Так-то спать надо, кто бы спорил, конечно, а мы не будем. Но… а жить-то когда? Пары почти всё время жизни занимают, и ещё с рыбонькой тусить, куда ж теперь без неё, а утром работа, вроде сам хотел. Всё правильно.

А раз правильно — подъём и вперед, в тренажёрку, и дальше.

Ему в тот день повезло, что Финнея после пар поскакала в госпиталь, они там с другими хвостатыми сестричками договорились по очереди за малявкой присматривать. Так-то правильно, нечего ей одной болтаться, и так, бедняга, натерпелась. Медведь связался с дядей Филибером, и тот сказал, что Рыбий Хвост покобенился, конечно, но сдал ему всё, что узнал сам. И ещё попотеть пришлось, прежде чем поняли, как из него инфу выцарапать и правильно что сделать? Интерпретировать, вот. Но какие-то наводки дядя получил, и сказал — ищут тех говнюков. А Рыбьего Хвоста поблагодарили вежливо и отправили восвояси. Дядя посмеялся ещё — забавный, сказал, он у вас, молодой тоже и горячий.

Молодой? Да ну. Если Хвост, как Финнея говорит, отучился в чём-то типа Академии, то явно постарше их всех. Ладно, хрен с ним, надо идти, Медведю назначили — к семнадцати часам, а ещё ехать.

Ехать нужно было на окраину в новый громадный спорткомплекс, который построили к международным соревнованиям, что были в прошлом году, отец с дядей смотрели в сети и по телевизору и даже болели за кого-то там в каких-то видах спорта. Короче, круто, наворочено, но далеко.

И там, на месте, ещё вход хрен найдёшь, нужный. Медведь даже решился позвонить по выданному при регистрации телефону и спросить — куда тут вообще, он потерялся. Конечно, было неприятно, но что делать? Вот он уже такой, настроился, припёрся сюда, и что? Заплачет и пойдёт, потому что вход не нашёл? Ничего, позвонил и спросил, и ему сказали, что он не один такой, и вход в самом деле не самый очевидный, и девушка на том конце прямо объяснила, как и куда пройти.

Он и прошёл, и там была дверь с логотипом шоу — как на их странице в сети, всё правильно. Внутри был холл, и там люди какие-то, они показали на дверь с надписью «Регистрация участников». А за дверью сидели за столом девушка и парень. Парень расспрашивал и документы смотрел, а девушка улыбалась и тут же в комп сведения заносила.

— Так, Антуан Долле, и скажи-ка нам, что тебя, студента-мага, сюда привело?

— А нигде не сказано, что магам нельзя, — тут же набычился Медведь.

И не может быть сказано, потому что эта, как его, дискриминация, во. По признаку о наличии или отсутствии у человека магической силы. Ему этот вопрос год назад на экзамене по магической этике у зануды Роша попался, вот он и запомнил на всю жизнь.

— Конечно можно, но ты ведь понимаешь, что магическая сила тебе не преимущество, а дополнительное препятствие, потому что ты не сможешь её использовать?

— Ограничитель наденете что ли? — не поверил Медведь.

Так ведь делают в исключительных случаях.

— Нет, — покачал головой парень. — Ты сам себе будешь ограничителем, если сможешь дойти хоть до какого-то приличного этапа.

Ха. Это он не видел, как Вуату, стоит тому только заметить, что кто-то себе магией помогает, тут же орёт, обзывается лентяями магически одарёнными, и заставляет начинать всё сначала! То есть раньше так делал, на первом курсе, сейчас-то все научились уже и не подставляются так, понятно уже — если сказали, что без магии, то и без магии. А иногда вообще сложное задание — часть можно сделать с магией, а часть обязательно нужно без неё. Так что… поглядим.

— Норм, — только и сказал Медведь, потому что зачем им тут объяснять?

Дальше парень повторил ему общие правила — ну там сегодня отбор, затем уже по графику собственно соревнования, группы по восемь человек, и нужно пройти этап лучше всех. Таких этапов будет четыре, на каждом получать баллы. А дальше по баллам восемь лучших, и они уже играют на вылет. После каждого следующего этапа часть отсеивается, в четвертьфинале восемь лучших, потом четверо, потом двое. При этом он так поглядывал на Медведя, что не нужно быть никаким менталистом, чтобы понять — думал он, что перед ним маг-дурак, который умеет только магию и кулаками махать. Хотя у него в справке из госпиталя человеческим языком написано — боевой факультет. Он думает, что на боевом факультете дураки учатся? Нет, учатся, конечно, типа их новенького, но он же у них не навсегда?

