Эммерельда? Это ее настоящее имя или то, которое он пытается ей дать? Оно красивое, но ей не подходит. Ни капельки, блядь. Она мой маленький демон, а не какой-то трофей, которым можно щеголять. Эмма — это имя, которое срывалось с моих губ, как раскаленная добела, связывающая душу клятва. Это имя я стонал в экстазе. Звук, который смешивался с ее стонами и заставлял ее щеки вспыхнуть до самого красивого розового оттенка.

Глаза Кэллоуэя вылезли из орбит, он поднял обе руки трясущимися руками.

— Подожди, подожди. В этом нет необходимости. Все в порядке, просто избавься от них, — его взгляд устремился на стену смерти в ожидании команды.

Если бы у этого мужчины была хоть капля мозгов, он бы понял, что Испорченные — это не та угроза, о которой ему следовало беспокоиться. Это холодная фигура, стоящая перед ним, и та, что стояла рядом с его наследником. Я не мог чувствовать ее сквозь узы, но я чувствовал ее силу, которая бурлила внутри. Казалось, это только поверхность того, что она держала в руках и что позволяла видеть.

Ухмылка заиграла на губах Уиро, прежде чем он перевел взгляд на Эмму.

— Ты можешь избавиться от них для меня, Дочь.

Демонстрация силы — вот что он прививал. Я внимательно наблюдал за Эммой, подкрадываясь немного ближе. Ее аромат розы и меда присутствовал, но тепла в ее глазах нет. Она по-прежнему выглядела скучающей, когда ее руки вытянулись перед собой, сплетая их одним плавным движением, от которого тени разлетелись по Испорченным. Я ожидал, что они исчезнут. Их отправят туда, откуда они были вызваны, но нет… Ее сила проникла прямо в их грудь. Их тела падали одно за другим, прежде чем превратиться в кучку пепла.

Она опустила руки, когда Кэллоуэй начал бормотать неразборчивые слова. Эйден посмотрел на нее с отвисшим ртом, но оставил руку на месте, обнимая ее за талию. Я наблюдал за Эммой, пристально вглядываясь в ее глаза в надежде заметить какие-нибудь эмоции. Но все равно, ничего. Казалось, она ничего не чувствовала, как будто покончить с их жизнями было скучным занятием.

— Итак, мы договорились? — Уиро открывает портал теней рядом с собой, ожидая, пока Кэллоуэй придет в себя.

Кэллоуэй быстро прочистил горло. Отрывая взгляд от пепла на полу, он посмотрел на Уиро.

— Д-да. Мы договорились.

На краткий миг его взгляд метнулся к Эмме, и если бы я не наблюдал за ним, я бы этого не заметил. Она вселяла в него страх. Хорошо. Это мой маленький демон.

— Помни, что я тебе сказал, Эммеральда. Не думай обо мне легкомысленно.

И с этими словами Уиро вошел в свой портал и мгновенно исчез. Эйден протяжно выдохнул, пока его отец поправлял лацканы своего пальто.

— Отведи ее в ее комнату, — усмехнулся Кэллоуэй. — Я не хочу видеть ее до своей коронации.

Он подошел к двойным дверям на другой стороне главного зала, прежде чем развернуться.

— И кто-нибудь, уберите эту отвратительную грязь с моих полов! Я не хочу, чтобы осталось хоть пятнышко!

Затем он раздраженно вышел.

Вбежали слуги, чтобы заняться уборкой кучи пепла, в то время как Эйден и Эмма оставались стоять на месте.

Я должен уйти, но видение все еще держало меня в своих тисках. Итак, я сделал последний шаг, чтобы сократить расстояние между Эммой. Теперь я стоял менее чем в дюйме от нее, сбоку, подальше от Эйдена. Я медленно провел пальцем по ее коже, не прикасаясь к ней. Повторяя резкость ее лица, тонкий изгиб шеи и спускаясь к загорелым рукам, испещренным черными венами.

Она оставалась зацикленной на том месте, где лежали Испорченные, ни малейшее подергивание в ее теле не выдавало того, о чем она думала. Эйден придвинулся к ней, и его взгляд скользнул по ее телу, прежде чем задержаться на спине. Он нахмурился, а рука, обернутая вокруг ее талии, приподнялась, медленно приближаясь, чтобы коснуться самого большого изуродованного шрама, идущего по всей длине ее позвоночника. Того, который целовали мои губы.

