— Вы почему отказались? — прокричал мужской голос, не удостоив меня приветствия.

— Вы кто? Что такое? — спросонья я не поняла, кто мне звонит.

— Как кто? Вы меня не узнали?

— Эмм, Господи, нет, не узнала. — я потёрла глаза, что зудели от недавних слёз. — Вы знаменитость? — пошутила, сладко зевая.

— Марта Юрьевна, это Волгин. — взвыл HR «Платонов и партнёры», а я аж подпрыгнула на диване и сиюминутно проснулась.

— Платон Олегович, богатым будете. Чем обязана?

— Я спрашиваю, почему вы отказались у нас работать?

— Я же всё объяснила Лейле.

— Кстати, почему вы позвонили Лейле? У вас же есть мой номер телефона, и договорённости о вашем дальнейшем трудоустройстве были между нами с вами.

— Платон Олегович, вы — деловой человек, а я — очередной соискатель. Я лишь с уважением отнеслась к вашей занятости и статусу и не стала беспокоить по пустякам.

— Благодарю. — чуть едко ответил Волгин.

— Всегда пожалуйста, — не осталась я в долгу.

— И всё-таки? Вы же согласились на наше условие. Что изменилось? Я жду вашего объяснения. — грубо потребовал Платон Олегович.

— Платон Олегович, — я сделала паузу, чтобы скрыть раздражение, вызванное допросом с пристрастием от какого-то Волгина, которого я видела всего-то раз в жизни и возомнившего о себе Бог весть, что, — во-первых, я передала через Лейлу, что отказываюсь от…вашего щедрого предложения по семейным обстоятельствам. Во-вторых, почему я должна перед вами оправдываться? — в голосе всё же засквозила раздражённость. Волгин засопел в трубку.

— Приношу вам свои извинения, возможно, я был слишком груб. Но, Марта, — вдруг обратился он ко мне без отчества, — понимаете, я поручился за вас, настоял на вашей кандидатуре, убедил совет директоров, что нам нужны именно вы.

— Я вас об этом не просила.

— Да, это была сугубо моя инициатива. Но я увидел в вас потенциал.

— Премного вас благодарю, но я не могу принять ваше предложение.

— Да почему? — отчаянно вскрикнул Платон Олегович, а мне неистово захотелось крикнуть погромче: «Да потому и потому что!».

— Вы всё-таки вынуждаете меня оправдываться и ставите в неловкое положение.

— Если вы нашли другую работу…перспективную, так и скажите, в этом нет ничего предосудительного.

— Я не нашла другую работу.

— Тогда в чём дело?

— Вот вы ведь какой настырный. — засмеялась я и с грустью добавила. — Я вам говорила, что со мной разводится муж. И…мне стыдно в этом признаться, но у меня нет денежных средств на оплату курсов повышения квалификации у ваших партнёров. Муж выделил мне деньги на первое время, пока я не устроюсь на работу, но их едва ли хватит на аренду съёмного жилья и скромное проживание. Поэтому работа в «Платонов и партнёры» мне не по карману. Надеюсь, вопрос снят с повестки дня, и впредь вы не будете мне докучать.

— Хм. — промычал Волгин. — Что, если мы пойдём вам навстречу и сами оплатим курсы, сделаем для вас исключение.

— Я не хочу быть вам обязанной и потом платить неустойку, если не пройду испытательный срок.

— Вы пройдёте, я убеждён, у меня намётан глаз.

— Зачем вам это? Зачем вы идёте мне навстречу, уговариваете ваш совет директоров?

— Знаете, Марта Юрьевна, когда мне было 17 лет, у меня погибли родители, и мы с дедушкой остались вдвоём. Мне пришлось бросить учёбу в университете, потому что пенсия дедушки была ничтожно мала, а нам надо было на что-то жить. И я начал искать работу, и меня никуда не брали, как и вас сейчас. У меня не было опыта, не было образования…только молодость, азарт и желание жить. И один человек мне помог, взял к себе в помощники, в подмастерье. Я у него больше не работал, нежели учился, перенимал опыт. И теперь я твёрдо стою на ногах. Я стал тем — кем стал благодаря одному человеку из миллиона, кто поверил в меня, не прошёл мимо и дал мне путёвку в жизнь. И теперь пришёл мой черёд…помочь вам.

