— Жива твоя любимая, сударь, — заговорила тихо-тихо цыганка, глядя мне неотрывно в глаза, — но время ваше на исходе. Ты ищешь ответы не там. Они в тебе. Загляни в своё сердце.

Я вспомнил, как после нашей первой близости с Мартой на скрипучей старой кровати в мастерской папы Юры лежал довольный и не верил своему счастью, что мы наконец-то вместе. Я прижал любимую к себе крепко-крепко, стискивая в своих объятьях, чтобы она никуда не исчезла.

— Платон, — засмеялась она и заелозила по мне, — ты меня так сломаешь. Отпусти. Расслабься.

— Не могу, — не согласился я и поцеловал Марту в макушку, — иначе, карета превратится в тыкву, и ты снова побежишь к своему Леопольду. И сказка закончится.

— Он не мой. У меня есть ты. — прошептала она, поглаживая пальчиками мою шею.

— Давно ли? — усмехнулся я и ослабил хватку, давая ей возможность освободиться от меня. — Я не стану тебя неволить. Ты можешь идти, куда заблагорассудится.

— Но я не хочу никуда уходить, — подняла любимая на меня взволнованные глаза и повыше забралась на мою грудь, прижавшись ко мне сама, — я остаюсь с тобой.

— Почему? — растерялся я, охваченный сомнениями в том, что Марта меня попросту утешает из благодарности за поддержку в трудную минуту.

— Потому что я тебя люблю, Плутоний, — заливисто рассмеялась она и уткнулась в меня носом.

— Не знаю. Не верю. Я слишком долго ждал взаимности от тебя.

— Придётся поверить. — с трепетом произнесла Марта и подтянулась ко мне губами. — Прости, что разглядела в тебе своего принца не сразу, мой волшебник. Я смотрела на тебя глазами, и это застилало мои истинные чувства.

— А как надо было смотреть, если не глазами? — захохотал я и ответил своей Золушке на поцелуй.

Прерывисто дыша и явно не желая разрывать наш поцелуй, Марта выдохнула жарко мне в губы: «Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь.».

Приятная эйфория воспоминаний сменилась гнетущей действительностью, образно ударившей меня по голове, когда Аделина с грохотом бахнула передо мной кружку с кофе на блюдце, будто намеренно бахнула. Я был уверен, что официантку остановило лишь присутствие владельца кафе от того, чтобы не пролить на меня кофе. Я поднял кружку и застыл над ней, раздумывая над словами Рузанны и поглядывая на дымящуюся пенку. Нет, цыганка сказала правильные вещи. Возможно. Умело и опытно подобрала слова, которые подошли именно мне. Но за вычурным набором цыганских клише не было сути и конкретики. Не то чтобы я ждал, что, взглянув на мою руку с линиями судьбы, Рузанна укажет мне координаты, где находится Марта, и заодно их вобьёт в мой навигатор. Но… Витиеватое «загляни в своё сердце» меня не шибко проняло и ни разу мне не помогло. Впрочем, тётя Маша тоже мало что могла сказать когда-либо конкретно без напускной туманности и нагнетания чародейства. И я понял, что в принципе принцип работы, что ведуний, что гадалок, в пустой болтовне, красивых фразах, на которые люди или ведутся, когда слышат то, что хотели услышать, или нет, как я. Хотя я услышал отчасти то, что хотел, но это было не то. Я человек деловой и лирике предпочитаю факты и действия. Правда, Марта и меня самого уличила в том, что я толкаю пафосные речи и говорю возвышенные слова в силу своих юношеских порывов. Тоже мне нашла юнца, я давно уже не тот мальчик, что пытался заслужить расположение старушки Марточки. Я давно возмужал и окреп, перестал перед кем-либо заискивать, чего-то вымаливать. За прошедшие годы с нашего с любимой расставания я хладнокровно привык добиваться поставленных целей и своё прибирать к рукам, используя все возможные и невозможные средства. Я сделал глоток кофе и разозлился. До того кофе сделали мерзким и горячим, что у меня чуть не опалился язык. Я разозлился, но благодарно улыбнулся, потому что злость служила моим рычагом к действию неизменно, добавляла мне решительности, лишала напрочь сомнений, выводила из ступора и придавала сил. Пока я церемонился сам с собой, цыганская чета что-то бурно обсуждала на непонятном мне языке. Я хитро улыбнулся пакостливой Аделине и помахал ей рукой.

— Благодарю, то, что надо! — помахал ей рукой, и она тут же зарделась, что бросилось в глаза, несмотря на полумрак, царивший в кафе. — Кофе — огонь!

