Мы вышли из подсобки. Стало нечем дышать, будто мне сдавили горло. Ноги еле шли, мне тяжело давался каждый шаг. А в ушах протяжно звенели слова тёти Маши: «То видение сбудется непременно, Платон, попомни моё слово».

— Какое видение, Плутоний? — спросила я сквозь пелену накрывающей дремоты и провалилась в сонное забытье

— Липатова?! Ау?! Тебе платят зарплату не за то, что ты спишь на рабочем месте. — противный, визгливый голос прорывался в моё сознание извне.

Я подняла тяжёлую голову на голос, что хотел мне что-то донести, и вздрогнула. Передо мной стояла Она. А сама я сидела на своём рабочем месте, якобы уснув над новым договором.

— Курица?!

— Да, — отозвалась я. «Это ж надо так самой откликнуться на «курицу»!», — отругала я мысленно себя.

— Какого рожна ты спишь на работе? Где договор с новым клиентом, как его там?

— Булыгин Альберт Петрович. Держите договор. — я подала Алёне Игоревне толстую кипу бумаг, не подумав, что правки-то в договор я не внесла до конца. Но Она пролистала договор и удовлетворённо посмотрела на меня.

— Признайся, тебе по ночам мыши помогают с птицами как Золушке? Не могла же ты одна без посторонней помощи весь, — начальница потрясла бумагами перед моим лицом, — договор проверить и внести в него правки?

— Результат вас устраивает? — спросила я Её с вызовом.

— Устраивает. — нехотя, согласилась Она.

— Тогда какие ко мне могут быть вопросы? — разозлилась я.

По правде говоря, негодовала я не из-за Алёны Игоревны, а потому что сама ничего не понимала. Что было, после того, как мы с Плутонием ушли от тёти Маши? Куда делся Платон Олегович? Что или как прошёл корпоратив? Кто внёс все правки в договор с Булыгиным? Я не помнила ничего и не соображала. А, когда я погладила прочную ткань лазурного платья-колокольчик на себе…нового, какого-то чужого платья, то мне окончательно поплохело. Точно будто в сказку попала с лёгкой руки одного HR-волшебника. «Может, Волгин был прав, что тётя Маша меня своим чаем одурманила?», — мелькнула мысль.

В кабинете появилась хмурая Лейла, поразив меня своим вопросом.

— И давно у тебя роман с Платоном? Подруга, называется, взяла и скрыла от меня такую информацию!

— Чего? — подивилась я щекотливому, неразумному вопросу.

— Вот ради кого мы тебя разодели и разобули с головы до ног, — Лейла щёлкнула пальцами, как бы подтверждая свои какие-то неведомые мне догадки.

— Когда меня и кто разодел и разобул? И где тётя Маша? Где цветы? Как отдохнули на корпоративной вечеринке?

— Марта, ты…хорошо себя чувствуешь? Вопросы какие-то странные задаёшь, — напряглась администратор и сочувственно прошлась по мне взглядом.

— Чувствую я себя паршиво, усталость накрывает пеленой, не могу никак проснуться. Разум точно в тумане.

— Ещё бы! Ночь на дворе, а ты весь день корпела над этим…договором с новым и важным клиентом. — Лейла раздражённо закатила глаза. — Тебе воздухом подышать надо, а то так на работе и угоришь, бедняжка, не жалея себя. — девушка заботливо погладила меня по руке.

— Я? Корпела весь день?

— Марта, эммм, ты меня пугаешь. Давай-ка освежимся, носики припудрим, да и на корпоратив пора собираться.

— Так его не было пока? Перенесли?

— Липатова, ты переработала, и у тебя поехала крыша? Корпоратив сегодня был, есть и будет. К тёте Маше мы не ходили. Цветы пока в переговорной. А откуда ты знаешь про цветы? Ах, конечно, ты же шуры-муры с Плутонием водишь, это мне Мартышка сказала. Она видела, как Волгин нёс тебя на руках.

Я чуть было не пискнула: «Волгин нёс меня на руках? На кой лад?», но промолчала дабы не напугать сильнее своим неадекватным поведением Лейлу. Я даже решила не уточнять про платье. Но вопрос: «Почему у меня провал в памяти…беспросветная дырища в воспоминаниях?» оставался на повестке дня и требовал рассмотрения, допроса свидетелей и следственных мероприятий. По дороге в дамскую комнату мы встретили Волгина, и я, бросив Лейле: «Я догоню», подтолкнула его в переговорную, притворив за собой дверь и почему-то тяжело дыша, словно мы и правда водим шуры-муры…тайные любовники не иначе. А он улыбнулся и притянул меня к себе, чем рассердил и взбудоражил.