В тот момент, когда кончик его пальца прикоснулся к ней, она вздрогнула и повернулась к нему лицом, держа его запястье в своей руке. Я мог сказать, что ее хватка причиняла боль по тому, как согнулись его пальцы, и проблеск паники заполнил его расширяющиеся глаза.

— Не надо, — ее голос резкий, холодный.

— Ладно, просто… — он снова согнул руку, морщась. — Черт возьми, ты делаешь мне больно.

Она отбросила его руку в сторону, не обращая внимания на боль, которую, возможно, причинила ему. Он откинул голову назад, отступая.

— Я думал, что с тех пор, как ты получила эту силу, ты будешь более сговорчивой, — он усмехнулся, затем сделал паузу. — Откуда эти шрамы? — его глаза изучали еще больше ее покрытой шрамами кожи. — То, что сказал твой отец во Дворе Пепла, было правдой? Он… наказывал тебя?

Она устрашающе склонила голову набок, ее глаза сузились, а уголок рта подергивался.

— Спроси своего отца, — зарычала она, а затем прошла мимо него, чтобы покинуть комнату.

Моя рука потянулась, чтобы вернуть ее назад. Чтобы прижать ее ближе к себе. Я, блядь, не знал, что делать, но, глядя, как она уходит, я возвращался в временя к концу битвы. В тот момент, когда она позволила себе уйти и никогда не оглядываться назад, следуя за Уиро.

Комната внезапно начала расплываться. Последнее, что я увидел — это Эйден, стоящий там с лицом, бледным, как луна, и таким взглядом, что мне стало не по себе.

Гостиная моей матери снова появилась в поле зрения, но это не имело значения. Все исчезло, когда мое сердце начало колотиться, а в ушах шумел гул. Мою грудь сдавило, зубы угрожали хрустнуть, поскольку каждый дюйм моего тела на грани взрыва. Я больше не мог сдерживаться.

Моя грудь вздымалась, когда я увидел ее так близко, но так далеко и с ним. Я издал рев, от которого разбился стакан на подносе рядом со мной. Рев, от которого сотрясался весь чертов замок.

Кэллоуэй помогал ей истекать кровью.

Эйден осмелился дотронуться до нее руками.

И Уиро использовал ее для своей выгоды. Я просто не знал, для чего. Теперь, когда она найдена, ничто не удерживало меня от того, чтобы добраться до нее.

Судьба говорила, что она должна чем-то пожертвовать, возможно, даже собой.

— Будь проклята судьба, — сказал я своей матери и Эмилю.

Если она умрет, я прикую ее к себе, и мы оба погрузимся в самые темные глубины вместе. Рука об руку.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

Эмма

Моя старая кровать в этом дворце удобнее, чем та, к которой я привыкла в Гехендре, но золотистый свет, проникающий через балконные двери, ошеломлял по сравнению с темной дырой, в которой я жила. Маленькие лучики тепла достигали кровати и блестели на моей бледной коже, но я этого не чувствовала. Ничто не могло избавить меня от этой вечной замерзшей тундры.

Мои ноги ступали по полированному полу, пока я готовилась так же, как и в первый раз, когда приехала сюда. Но на мне нет кожаных брюк и длинной туники. Итак, я придерживалась задачи, которой мне нужно следовать, а это означало, что я должна одеться соответствующим образом.

Орудие разрушения, завернутое в шелк.

Я надела платье беззвездной полуночи, выставляя на всеобщее обозрение все знаки победы на моем теле. Раскрашенный холст, воплощающий закаленную силу.

Я чувствовала себя не в своей тарелке, возвращаясь в эту прекрасную тюрьму. Только на этот раз ключ тайно хранился у меня. Я закончила одеваться и начала заплетать пряди своих волос в одну косу. Я завязала конец и посмотрела на свое отражение в зеркале. Кому-то было бы неприятно видеть пустоту, глядящую в ответ.

Раздался тихий стук в дверь, но я не утруждала себя ответом. Это пустая трата времени. Слышен щелчок поворачивающейся ручки, прежде чем она со скрипом открылась, пока не оказалась слегка приоткрытой и не наполнилась ароматом свежего дождя и кожи.