— Вы отлично нас учите, — сказала Анна де Котель. — Господин Зираэль, наверное, тоже хорош, но у него слишком свой взгляд на то, что мы должны мочь и уметь. Наверное, он привык работать со своими сородичами, и ему трудно с нами.

Ничего себе, Анна защищает господина Зираэля? Интересно, почему?

— Мне кажется, ему и впрямь непросто у нас, — сказал профессор Дьюи. — Потому что нет рядом океана, а он всю свою жизнь прожил если не в воде, то на берегу.

Да ладно, подумала Финнея, это только первые пару месяцев трудно, а потом нормально, привыкаешь. Она вообще первую неделю безостановочно чесалась — потому что кожа плохо адаптировалась к воздуху и нещадно сохла. Она прибегала с пар в Зверинец и становилась под душ, и стояла там часа два, наверное. И только потом выходила наружу, и шла есть, и делать задания на завтра, и что там ещё нужно было. И одну ночь вообще спала в душе — оборотившись, скрючившись, обхватив руками хвост, под тонкой струйкой воды сверху. Кажется, это была ночь в конце самой первой недели. Она тогда ревела, но никого не затопила, потому что в душе. А после той ночи стало легче. И Силь с Райной рассказали, что люди намазывают на себя всякие косметические средства и ароматные масла, чтобы кожа не сохла, но русалкам это не подходит, слишком тяжело и плотно, разве что может быть — что-то магическое. И Финнея сходила в магический магазин и купила там увлажняющих средств — попробовать, как пойдёт. Кремы отпали сразу же — она не могла ничего на себя намазывать, потому что ощущала всей кожей плёнку, что-то совершенно чуждое и лишнее. С лосьонами и гелями для душа было немного легче, но тоже не особо. И вообще, почему никто до сих пор не придумал какое-нибудь средство для морских, чтобы не пересыхать на суше?

В начале нынешнего учебного года тоже было не очень хорошо, она же провела дома все каникулы. Но адаптация прошла быстрее, за пару дней. И потом ещё Финнея догадалась и сходила на прикладной факультет, на кафедру косметологии, и поговорила с заведующей профессором Гарденией, почтенной дамой, и с магистранткой госпожой Ла Мерли, о том, что есть проблема — адаптация морских к сухому воздуху, особенно — зимой, да ещё когда в помещениях работает отопление. Обе дамы внимательно её выслушали, а потом Вербена Ла Мерли предложила ей протестировать спрей, который должен был помочь. Он делался, как она объяснила, на основе морской воды, с экстрактом водорослей и чего-то ещё, и — не идеально, но работал. Финнея в течение недели рассказывала о результатах, потом предложила делать то же самое Райне и Силь. Они попробовали — и им очень понравилось средство, и зима на суше сразу же стала не такой противной. Утром побрызгался, а потом ещё после практики — и отлично. Финнея всегда носила с собой небольшой флакон с распылителем, но в последнее время не вспоминала о нём, потому что — привыкла.

А сейчас услышала слова профессора Дьюи — и вспомнила. Ну да, если господин Зираэль всё время жил или в море, или на берегу — то это не так сурово, как в Паризии, посреди материка. Наверное, ему и впрямь несладко, вот он и язвит, и выговаривает им за недостаточное прилежание. Что ж, она даже посочувствовала господину Зираэлю, потому что помнила ещё — как всё это непросто.

А как же бабушка? Финнея наполовину человек, и то ей несладко. А бабушка — она из почтенного морского рода, из Бенгальского океана, ей, наверное, пришлось ещё тяжелее. Но сейчас она, наверное, уже адаптировалась…

На практику пришёл господин Зираэль, и Финнея поглядывала на него — нет ли каких-нибудь специфических признаков пересыхания? Вроде бы не было, опять же — бассейн, морская вода, это лучше, чем пресная и обеззараженная. И она даже не реагировала на его обычные подколки и придирки, настолько была в себе и своих мыслях. Просто всё выполняла, да и ладно.

А после практики — быстро сохнуть, одеваться и бежать ловить Медведя. Ему нужно было подписать заявление на общежитие в своём деканате, он не успел сделать это между парами, значит — пойдём сейчас. Но когда она прибежала к тренировочному залу и раздевалкам второкурсников, то его там не было, зато у окна стоял господин детектив Долле.

