— Я собственник, — отвечает Харви и грубым резким движением засовывает мне в рот красный шарик. Прижимает ко рту кляп, защелкивает на затылке и хватает за ноги. Резко дергает на себя. Я падаю на спину со сдавленным стоном.

Харви хватает мои связанные кожаными наручниками руки и привязывает к прутьям изголовья кровати. Проводит ладонями по бокам, медленно спускается от груди к бедрам и стягивает трусики. Разводит мои ноги, наклоняется и покрывает нежными поцелуями внутреннюю сторону бедер.

Внутри все горит. Каждое прикосновение обжигает. От нетерпения тело подрагивает, и я совсем забываю о правилах приличия, опираюсь ногами о кровать и подаюсь чуть вперед, умоляя взять меня скорее. Но он не торопится, будто хочет довести меня до изнеможения. Поднимается выше, целует живот, намеренно обходя самые чувствительные зоны. Боже, это немыслимо. Я заставляю себя открыть глаза и посмотреть на него, чтобы убедиться, что это не сон, и я действительно здесь, в его постели. В его власти.

Он отстраняется, внимательно разглядывает мое тело, сжимает руками маленькие груди с затвердевшими сосками. Запускает пальцы под бюстгалтер и резко дергает. Ткань с треском рвется. Я снова вздрагиваю.

Вот и все. Я полностью обнажена, а он до сих пор в одежде. Но даже сквозь грубую ткань джинсов я вижу всю силу его вожделения. Боже, его член огромен. От желания скорее его увидеть я окончательно теряю голову. Порываюсь вперед, хочу сорвать с него одежду, прикоснуться к его телу губами. Облизать его возбужденный, увитый венами член. Но наручники не пускают.

Харви наблюдает за мной, будто за зверем, попавшим в капкан. Внимательно следит за каждым действием, и, мне кажется, читает мои мысли. Потому что я вижу, как он через голову стягивает футболку, обнажая идеальные бугры мышц, неспешно вытягивает из петель джинсов ремень, расстегивает пуговицу и медленно тянет вниз собачку молнии.

С моих губ срывается стон, когда его безупречное тело предстает передо мной во всей красе. Он трется о меня головкой члена, закидывает мои ноги к себе на плечи и резким толчком врывается внутрь. Мое тело взрывается от удовольствия. Я выгибаюсь дугой и кричу в кляп, но выходит лишь жалкое мычание.

Харви замирает внутри на мгновение, а после до боли медленно полностью выходит из меня. И снова врывается внутрь одним дерзким толчком. Еще несколько раз, и все тело охватывает внезапной оргазменной судорогой. Наслаждение настолько яркое, что я не могу издать ни звука. А он продолжает входить в меня снова и снова. Я и не думала, что можно кончить так быстро. Все от того, что я себя заранее накрутила, нафантазировала. И от его грубых шлепков. От его сильных рук и невероятно красивого сексуального тела.

Харви разворачивает меня на живот, хватает за бедра, вздергивает мой огромный зад вверх и трахает раком, как дешевую шлюху. Держит за талию и насаживает на свой гигантский член, пока меня снова не накрывает волна дикого удовольствия. Я скулю, словно сука, и выгибаю спину, чувствуя, как с каждым толчком он врывается все глубже.

И вдруг его скользкий от слюны палец прижимается к моей второй плотно сжатой дырочке, в которой еще никогда никто не был, и бесцеремонно вторгается внутрь. От новых ощущений мир вокруг делает оборот, и я перестаю понимать, что происходит. Остаются только яркие безумные ощущения и терпкий запах пота, смешенного с ароматом дорогого мужского парфюма. Это запах моего мужчины.

— На сегодня хватит, — слышу я сквозь пелену полу бессознательности, и вдруг понимаю, что все еще стою связанная на коленях, задрав задницу кверху и уткнувшись носом в подушку. Взмокшие волосы прилипли к лицу. Все тело трясется от двух пережитых подряд оргазмов. Разум постепенно возвращается, а вместе с ним приходит неловкость. Хочется прикрыться, но наручники не дают. И каждое прикосновение Харви вызывает еще больше смущения.

Он сидит рядом со мной и заботливо вытирает полотенцем следы своего семени с моего обессиленного тела. Сердце колотится в груди, словно пытается выскочить наружу и сбежать. Я хочу попросить Харви развязать меня, но не позволяет кляп. И я мысленно уговариваю себя успокоиться и просто принять свое положение, как данность. Однажды он меня обязательно развяжет.

