— Они провели со мной всевозможные анализы, — вспоминает Шон, — но оказалось, что со мной всё в порядке, это с моей семьёй что-то не так. И когда врачи это сказали, Валери просто взорвалась и покраснела. Она не могла поверить, что потратила столько денег, думая, что со мной не так, а ей в итоге порекомендовали обратиться к семейному психологу.

Шон помнит много случаев, когда Валери ссорились с отцом, а виноватой оказывалась она.

Очевидно, Джо не всегда соглашался с тем, как Валери обращалась с Шон, и от этого в доме начинались ссоры. В результате, как рассказывает Шон, её ругали без всякой причины.

— Мне не разрешали смотреть телевизор, — вспоминает она. — Валери всё время кричала на меня.

Шон пряталась в своей комнате, слушала "General Hospital" по радиоприемнику, часто не выходила даже на ужин и в конце концов засыпала в слезах. Шон любила сводного брата Брайана. Но поскольку Валери открыто благоволила к нему, у Шон обострилось естественное соперничество с братом.

Недовольная своим положением, Шон в конце концов поговорила с соцработницей в школе, и её отдали в приёмную семью. Было проведено семейное совещание, и хотя ей не хотелось расставаться с братом Брайаном, за несколько месяцев Шон приспособилась к новой семье. К счастью, у неё всё получилось, и влюбленная пара официально удочерила Шон, а та переехала с ними в Индиану.

Делла время от времени поддерживала с ней связь, но всё уже было по-другому. У Деллы были довольно бурные отношения с Сидом, а на Шон у неё просто не оставалось времени.

— Сегодня Сид занимался непотребством, — прошептала Делла на магнитофон. Она записывала, как они занимались сексом — хотела сохранить это навсегда.

— Ничего я такого не делал, — отвечает его голос.

— Ты дважды звонил Поле за последние две недели.

— Не звонил!

— Четыре раза за последние две недели.

— Не звонил!

— Ты обещал принести ей вина, чтобы вы обкурились и пошли тусоваться.

— Не было этого.

— А ещё ты несколько часов болтал с Дебби.

— Этого не было, мерзкая поскуда.

— И она в точности рассказала мне, каким ты мерзким поскудой.

— Я не мерзкий поскуда.

— Итак, мы хорошо проводим время, это его последняя ночь здесь, — сказала Делла под запись и, хихикая, начала щекотать его, внезапно напевая детским голоском.

— Мы с тобой просто пара диких торчков, — сказал ей Сид. — Ничего не сделаешь, когда у тебя ничего нет, верно?

— А Сид ни о чём не догадывается. У него ничего нет. Не делай вид, что ничего. Никуда ты не денешься.

— У меня есть классный член, так? Из него стреляет только в путь.

— И попадает на стены, потолок. Сок повсюду.

— Это город спермы.

— Однажды мне даже в ухо попало, — говорит она, смеясь. – Поосторожнее с ним, господин магнитофон, иначе он и на тебя обспускает. Вот он опять вытаскивает член.

— Ты лучше о себе расскажи.

— Это что, допрос? Опрос общественного мнения?

— Нет, это не опрос. Просто мне хочется знать, насколько ты сама противная.

— В сексе? Что ж, давай проверим. Я довольно хорошо трахаюсь.

— Это уж точно.

— Я могу тебя отшлёпать.

— Тоже верно. И знаешь, у тебя одна из самых тугих кисок, которые я когда-либо трахал.

— Я слышала это миллион раз.

— Эй, ты это всё записываешь? — выпалил он.

— Да.

— Ну-ка, давай проверим.

И аппарат выключился.

— Сид, ты же их знаешь. Давай, выкинь её из своей жизни, — говорили ему друзья.

— Не хочу, чтобы её жизнь висела на моей совести, — настаивал Сид. — Она просто не стоит того.

— Никто не верил в то, через что я прошёл, — признаётся Сид. — По сути, надо мной будто надругались. Мне предлагали 3 тысячи наличными, чтобы я её убрал.

Каждый раз, когда Делла приходила просить об одолжении, Сид всегда был рядом. Просто назло, она стучала на него друзьям, а потом приползала обратно со словами, что никогда не желала ему ничего плохого. И так продолжалось вечно.