— Здравствуйте, господин Долле, — улыбнулась она.

— Здравствуйте, госпожа Финнея, рад вас видеть. Всё ли благополучно с моим племянником?

— Знаете, не совсем, но в целом — он жив и здоров, — только и успела она сказать, а Медведь как раз и вышел из зала — вместе с госпожой деканом.

Неужели она ругала его за что-то? Или наоборот, помогала?

В общем, Медведь пошёл переодеваться, а они с господином Долле — к его машине. Тут-то она и сообразила.

— Господин Долле, скажите, трудно ли найти человека?

Он внимательно на неё посмотрел.

— А отчего такой вопрос, госпожа Финнея? Он просто так, или у вас есть какие-то определённые причины спрашивать?

— Есть, — кивнула она. — Понимаете… я узнала, что у меня есть бабушка. Она… морская, русалка, но много лет живёт на суше. И я не знаю о ней больше ничего, дома её не упоминают никак. И я хочу найти её.

— А она хочет, чтобы её нашли? — усмехнулся детектив Долле.

— Не знаю. Ей запрещено самой искать встречи с нами, но я хочу познакомиться. И я не знаю, с какой стороны подойти к поискам.

— Хорошо, я подумаю, чем вам помочь, — улыбнулся он.

— Что я могу сделать для вас? — она не могла не спросить.

— Вы уже делаете, и храни вас все морские боги за это, — ответил он.

Она не поняла, о чём он, но — подошёл Медведь. Он всё подписал, и был готов двигаться дальше. А дальше господин Долле повёз их обедать.

Таверна «Далёкие берега» на улице Ящерицы с морским меню очень понравилась Финнее, господин Долле рассказал, что у них есть стационарный портал, и рыбу с морепродуктами доставляют им прямо сразу же, как выловят из моря. Все блюда оказались очень вкусными, нужно будет наведаться сюда как-нибудь ещё. А может быть, у них есть доставка? И Медведь не обидится, если пару раз в неделю она будет кормить его заказанным отсюда ужином, в общежитии кафе-то есть, но еда там совсем простая, без изысков, а сама она готовить не умеет? Вообще он что-то говорил, что это он должен её кормить, и он старается так делать, но она же тоже может? Ладно, разберёмся, его же ещё поселить нужно.

Господин Долле устроил Медведю расспросы с пристрастием, но тот держался спокойно и рассказал обо всём, о чём тот хотел знать, и Финнея видела — господин Долле доволен. Он очевидно не ожидал, что племянник понемногу решает разные вопросы из своей жизни, и решает хорошо. Финнея снова задумалась — а как вообще люди становятся самостоятельными? Морским разрешают плавать всё дальше и дальше, и выбираться на сушу, и дают разную работу в семейных делах. Кто-то разводит рыбу и съедобных моллюсков и продаёт на берег людям, или другим морским, кто-то выращивает жемчужины, кто-то занимается ремёслами, кто-то ведёт бизнес с людьми. А как у людей?

Отец Анны де Котель работает в большом бизнесе, и она тоже собирается туда после защиты диплома. Отец Жанно Саважа командует Магическим Легионом, и Жанно собирается служить. Отец Филиппа де ла Мотта — целитель в госпитале, и мать тоже, и он тоже целитель и собирается в госпиталь, а его сестра Клодетт — в Легион. Но родители Джеммы совсем не маги и не могут предложить ей работу по магической специальности, например. И родители Медведя — тоже, его отец хоть и маг, но пойти после Академии в магическую охрану — это как-то не очень, ему нужно что-то лучше. Может быть, ему поможет дядя?

За размышлениями Финнея едва не пропустила момент, когда оба Долле, старший и младший, договорились, и собрались отправляться дальше. Более того, господин детектив довёз их до Зверинца, и очень попросил Медведя сообщить, как решится его вопрос, он будет ждать. Медведь пообещал, и пообещал известить родителей. Ладно, придумаем, как это лучше сделать.

Дальше уже Финнея взяла инициативу на себя и потащила Медведя внутрь, к госпоже коменданту. Госпожа Варин недавно отметила семидесятый день рождения, она, как казалось Финнее, знала всё про всех обитателей Зверинца. И нередко задерживалась на работе после завершения собственно рабочего дня.