Так и происходит. Харви расстегивает кляп и подставляет руку, чтобы я выплюнула в него красный шарик. Так я и делаю. Шарик весь в слюнях, и мне опять становится неловко.

— Как ты, малышка? — спрашивает Харви, а я не нахожу, что ответить. Хлопаю глазами и смотрю на него с беспомощностью раненной пташки. Он отвязывает меня от кровати, снимает наручники и сгребает в охапку. Усаживает к себе на колени и крепко обнимает. Целует взмокший лоб. — Первый раз всегда страшновато. Ты привыкнешь.

— Угу, — говорю я. Температура в комнате будто резко понижается. Я жмусь к Харви крепче, утыкаюсь носом в его плечо.

Он сдергивает с кровати край одеяла и накидывает на меня.

— Было что-то, что тебе не понравилось? — спрашивает он.

Я пожимаю плечами, через силу отрываюсь от его горячего тела и отвечаю чуть охрипшим голосом. Будто я кричала, но точно я такого не помню.

— Правила приличия твердят, что мне вообще ничего не понравилось.

— А если наплевать на правила приличия? — интересуется он, и его губы трогает ласковая улыбка.

— Хочу мороженное, — говорю я. — У тебя есть?

— Не уходи от ответа.

— Мне нравится клубничное и шоколадное, но клубничное больше.

— Мммм, звучит вкусно, — тянет он. — Но если ты не ответишь, мороженное окажется у тебя не во рту, а в другом месте.

— О, Боже… — выдыхаю, сходя с ума от смущения. — Ничего такого.

— Ты всем довольна?

— Я не довольна только тем, — отвечаю я, — что у меня до сих пор нет моего мороженного.

На этот раз ситуация поменялась. Трусы на мне есть, а вот бюстгалтера нет. Он остался в комнате Харви, разорванный на две части и закопанный в скомканное одеяло.

На дворе глубокая ночь. Я растрепанная, блузка измята, и по телу бегут мурашки. Руководство кафе, в которое меня привез Харви на своем крутом шевроле, врубило кондиционер на полную. Еще и мороженное холодит тело, от чего соски, не прижатые бюстгалтером бесстыже торчат сквозь тонкую ткань блузки.

Харви смотрит на них, облизывает губы и поднимает взгляд на мое лицо.

— Замерзла или еще хочешь?

— Хочу, — отвечаю я, — но я слишком замерзла.

Он хмыкает стягивает через голову толстовку и протягивает мне через стол. Я благодарю и ныряю в его гигантскую для меня теплую вещь. Тело сразу расслабляется, и я с блаженством выдыхаю:

— Как хорошо…

Засовываю ложку клубничного мороженного в рот и мычу от удовольствия.

— Ты пьешь таблетки? — вдруг спрашивает Харви, и я вопросительно вздергиваю брови.

— Какие таблетки?

— Понятно.

Он подзывает официантку и просит стакан воды, а потом вручает мне маленькую белую капсулу.

— Я не принимаю наркотики, — говорю я.

— Это экстренная контрацепция, — поясняет он. — Я не собираюсь жениться.

От его резких слов внутри все обрывается. И вот я снова сваливаюсь с облачка и шлепаюсь на жесткую землю. Я знала, что так будет. С самого начала я все прекрасно понимала, но пара часов в его постели на кой-то черт все-таки заставила меня расфантазироваться, и я даже не подумала о том, что Харви не использовал презерватив. Становиться матерью я тоже еще не готова, да и универ за меня никто не закончит. Мама не потянет еще один довесок на шею, а мой бойфренд, как и мой отец, акция временная.

Официантка приносит бутылку негазированной воды и стакан. Я закидываю таблетку в рот и запиваю прямо из бутылки.

— Жить со мной в братстве ты тоже не можешь. Правила это запрещают, — продолжает Харви. — Ты мне нравишься, но есть определенные обстоятельства, которые надо обсудить сразу.

— Да знаю я все, — говорю я. — Ты богатый, охренеть какой красивый и крутой мужик. А у меня за душой ни гроша, и мои родители стоят точно на противоположной стороне социальной лестницы от твоих. Ни титула, ни связей, ни наследства. Почему ты вообще обратил на меня внимание?