Я потеряла дар речи и прониклась, прикусив губу и сдерживая слёзы. «А этот Волгин может быть похож на человека», — улыбнулась я про себя.

— Платон Олегович, это слишком. Я вам, разумеется, премного благодарна. Но я стара как мир. Я — древнее ископаемое, запылившееся под грудой посуды и моющих средств, а вы и «Платонов и партнёры» — прогрессивные, модные и стремительные, мы с вами взаимно не подходим друг другу. Я даже мыслю, кажется, медленнее, чем вы говорите, думаете и делаете одновременно.

— Это как раз то, что нам нужно. То, чего так не хватает «Платонов и партнёры». — интригующе бросил Волгин, а я вдруг приободрилась и зарделась.

— Чего же?

— Новизны. Вы не знаете себе цену и не понимаете, как иногда самым прогрессивным и модным компаниям необходим незамыленный, свежий взгляд на вещи и оригинальный подход к делу. К тому же в вас будет куда больше энтузиазма, энергии и рвения, когда вы начнёте трудиться, нежели в специалистах, работающих у нас годами. Я знаю по себе, когда берёшься за что-то новое, то оно волнует, вдохновляет, хочется творить, вершить, действовать, побеждать, в вас откроется жажда знаний. — я заслушалась, восторженная, искромётная речь Платона Олеговича окрыляла и пробуждала во мне что-то неизведанное, сокрытое глубоко, потаенное…моё настоящее.

Я вспомнила себя 15 лет назад на стажировке от университета. У меня ведь были все шансы после устроиться на перспективную работу. Заведующий тогда адвокатской практикой пророчил мне блестящее будущее адвоката, а я ликовала от радости, но Леонид не разделял моей радости и подшучивал надо мной: «Поиграй, поиграй в адвокатессу, недолго осталось тебе стажироваться, а потом, любимая жёнушка, вас будут ждать голодный муж вечером и книга «100 советов домашним хозяйкам»!». Вспомнив, с каким ехидством и самолюбованием бывший муж называл меня «любимой жёнушкой», меня передёрнуло, и я вслух всхлипнула.

— Марта Юрьевна, что случилось? — Волгин насторожился.

— Платон Олегович, всё в порядке, — соврала я, приводя мысли и чувства в порядок.

— Вы согласны на моё предложение?

— Я боюсь, — призналась, как на духу.

— Нет, вы определённо очаровательны в своей непосредственности, — HR разразился оглушающим, задорным смехом. — Я не такой страшный, поверьте, если только в гневе.

— Я не вас боюсь…а подвести и разочаровать вас. Своей неопытности боюсь и того…что я гораздо старше вас и ваших специалистов. Как они примут такую старушку в свои молодые, дружные ряды?

— Да, над вашей уверенностью в себе нам предстоит колоссальная работа, но это я поручу Лейле. По поводу отсутствия у вас опыта и профессиональных знаний, то вспомните мудрые слова великого Александра Сергеевича:

«О, сколько нам открытий чудных

Готовят просвещенья дух,

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

И случай, бог изобретатель…»

Что касается вашего возраста, рановато вы себя списываете со счетов, а до пенсии, особенно в нашей стране, вам ещё трудиться, трудиться и трудиться. И у нас разновозрастной, разношерстный коллектив, к слову. И, если вы меня вдруг подведёте, что мало вероятно, для нас обоих с вами это будет полезный опыт, важная веха в жизни каждого из нас, за которой потом последует новый этап в жизни, профессии и отношениях.

— Всё это звучит…манко, восхитительно, будто передо мной диковинная конфета в красивой, переливающейся обёртке.

— Именно! Так рискните и распробуйте конфету, что скрывается под восхитительной, праздничной обёрткой. Вдруг вам понравится начинка, и работу в «Платонов и партнёры» вы будете смаковать с благодарным удовольствием?

— А вы, стало быть, мой добрый волшебник, что угощает чудодейственными конфетами?

— Я не волшебник. Я только учусь. — таинственно ответил Волгин и замолчал в ожидании моего решения, которое уже лежало, казалось, на поверхности.

— Но ради тех, кого люблю, я способен на любые чудеса. — продолжила я слова из сказки и осеклась, но Платон Олегович лишь снисходительно засмеялся. — Я согласна…рискнуть и отведать то, что вы мне предлагаете, добрый чародей.