— Только я, слишком уж добрый, - самодовольно покивал Нессайя. - Приступай к оценке кандидатов, сейчас пойдут толпой!

Вживую, что ли, мысленно изумился Лошадкин, но оказалось, что зря. Слухи об успехах "Стрелы" и богатой добыче действовали на наемников, как валерьянка на котов. Самые разнообразные живые, огромные и мелкие, гуманоидные и не очень, входили, вползали и влетали, умоляли, рычали, требовали с Нессайи долги и пресмыкались перед ним.

Лошадкин скромно сидел в стороне, ощущая на себе взгляды этой пиратской братии. Глупо было судить по внешнему виду, но организм этого не знал и судил. Записывал обладателя бородавок в гнусные жабы и хотел погладить шелковистую волчицу, ухоженную так, что прямо дух захватывало. Драммаха, так звали волчицу, улыбалась и прядала ушами, изображала скромную комнатную собачонку, но при этом кидала взгляды в сторону Лошадкина.

Каждый новый посетитель - наемник порождал срабатывания систем здания. Предоставление информации Нессайе о том, кто пришел искать найма, пропуск в комнату, указание "послужного списка", обмен сведениями, а иногда и деньгами, задатком для особо перспективных кандидатов. Такие чаще всего знали Нессайю, как тот боров Дронго, и найм проходил быстро, с дружескими подколками, намеками на какие-то прошлые дела и обязательным упоминанием грандиозных будущих.

И денег, конечно, "гигантская добыча" то и дело всплывала в разговорах.

То ли древности, даже не работающие, и правда стоили огромных денег, то ли запросы у пиратов были скромные, и выручка от продажи кучи хлама казалась им гигантской. Михаил даже отвлекся (все равно взломами занималась манопа, не требуя его особого участия) и обдумал этот вопрос. Вряд ли Нессайя сговорился с такой кучей живых, стало быть, продажа добычи была делом решенным, возможно, что этот Аргунатский хлам продали еще до прилета на Зендагу.

Стало быть, пользовалось спросом... или местные надеялись узнать каких-то секретов, что вероятнее. Не совершить рывок в ряды Сильных, но все же, изучить, понять, урвать крохи со стола более развитых. После рассказа Трорга Лошадкин понимал, с чем это связано, и в то же время мысли его все время возвращались к Земле и политике в космосе.

Манопа тем временем трудилась, перехватывала сигналы, имитировала соединения и прорывалась "наружу", следуя директиве, о которой Лошадкин даже не подозревал. Скорее всего, о ней не знали Нессайя и другие, иначе Михаилу точно вскрыли бы череп и извлекли манопу, чтобы она не пыталась подать сигнал бедствия. Лошадкин думал на эту тему и понял, что не знает, куда слать весточку и кому, как вообще построена галактическая сеть.

Он знал, что она есть, эта сеть, часть договоренностей об общих удобствах, вроде единых кодов для планет и систем, но не знал, как функционирует в целом, кроме основы - гиперсвязи, тоже построенной на энергонии и его свойствах. Это позволяло надеяться на то, что даже отключение сегмента сети не заблокирует ее целиком и весточка дойдет, если знать, куда слать.

Лошадкин не знал, и сравнивал себя с потерпевшим кораблекрушение, который кидал бутылки в воду, только у него не было ни бутылки, ни карандаша, ни бумаги. Втереться в доверие, взломать подключения вокруг, просочиться и там уже работать с сетью - все это требовало избавления от ошейника, для начала. Так размышлял Лошадкин, но как выяснилось, те, кто создавал манопы, подумали и об этом. Все нужные адреса и сигналы хранились в манопе, оставалось только ждать и надеяться.

Но пока что манопа сумела выйти только в сеть в пределах "Найма", и то, больше в виде информационного пакета, что ли. Она качала ту самую базу данных, которую так жаждал Нессайя, получала сигналы и копировала их, пробиваясь к тем точкам выхода, через которые работали терминалы.

— В целях безопасности, - пробормотал Михаил, осознав положение дел.

— Что? - рывком обернулся Нессайя.

