зятя, а тот только кивнул.