Они лежали в обнимку и выдыхали, точнее, она лежала на нём сверху, и лениво перебирала его волосы, когда он услышал телефонный звонок. Рюкзак с телефоном был погребён под кучей одежды на полу, поэтому Медведь далеко не сразу понял, что это вообще.

— Прости, мне там кто-то звонит.

Оказалось, не просто кто-то, а мать. Где вообще его носит и почему он не отзывается. Да блин, всё с ним в порядке, придёт. Ну, сдал экзамен, отмечали, что, уже нельзя, что ли? Вот, и нечего там беспокоиться на пустом месте.

— Тебя потеряли? — ни тени насмешки, между прочим.

— Точно, — скривился он.

— Переживут?

— А куда денутся, — отмахнулся Медведь.

Вообще, конечно, хорошо бы иметь возможность жить не дома. Но он пока не заработал, так что…

Но вообще сегодня канун Рождества, надо быть дома. Все будут дома. И дядя Филибер придёт. Так что — как там со временем? Почти час дня? Ну ничего так он загулял, да. И восемь неотвеченных от матери, и один от дяди Филибера.

Медведь перезвонил дяде.

— Да всё в порядке, отмечали, у наших в общаге остался. Не пешком же домой идти.

Дядя, в отличие от матери, всё это понимал.

— В порядке я, в порядке. Да, вечером увидимся. Пока, — отложил телефон. — Дядя меня потерял. Старший брат отца. Он в магической полиции служит, — зачем-то добавил Медведь.

— Крутой, значит, — кивнула рыба.

Или не рыба? Да нет, рыбой-то она быть не перестала. Но… он бы повторил с ней ещё не раз и не два, вот так. С рыбами… круче чем с людьми, да? Или тут что-то другое?

Тут у неё самой что-то тренькнуло в телефоне, она поднялась и пошла его искать. Нашла под вещами на полу, стала что-то писать. Ладно, пора и честь знать, да? И есть очень хочется, вчера на гулянке толком и не поели.

— Скажи, где тут поесть можно поблизости? — спросил он, когда она отложила телефон.

— Почти нигде, — усмехнулась она. — Кафешка внизу сегодня до двух, а завтра выходная, сейчас если бегом — можно успеть что-то перехватить. А потом ещё в магазин сбегать, чтобы было, что завтра есть.

— А что едят рыбы? — не понял он.

— Всё едят, — рассмеялась она. — Как люди, прикинь?

— Тогда побежали в кафешку?

— Нет, прости. Мне бы в душ, да не меньше, чем на полчасика.

Ладно, если еды нет, нужно чесать домой. И душ будет там же. Медведь быстро оделся и глянул на неё — она себя одеванием не утруждала. Просто поднялась с кровати, встала на носочки, потянулась… да она невперенно красивая, вдруг понял он. В лучах скупого солнца из окна рыба выглядела охренительно. Да и тело хранило память о том, какой она была ночью — невероятной, вот.

— Ладно, пока, — он отчаянно не понимал, что теперь делать, потому что нужно было идти, но очень хотелось остаться, и всё это — с рыбой. — Ты крутая.

— Да ладно, я же рыба? — усмехнулась она.

— Крутая рыба, — пожал он плечами.

А потом она отперла дверь, и он пошёл домой.

Когда за Медведем закрылась дверь, Финнея ещё немного послушала, как затихают в коридоре шаги, и рассмеялась. Кто б мог подумать, да?

Он… оказался очень хорош, когда не говорил чуши. Когда вообще ничего не говорил. Глаза видели богически красивую фигуру, а все обострённые чувства ловили его силу, и это тоже оказалось невероятно.

Саваж силён, да, но… лоск, изыск и что-то ещё, такое же. Возможно, ей чего-то с той стороны просто не перепало. Креспи — точные слова, точные жесты, никакой вам одежды в куче на полу, в которой потом сложно найти телефон. И ещё он морщился, когда видел, какой хаос творится в её комнате.

Парни со старших курсов… там тоже были разные спецэффекты. А столько необузданной силы не было ни у кого. И такого атлетического тела тоже не было ни у кого, уж она постаралась изучить, и везде-везде потрогать, и погладить, и понюхать, и не только. Прекрасная, невероятная сила. И он не говорил ничего, и хорошо. Потому что мог бы сказать такое, что бы всё сразу испортило. Но не сказал, и молодец.

