— Только то, что видела сама, — пожала она плечами. — Что-то не так?

Неужели Финдус выполнил обещанное?

— Не знаю, так или нет, но почему-то мои родственники интересуются у меня, что я преподаю и кому.

— Я не знакома с вашими родственниками. Только понаслышке.

— Как же, знакомы. Госпожа Тамура — моя очень дальняя родственница по браку родни. Её тётка — мать моей старшей сестры.

О как. Ничего себе!

— Значит, она единственная, кого я знаю, — вежливо сказала Финнея.

— Это не важно. А важно то, что вы были правы, а я ошибался. Похитители морского ребёнка наказаны по людскому закону, и морских это устроило. Ваш знакомец детектив Долле в самом деле сделал то, что обещал, и это весьма хорошо.

— Я очень рада, что всё так обернулось, — Финнея улыбнулась совершенно искренне. — Господин Долле — профессионал. И хороший человек.

— Тут вам виднее, безусловно, — не спустил господин Зираэль.

Финнея опустила взгляд, пряча усмешку, и увидела на ладони, которой господин Зираэль опирался на стол, пятно весьма характерного вида — красное и шелушащееся.

— У вас сохнет кожа, да? — поднять голову, взглянуть на него.

— Это никого не касается, — поджал он губы.

— Безусловно. Вот, возьмите, — она быстро достала флакон из сумки и поставила на стол. — Это магическое средство, оно хорошо помогает. Наносить после того, как выйдете из воды. Благодаря ему я в последний раз адаптировалась легко и быстро.

Он смотрел то на флакон, то на неё.

— Постойте, а вы?

— Мне сейчас не нужно, я уже привыкла. А если вдруг — я знаю, где берут.

— И… где же?

— На кафедре магической косметологии. Понимаете, никто из людей и не подозревал, что нам нужна какая-то особая адаптация на суше. Это же у них, ну, прямо от сказок идёт — что русалки всплывают из глубин, перекидываются и выходят на сушу. В сказках не рассказывают о трескающейся коже.

— Так же, как и о том, что люди не дышат в воде, если не трансформировать их кровь определённым образом.

— Да, верно. Простите, мне нужно идти на следующую пару.

— Благодарю вас за помощь, госпожа Финнея.

— Не за что, господин Зираэль. Пусть поможет.

Она вышла из аудитории и побежала в главный корпус — на лекцию по магическому праву. Там её уже поджидал Медведь.

— Опять, что ли, этот ваш прикапывался? — спросил он, обняв её.

— Уже нет, — улыбнулась она.

Дальше был обычный учебный день, ещё три пары, а после пар они с девчонками вышли на крыльцо главного корпуса — солнце уже припекало, всем хотелось погреться. Кроме водных, прибежали целители Марианна и Гертруда, некромантка Грейс и менталистка Эдмонда.

— Как хорошо-то, что весна, — высказала всеобщую мысль Лилиана Вормс.

И Финнея была согласна, и даже солнце-то пока не такое жесткое, от какого ей непременно нужно прятаться. Можно выйти, и полюбоваться, только сощуриться — очень уж ярко.

Вот она и не заметила, откуда взялась девчонка, неизвестная ей девчонка-простец.

— Это ты встречаешься с Антуаном Долле, да? — спросила девчонка, глядя на Финнею в упор.

Громко и нагло спросила.

8. Правда или нет?

Финнея открыла глаза, сфокусировала зрение и присмотрелась. Ну да, девчонка. Невысокая, щуплая, темноволосая. Что бы она ещё понимала в человеческих девчонках, да?

— Ты кто? И что тебе нужно?

— Я Роза, и мы встречаемся, ещё с прошлого лета встречаемся, — сообщила девчонка.

Что? Когда он успевает с кем-то там ещё встречаться? Живёт ещё и в параллельной реальности, что ли? Да нет, невозможно, она бы учуяла ложь!

— Ты говоришь какие-то глупости, — Финнея никак не могла понять, что ей нужно-то, этой девчонке-простецу.

— Чего сразу глупости-то, он обещал на мне жениться и дарил подарки!

Дальше она сообщила, что они познакомились уже давно, она работает недалеко от его дома, знакома с его семьёй — с родителями и братьями, и вообще свой человек там давно.

— У нас всё серьёзно, понятно? — сказала она, сощурив свои чёрные человеческие глаза.