Сид был родом из бедной части Цинциннати — оттуда, где людей находили мёртвыми в переулках. Много раз к нему обращались с предложением избавиться от Деллы; некоторым из его друзей-наркокурьеров не терпелось этого сделать, но Сид никогда не принимал такие предложения всерьёз.

В конце 70-х Сид встречался со всеми женщинами, с какими только мог. Ему очень везло подцеплять их на дискотеках. Это была эпоха до появления СПИДа, и большинство считало секс на одну ночь обычным делом.

У Сида, высокого мускулистого парня с длинными светлыми волосами и точёными чертами лица, в этом плане проблем не было. Он был закоренелым холостяком и не скрывал этого от женщин. С Деллой всегда было понимание, что он её не любит. Он отказывался использовать это слово, даже когда они ложились в постель.

Сид знал, что производит неотразимое впечатление на женщин в ночных клубах, поэтому он выбирал цель, нацеливался на девушку, и друзья каждый раз поражались его успехам. Он мог заполучить практически любую, кого хотел. Хотя он работал простым железнодорожником, вечером он наряжался, как миллионер. В те дни он носил костюмы "Brooks Brothers", ездил на "кадиллаке" и спортивных автомобилях и одевался очень модно. Женщины просто липли к нему, как мухи к мёду. Когда Делла впервые увидела его, то настолько влюбилась в красивого молодого человека, что решила уйти от мужа. Она завела роман с Сидом задолго до того, как распался её брак, солгав Сиду о своём семейном положении.

Она была из тех, кто не может жить без чужого внимания, поэтому неудивительно, что Делла неустанно увивалась за Сидом. В конце концов она переехала к нему жить. Всё началось постепенно. Сначала она разбросала свои вещи по всей его квартире. Однажды, когда Джим Бейер постучал в дверь, Сид узнал, что его "девушка" ещё замужем, хотя ему было всё равно.

Он ясно дал ей понять, что она для него лишь только очередная развлекуха.

Разводный процесс Деллы с Джимом завершился 20 сентября 1979 года. Джим, истец, получил дом на Герольд-Драйв; Деллу лишили каких-либо прав на дом. Однако Джима заставили выплатить 750 долларов за "Мустанг" Деллы, гонорары юриста на сумму 2300 долларов, понесённые в связи с соглашением о расторжении брака; 126,51 доллара по кредитной карточке "Master Card"; и 432 доллара больнице "Диконисс" за косметическую операцию Деллы. Всё прошло быстро и легко, потому что Делла ничего не оспаривала. Она была рада покончить со всем этим и наслаждалась каждой минутой своей жизни с Сидом.

Сид, казалось, был рад, что рядом с ним такая симпатичная женщина. Делла привлекала к себе всеобщее внимание, особенно в тусклом освещении ночного клуба. Но как только они стали жить вместе, он заметил, что она была чем-то вроде джинна в бутылке. Она сводила его с ума своим макияжем и косметическими процедурами, но Сид терпел. Делла действительно выглядела ужасно, когда просыпалась по утрам; перед выходом во внешний мир ей требовалось старательно привести себя в порядок.

Когда пыл страсти миновал, ближе к лету 1979 года, Сиду стало по-настоящему жаль Деллу. Он повез её в Диснейленд и понял, что она похожа на ребёнка, которого нужно всё время держать за руку. Она была маленьким птенцом, выпавшим из гнезда; она не могла жить без мамы и папы. В сексе ей нравилось разыгрывать из себя "маленькую девочку" и хотелось, чтобы над ней доминировали и её шлепали. Ей хотелось изображать дочь Сида — она наряжаясь в короткие платьица с оборками и подвязками. Она была изобретательна в постели, хоть и холодна как любовница.

Прежде чем между ними всё испортилось, прежде чем ревность Деллы вышла из-под контроля, Сид утверждает, что она не раз пыталась его убить. В первый раз она наняла пару головорезов, чтобы те ждали Сида возле ночного клуба под названием "Люси в небе". Когда один из вышибал пронюхал о неприятностях, назревающих на парковке, он вывел Сида через заднюю дверь.