— А мне нравится, когда ты такая…смелая.

— Вы что себе позволяете? — я отодвинула HR от себя, — Почему вы носили меня на руках на глазах у всего офиса? Это же какой стыд и срам! — я схватилась за гудящую голову.

— Мыло мочало: начинай сначала.

— Можно обойтись без глубокомысленных словесных оборотов и сказать нормально?

— Я думал, ты вспомнила всё. — Плутоний явно огорчился чем-то.

— Я, Платон Олегович, после посиделок у тёти Маши, наоборот, многое забыла.

— Зачем ты ходила к Марье Тимофеевне? И когда? — Волгин побледнел и ослабил галстук.

— Так с вами же мы были у неё вчера или сегодня утром. Хотя, — я посмотрела на корзины с цветами…другие цветы, нежели Платон дарил нам… в моей реальности… или это было во сне, или мне привиделось. — Погодите, мы же, когда от неё уходили, она вам как-то гнетуще ещё сказала: «То видение сбудется непременно, Платон, попомни моё слово», и вы меня на этом вывели от неё.

— Марта Юрьевна, уж не знаю, обрадую я вас или огорчу, но мы с вами не виделись сегодня. Вы…велели вас не беспокоить до корпоратива, так как вы озадачены договором с Булыгиным.

— Я велела? Разумеется, нашли повелительницу из сказки, что птицами с мышами и вами повелевает. — в унылой задумчивости я опустилась на стул. — Может, это было вчера, и я дни перепутала?

— Господи, да что с вами?! — встревожился HR и заглянул мне в глаза, видимо, решил проверить мои зрачки, заподозрив меня в принятии запрещённых веществ.

— Я не употребляла ничего. — сконфузилась я.

— Я ничего такого о вас и не подумал. Просто вы переусердствовали на работе, организм дал сбой, а всё то, что вы мне рассказали — сон, плод вашего воображения.

— Но на руках-то вы меня несли? Или у Мартышки тоже помутнение и видения?

— Вы стали говорить как Алёна Игоревна. Это ужасно. Мартышку, между прочим, зовут Катя Галицына.

— Но ведь она сама откликается на… Извините.

— Не разочаровывайте меня пожалуйста, Марта Юрьевна. Я вас знаю с другой стороны. — строго процедил Волгин, и меня словно обдало холодом его презрения.

— С какой другой стороны, Платон? — я намеренно опустила его отчество, чтобы хоть как-то вывести на чистоту.

Если Волгин и смутился, то едва ли. У меня однозначно не получалось застать его врасплох и разговорить. Прожжённый юрист, который ловко лавировал словами и обводил меня вокруг пальца. «Хотя какой Платон Олегович юрист? Он же — HR!», — напомнила я себе.

— А вы бы хотели, чтобы это было правдой? — лукаво улыбнулся он.

— Что это? И можно как-то не отвечать вопросом на вопрос? Боже, я и сама забыла, что у вас спросила.

— Вы бы хотели, чтобы я носил вас на руках? — Волгин подошёл ко мне вплотную и протянул руки.

— Что вы? Нет! 1000 раз нет. Не хватало вам руки переломать под тяжестью моего стареющего тела. — я прикрыла лицо ладонями от стеснения, но Плутоний отнял мои руки от лица.

— Во-первых, не надо меня принижать и сомневаться в моей физической выносливости, я — очень сильный мужчина. Во-вторых, никогда так не говори…не говорите о себе. Стареющее тело, — мужчина гневно стукнул кулаком по столу переговорной, — твой Липатов вогнал тебя в какие-то беспросветные комплексы, и тебе надо от них избавляться, если ты планируешь дальше нормально существовать в современном обществе, Марта, — я было открыла рот, чтобы возмутиться, но Волгин продолжил, — тебе пора возвращаться к жизни и к себе. — Платон пронзил меня многозначительным взглядом. — В-третьих, да, я нёс вас на руках, потому что вы оступились и начали падать с лестницы. Не хватало, чтобы меня потом обвинили в твоей производственной травме на рабочем месте.

— Оступилась и начала падать с лестницы… Это похоже на меня. Что же благодарю вас, Платон Олегович, что позаботились о своей чести HR и моём здравии на рабочем месте. — я поднялась со стула, чтобы выйти из переговорной.