Очередной перспективный кандидат покинул комнату, а новый еще не зашел. Лошадкин даже удивился, чего это капитан так встревожился, потом до него дошло. Даже имея возможность формально свалить вину на Лошадкина, Нессайя все равно опасался последствий и упоминание безопасности напугало его.

— Говорю, безопасность тут хорошая, - ответил Михаил, не кривя душой.

"Прохладный Найм" защищался от взломов извне, но усиленная безопасность сейчас мешала Лошадкину выйти наружу. Впрочем, даже выход ничего не гарантировал, манопа ясно дала это понять. Для того, чтобы сигнал не потерялся в сети и продолжал самостоятельно пробиваться сквозь устройства, передатчики и прочие дела, требовалось запустить подобие вируса, стремящегося к цели. Его могли прихлопнуть на любом из этапов, где вложенного разработчиками не хватило бы для обхода защиты, или информационные системы оказались бы несовместимы или еще что.

Для гарантированной отправки требовалось надежное, открытое, прямое подключение и такому было просто неоткуда взяться в "Вольном Пограничье". Лучшей ставкой, как поясняла манопа, было пробиться в сеть за пределы "Найма", попробовать отправить письмо кому-то, при этом прикидываясь как раз самим "Прохладным Наймом". Вложить в письмо то самое подобие вируса и надеяться, что оно сработает у получателя, кого-то, находящегося в местах со стабильной и надежной гиперсвязью. Вот тогда весточка может и смогла бы отправить сама себя и просочиться на нужный адрес, дав знать представителям Земли, что в такой-то день землянин попал в бедствие там-то.

Но сейчас у Лошадкина - манопы, точнее говоря - возникли проблемы с пунктом "пробиться в сеть за пределы Найма", и все шло к тому, что с минуты на минуту его засекли бы. Вряд ли подняли бы тревогу, наверняка тут хватало подобных умников, но все равно неприятно и опасно. Можно было выпустить червя в пределах сети "Найма", надеясь, что тот прогрызется наружу, но Михаил решил не рисковать.

Он выяснил, что шансы на спасение есть, и выполнил задание Нессайи, уже неплохо для начала. Манопа показала себя с самой лучшей стороны и это было просто удивительно, и наводило на разные мысли. Например, о том, чего смог бы добиться Лошадкин, будь у него под рукой ИПа, например.

— Хорошая?

— Очень хорошая, - ответил Лошадкин, делая движения бровями.

— Очень хорошо, - обрадовался Нессайя. - Проверил кандидатов?

— Живые, достойные "Вольной Стрелы".

Нессайя не шутил, когда говорил про потерю половины экипажа. Набрал даже больше половины, впрочем, часть кандидатов, наверняка, еще отсеялась бы в дальнейшем.

— Это стоит отметить! Пойдем, посмотришь на другие части "Прохладного Найма"!

Ошейник вернулся на место.

— Не могу себе позволить портить отношения с этим местом, они слишком важны для меня, - глумливо заявил Нессайя и захохотал, колыхая животом.

Судя по всему, это было что-то физиологическое, и Лошадкин опять представил, как тыкает капитана ножом в пузо, пока тот отвлекся на смех.

— Важны для всех, - вслух поддержал Хваск, - лучшая биржа наемников на десять систем вокруг!

На десять систем вокруг, отметил Лошадкин. То ли врут, то ли пираты тут глубоко пустили свои корни. Скорее всего они просто не грабили там, где жили, и эта ситуация с "вольными наемниками" всех устраивала. Возможно, устраивала, пока они не разевали рот на кого-то сильного или не становились слишком сильны сами, тогда их прореживали и гнали прочь. Это объясняло бы, чего они до сих пор не разграбили то кладбище Аргунатов, раз считали его такой ценной добычей.

У него мелькали мысли чуть промахнуться со взломом, чтобы Нессайю взяли за жабры сотрудники "Найма". Да, схватили бы и Михаила, но он, возможно, смог бы сменить владельца, уйти от Нессайи, которому насолил лично, к кому-то равнодушному. Будь Михаил один, то возможно и рискнул бы, но теперь он словно нес ответственность за прочих невольников и остался.