Девушка распечатала документ, и Медведь взялся читать — ну там, он согласен на участие в соревнованиях, предоставил документ о том, что здоров, с правилами знаком, обязуется их выполнять, и в случае, если сам правила нарушит — то претензий не имеет. Тут у него вопросов не было, он подписал, и пошёл в раздевалку — переодеваться, а потом в зал разогреваться.

В небольшом зале бродил ещё десяток парней и мужиков. По виду такие, впечатляющие, особенно один — из-под майки на спине торчал кончик шрама, нехренового такого. На него посмотрели, да и всё, тут же вообще не понять пока, кто пройдёт, а кто нет.

Вызывали по очереди, вызванные уходили и уже сюда не возвращались. Наверное, другой выход, чтоб не спрашивали, что там было. Так и оказалось — когда вызвали его самого, то в просторном зале, кроме него, сидели только мужики и одна тётка из жюри. С ним вежливо поздоровались, отметили его в своих планшетах, и дальше уже просто отмечали, как он выполнял этап за этапом. Бегом, допрыгнуть, забраться по канату, перебраться на следующий снаряд по скобам, вбитым в потолок — всего три штуки, не сложно, дальше спуститься по стене, спрыгнуть, пролезть, протиснуться, снова допыгнуть, теперь уже до палки, которую нужно принести жюри — и готово.

Медведь принёс им палку, его ещё раз оглядели, и главный сказал:

— Господин Долле, вы прошли. Первый конкурсный этап — через две недели, мы вас известим, готовьтесь.

И он сказал им «спасибо», и пошёл. Готовиться.

Дежурства в бассейне госпиталя продлились два дня и две ночи, потом господин детектив Долле разрешил Финнее связаться с мамой и передать Саннию на попечение морских. Как оказалось, господин Зираэль смог добыть из воспоминаний Саннии много важных деталей о людях, которые увезли её от моря, но у него не вышло понять, где именно она живёт. Как передал ей Медведь, а сам он услышал от дяди — господин Зираэль несколько смутился, но был вынужден признаться, что не особо знаком с теми, кто проживает за пределами Океана Покоя. А семейство Саннии, кажется, обитает где-то в Атлантике.

В тот вечер, когда она весь день пробегала по учёбе, а потом пришла в свою очередь дежурить в бассейне, Медведь попросился прийти и навестить их — как же, целый день не виделись, общих пар-то у них не было. Его пропустили, он был какой-то весь взъерошенный, сел на бортик бассейна и прямо выдохнул.

— Ты где был? — со смехом спросила Финнея, такой он был… удивительный.

Его хотелось погладить, просто погладить.

Он посмотрел на неё, будто сомневался, а потом вздохнул и рассказал — оказывается, ему пришло в голову ввязаться в какие-то соревнования с большим призом, и он сегодня прошёл туда отбор.

— Сложно? — нахмурилась Финнея.

— Ай, пока легко, — мотнул он головой. — Но наверное, это просто чтобы отсеять тех, кто совсем мимо. А дальше будет сложнее.

— А ты успеешь везде? Чтобы и пары, и работа, и…

— И ты, да? — усмехнулся он, дотянулся и поцеловал её. — Я буду стараться изо всех сил. Ничего, не тресну, потом когда-нибудь высплюсь. А что с твоей мелкой?

— Пока ждём, как только твой дядя разрешит — мама заберёт её к нам. А там уже найдём её семью.

Санния наигралась со всеми, кто к ней приходил днём — с Райной, с Силь, с доктором Алисией, которая проводила какие-то дополнительные обследования, и сейчас спала в углу на дне.

— Это так надо, что она на дне? — нахмурился Медведь.

— Ну а как? Так спать удобнее всего, в воде.

— И нормально что ли? А как ты тогда в постели спишь?

— К этому привыкаешь, пока живёшь на суше. Потом умеешь и одно, и другое. Дышишь хоть так, хоть так.