Что это, подарок судьбы, так люди говорят? Или вот ещё говорят — ты была хорошей девочкой, и вот тебе приз?

Наверное, Финнея в прошедшем семестре была очень хорошей девочкой. Потому что и сессию закрыла очень прилично, и вот парня заполучила приметного, такого, к какому не вдруг подберёшься. Кто б мог подумать, Медведь решился переспать с рыбой, да? Это вчера с ним что-то случилось, что его броня дала трещину, и он с ней пошёл. Был бы нормальный — ему б и в голову не пришло такое непотребство. Впрочем, если бы она не была так расстроена, то тоже не потащила бы его к себе. Может, потащила бы кого-нибудь другого, выбор был.

И сейчас, утром, она понимала, что не прочь повторить. И ещё лучше понимала, что это будет сложно, потому что он придёт в себя, и она для него снова будет «дура-рыба». Подумаешь, переспали. Тем более, она честно сказала ему, что с ней даже предохраняться не надо, потому что ничего не будет.

А третий подарок Финнея получила вот только что, пока он одевался. Потому что отец, отчаявшись дозваться её магической связью, просто написал — чрезвычайные обстоятельства по работе, праздник переносится, он пока не может сказать, на какой срок. Нужно было выяснить, что происходит, и Финнея отправилась в душ. Постояла под прохладной водой — к горячей она так и не привыкла, и трансформировалась. С отцом лучше разговаривать в подобающем виде.

Он долго не отзывался, а когда отозвался, она поняла, что — и впрямь неприятности.

— Ты в порядке? — спросил он первым делом.

— Да, — кивнула она. — Очень устала после экзамена, и спала.

Чистая правда, между прочим. А о её мужчинах ему знать совсем не обязательно.

— И хорошо. У меня разлив нефти, устраняем последствия. Это займёт время. Участвуют все, и даже его величество.

Отец всегда зовёт деда официально, он так привык. А разлив нефти — это и впрямь серьёзно. Море должно быть чистым.

Отцу принадлежит треть мирового нефтяного промысла. И потому, что это выгодно. И ещё потому, чтобы самому следить за такими вот происшествиями, ведь людям мало дела до моря, они больше говорят, чем реально следят или реально устраняют последствия. Маги могут устранить всё, что нужно, но у людей маги не всегда под рукой, а у морских — всегда. И поэтому — не было бы счастья, да несчастье помогло.

Финнея пожелала отцу справиться с проблемой поскорее и без последствий, передала приветы для всей многочисленной родни, которая помогала ему, и разорвала связь.

Что ж, это значит — можно не торопиться никуда, постоять ещё под душем, а потом…

В дверь застучали. Да кто ж там ещё? Финнея преобразовала хвост в ноги, обмоталась полотенцем и пошла открывать.

Оказалось — кузина Райна.

— Финнея, мы с Силь правильно поняли, что и ты никуда не едешь, и мы тоже?

— Правильно, — кивнула Финнея.

— Тогда собирайся и пошли, добудем продуктов. А ночью будем гадать!

— Что делать? — не поняла Финнея.

— Люди гадают о судьбе в такие ночи.

— И что, сбывается?

— Всяко бывает. Мы с Силь хотим попробовать. И ещё кое с кем. Но это потом, а пока собираемся и бежим!

Хорошо. Собираемся и бежим.

Дома Медведь обнаружил всех-всех. Мать доготавливала еду на стол, братья делили компьютер, отец с дядей Филибером смотрели новости по телевизору. Медведю обрадовались, поздравили со сданной сессией и велели приводить себя в порядок — потому что пойдём все на рождественскую службу. Ну да, обычно так и делается.

В общем, он даже поспать не успел, хотя хотелось сильно. Ладно, потом из-за стола тихонько выберется и поспит.

Дальше всё шло, как всегда в такие дни идёт. Сходили при параде на службу, потом пришли и сели за стол, за столом, правда, разговаривали главным образом дядя и отец, ну да и ладно, потому что Медведь никогда не знает, о чём говорить. Об учёбе? Да кого это касается так-то. О друзьях или наоборот, не-друзьях? Так тем более. О девушках своих он вообще никогда ни с кем не говорил, это парни в группе треплются, некоторые прямо без остановки. Поэтому…