— Правда? — удивилась официантка и посмотрела на своего возлюбленного вопросительно, тот пожал плечами и что-то прошептал ей на ухо.

— Рады, что вам понравилось, — кисло произнесла она и ухмыльнулась.

Я отодвинул от себя кружку с кофе, пить это обжигающее кисло-горькое пойло было невозможно. Зато я понял, в каком направлении мне надо двигаться. Нет, меня так и не осенило, где Леонид может держать Марту и Изольду. Но у меня возникли кое-какие предположения, которые следовало незамедлительно проверить. Я отдал Аделине деньги за кофе с приличными чаевыми за предсказание и начал собираться в дорогу дальше. Заметив мои устремления к выходу, Рузанна с Жаном подбежали ко мне и остановили меня на ходу.

— Куда же ты добрый человек? — встревожилась цыганка, схватила меня цепко за руку и усадила на стул. — Скажи ему. — потребовала она что-то у мужа.

— Что? — в один голос спросили мы с Жаном.

Рузанна нахмурилась и вспыхнула, разразившись гневной речью, обрушив на Жана и заговорив на всё том же непонятном, незнакомом мне языке.

— Мишто́! — выдал вяло цыган, словно с чем-то смерился.

— Что вы говорите? Я вас не понимаю. — заметил я устало.

— Я говорю, что отлично, — раздражительно ответил Жан и протянул мне связку ключей от машины.

— Что отлично? Зачем это? — окончательно ничего не понял я.

— С этой женщиной проще согласиться, иначе мне точно хватит удар, — забавно рассердился цыган и снова посмотрел в потолок, обращаясь с мольбой ко Всевышнему.

— Бери, бери тебе говорят, — цыганка вложила в мою ладонь ключи, — потом отдашь при случае. Мы, — обернулась она на бурчащего мужа, — не обеднеем. У нас и другие машины имеются.

— Да на кой мне ваша машина, Рузанна? Я же к вам не лошадях приехал. — возразил я и указал в окно на свою синюю ауди.

Неожиданно цыганка присела на корточки передо мной и взяла меня предупредительно за руки. Я попробовал выдернуть руки из рук Рузанны, но она сильнее сжала меня своими костлявыми пальцами с золотыми кольцами, оставляя от них на мне вмятины. «Вот прицепилась то, не оторвать», — вскипел я про себя и с неприязнью зыркнул на цыганку.

— Не доверяешь мне? — мягко спросила Рузанна, и её тёмно-карие глаза посветлели тепло.

— И правильно делает! — в кулак засмеялся и закашлялся Жан, получая подзатыльник от жены. Эта страстная парочка умилила меня своими перебранками и трепетом в отношениях, они прямо лучились любовью и чем-то походили на нас с Мартой.

— Да он никому не доверяет. — досадливо усмехнулась цыганка и заглянула мне куда-то…в самое сердце, что мгновенно тоскливо забилось. — Потому что доверять тебе и некому, кроме твоей любимой. Помыкались вы с ней порядочно, с лихвой хлебнули всякого, истосковались друг без друга. Но ничего, Платон, ваше время счастливо соединиться на подходе.

— Откуда ты знаешь, как меня зовут? — обалдел я.

— Увидела на водительских правах, что выпали из твоего портмоне. — расхохоталась Рузанна.

— Какова плутовка, а? — разразился раскатистым смехом Жан.

— Ты ходишь по краю, — шутливо пригрозила ему жена, поднялась на ноги и обратилась полушёпотом ко мне, — за тобой следят. И тебе грозит опасность. Поэтому не спорь, не спорь со мной, — потребовала многозначительно цыганка, и меня пробрало до мурашек, — и послушай, что я тебе скажу. Сейчас мой сварливый муж выведет тебя через запасной выход, и ты пересядешь на нашу машину. А твоя ауди пока постоит у нас от греха подальше. Можешь мне не верить. Но подумай о ней. А после навестите нас со стариной Жаном и отблагодарите. И одним кофе ты не отделаешься.

И я прислушался, и поверил Рузанне. Как она меня вывела и убедила? Ума не приложу. Что-то в моей голове после въедливого предупреждения цыганки переключилось, перемкнуло. И я решил перестраховаться. Мы петляли с Жаном по каким-то коридорам в кромешной темноте, переходили из комнаты в комнату в разные двери, внешне я бы и не подумал, что в кафе может быть столько внутренних помещений, и вышли непонятно куда, где стояло три автомобиля: чёрный массивный гелендваген, красная отсвечивающая новизной мазда и малиновая запыленная старенькая лада. Мне предназначалась…малиновая отечественная старушка.