У морских не бывает чёрных глаз, никогда. Только синие, серые, бирюзовые, лиловые. Даже если волосы темны. Даже если кажется, что чёрные — на самом деле тёмно-зелёные или тёмно-серые. А если волосы не тёмные и не светлые, так и вовсе под цвет глаз.

Да что она о каких-то глазах-то думает? Почему? Ну не сходится, совсем не сходится! Медведь с ней, и не может там быть никаких девчонок-простецов!

— И что, раз у вас всё серьёзно, ты не в курсе, что он дома-то не живёт? — спросила с усмешкой Грейс. — И чего не пришла туда, где он живёт сейчас?

И глянула на девчонку, с усмешечкой, но — как смотрят некроманты. Та отшатнулась.

— Нечего меня запугивать, понятно? Да, мы были вместе несколько месяцев, а потом он решил, что ему нужна ещё и магичка. Но магичка ему просто так, поразвлечься. Потому что у него мать не маг, и ему так нравится. Если мужчина маг, то его жене магом быть вовсе не обязательно, — и ещё нос задрала.

— Да нужна ты, запугивать, — снова усмехнулась Грейс. — И много ты знаешь о том, что нужно магам, тебе кто всё это рассказал-то? Что-то я не верю, что в школе таким, как ты, о магах что-то рассказывают.

— А вот не твоё собачье дело, что и про кого мне рассказывают, — девчонка упёрла руки в бока, смешно.

Было бы смешно, если бы сердце вдруг не сжалось нехорошо. И вообще ей вдруг стало как-то нехорошо — неожиданно, никогда так не было. Что случилось-то вдруг?

— Шла бы ты отсюда, — спокойно и неумолимо вступила Анна де Котель, она показалась в тот момент Финнее огромной волной, зависшей в момент перед тем, как обрушиться на всё то, что оказалось внизу.

— А вот не надо мне указывать, что делать, да? Я сказала — он мой, и нечего тянуть к нему свои загребущие магические лапы, ясно? Ему нужен нормальный человек, а не нелюдь какая-то!

— Может быть, он сам разберётся, что ему нужно? — менталистка Эдмонда впилась взглядом в девчонку. — Зачем пришла? Сказать вот это всё? Сказала, молодец. А теперь поворачивайся и иди обратно.

— И не подумаю, ясно? Он мне пишет, он меня любит и дарит мне подарки, вот!

И даже вытащила из кармана куртки и показала какую-то штуку, брелок, что ли.

— Так, детка, — у Джеммы, похоже, просто истощился запас терпения. — Может, так когда-то и было, а может, и нет, и всё это тебе примерещилось, и ты просто хочешь выдать желаемое за действительное. Вали-ка отсюда подобру-поздорову, ясно? Совсем дура, что ли, пришла такая к толпе магов и начала качать права? Правильно Медведь тебя послал, раньше надо было, сразу, как увидел. Вообще наши боевики не идиоты, и на всё, что ни попадя, не бросаются, если ты не знала. Ну, может, на пару встреч, да и всё, зачем ты ещё-то нужна?

Финнея смотрела и продолжала ничего не понимать — что, эта вот… пытается заявить какие-то права на Медведя? Правда, что ли? Только потому, что она человек, и живёт где-то рядом с его родителями? Или там есть что-то ещё, более серьёзное? Например, их отцы сговорились объединить через них имущество? Или договориться о разделе какого-нибудь влияния? Или родители вовсе не при чем?

— Да я его только сегодня утром у нас там видела, не врите, что он дома не живёт, живёт, как миленький! — продолжала гнуть своё девчонка. — И даже если он ушёл на пару встреч вот к этой лохудре драной, то вернётся, ещё как вернётся! Как только я скажу ему, что у нас будет ребёнок, так сразу и вернётся! И вообще ему будет похрену на вашу Академию, потому что ребёнок в сто раз важнее!

Да что она несёт-то такое? Финнея никак не могла глубоко вздохнуть, потому что… не могла, и всё. Только рот разевала, будто её выбросило на берег, и она не может доползти до моря, лежит, и не шевелится, а сил нет, а солнце жжёт…

— А с чего ты решила про ребёнка-то? — так, а это уже Марианна.

— А то ты не знаешь, откуда дети берутся! Потому что у нас с ним было всё, вот! И он говорил, что лучше меня в постели нет и быть не может!