— Он тебя не сожрёт, если ты съешь его первым.

Но Зарра даже не ухмыльнулся от шутки. Наоборот, взгляд его стал ещё более пристальным.

— Ну, давай. На твоём фоне я кажусь себе обжорой!

Губы Зарры скривились, но спутник всё же отправил несчастный рис в рот.

Когда тарелки оказались пусты, Зарра потащил меня домой. Вечер только-только навалился на город и я уже приготовилась ныть, что всё закончилось слишком рано, как сожитель повёл меня вверх. Второй этаж оказался позади. Зарра открыл одну из вечно запертых дверей и холодный воздух тут же ударил нам в лица.

Мы были на крыше. Место, очень похожее на вдовью дорожку, оказалось просто идеальным для созерцания салюта, который грянул несколькими минутами позднее.

— И всё же, как это, целоваться по-французски?

Сначала мне показалось, что это слуховая галлюцинация и я схожу с ума, но нет. Зарра потупил взгляд и склонил голову вперёд. Я видела лоб, тонкую линию носа и губы. Красивые губы.

Мы сидели на, свесив ноги с крыши. Небо продолжало идти цветной рябью.

— Лучше забудь об этом, ладно?

— Нет! — И он добавил тише. — Мне…. Интересно. Это ещё одна земная традиция?

Не помню, чтобы в новелле были даны описания поцелуев детальнее, чем «и их губы слились в одно». Но был ли вообще вариант, что другого способа обмена нежностью в этом мире не существовало? Или Зарра этого не знал. Стало как-то неловко.

— Ну… Это поцелуй, во время которого язык одного человека проникает в рот другого.

В голове это не звучало так ужасно. Радовало лишь то, что Зарре наверняка было также неловко, как и мне. Отчего напрашивался вывод — этот груз стыда мы разделим вместе.

— Зачем? Так принято? Это обязательный этап?

Невольно я вспомнила более молодую версию себя, которая черпала знания о тонкостях любовных дел из журналов и рассказов подружек. Наверное, в те моменты у меня было такое же потерянное, даже немного затравленное, выражение лица. Держу пари, что от того, чтобы повеситься на собственной косе, Зарру держало немногое.

— Эм… Нет? Но так… Приятно?

Спорно. Во всяком случае, таким был мой первый опыт. Поцелуй только ради факта самого поцелуя, скучный старшеклассник и брекеты в тот день совершенно не давали надежды на что-то приятное.

Но, с другой стороны, Зарра был чем-то иным. Милый, интересный, даже немного забавный. Плюс Криста брекеты не носила, а я их давно сняла. Со всех сторон данное дело грозило обернуться успехом.

— Разве?

— В основном — да. Реже — не особо. Но, эй, разве можно сделать вывод, не попробовав?!

Мои слова не сильно его вдохновили. Я пожала плечами.

— Мне кажется, что французский поцелуй — это ещё один способ узнать человека. Знаешь, я могу сделать так. — Я взяла Зарру за руку. — Могу ощупать твое плечо, коснуться груди, а могу… Чисто теоретически! Пойти дальше. Если ты этого хочешь, конечно.

Прежде чем он дал ответ, я убрала свои конечности и отвернулась. Лицо страшно горело. Возникло чувство, будто я соблазняю ребёнка.

Какое-то время Зарра молчал. Я тоже ничего не говорила. Здесь, на крыше, виднелся прекрасный вид. На темном небе то загорались, то гасли салюты. Зрелище, в каком бы мире оно не происходило, было прекрасно.

— Кристина.

— А?

— Давай сделаем это.

Раз, два, три.

Я ущипнула руку. Стало больно.

Сидящий рядом Зарра прильнул так резко, что отодвинуться не вышло. Он заправил прядь волос за ухо, потеребил серёжку и попытался меня поцеловать. Я отвернулась. Накрашенные губы мазнули по щеке. Дрожь его тела, маленькая, но отчётливая, почти передалась мне.

— Нет.

— Что?

Он снова попытался поцеловать меня в губы, но я повернулась другой щекой. Было щекотно и приятно, но всё же — нет. Одна из заколок легко царапнула меня по коже.

На самом деле все было так маняще и интересно, но нет. Я немного отодвинулась. Озадаченное, немного обиженное лицо Зарры оказалось на расстоянии.

— Нет? Почему нет? Я сделал что-то не так?

На мгновение показалось, что в глубине его глаз мелькнула искра страха, но очень быстро все исчезло.

— Всё так. Просто ты к этому не готов.

Меж острых темных бровей тут же пролегла складка. Теперь Зарра смотрел с обидой.

— Нет, я готов! У меня нет опыта, но есть желание научиться!

Он говорил как подросток, который хотел что-то доказать. Игривое настроение, подстрекающее

на романтические подвиги, исчезло совершенно. Теперь человеку передо мной было не больше четырнадцати лет.

— Тем более нет.

— Но ты ведь этого хотела!

Я отодвинулась сильнее и покачала годовой.

— Хотела, но теперь не хочу.

Зарра застыл. Его губы задрожали, а глаза снова как-то странно заблестели. Неужели его так сильно это задело? Где-то вдалеке снова ухнул салют, но любоваться красивыми искрами больше не тянуло.

— Слушай, ты замечательный. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна за всё. Но сейчас ты просто не готов. Понимаешь?

Оставалось лишь надеяться, что его эго не сломается.

Зарра сглотнул. Его губы шевелились, но никаких звуков не было слышно. Прямо сейчас я почувствовала себя самым настоящим чудовищем. И что было хуже: склонять его к чему-то большему или, наоборот, не дать сделать это большее? Будь он действительно меня младше, то что я могла бы сказать, чтобы утешить?

— Я ведь тебе нравился несколько часов назад? В чём проблема? Скажи правду!

Что ж, это он попросил сам.

— Мне не кажется, что ты этого хочешь. И вообще, я явно тороплю события.

— Но это не так! Кристина, я хочу этого!

Зачесались руки. Остро захотелось влепить подзатыльник и поставить Зарру в угол. Эта настойчивость начала подбешивать. Как бы я не была ему благодарна всё, такой напор вызывал раздражение на подсознательном уровне.

— Можешь считать меня сумасшедшей, но для некоторых вещей нужно правильное время. — Я поднялась на ноги и оттряхнула платье. — Особенно для таких…кхм… интимных. Слушай, я вижу, что тебе это всё неудобно. Может даже противно. И это нормально, правда. Не надо прыгать грудью на амбразуру. Я могу подождать того момента, когда ты будешь готов. Поэтому не торопись, Зарра.

— Кристина, у меня для тебя сюрприз.

Едва Зарра это сказал, как серия стуков обрушилась на дверь, окна и стены.

В какой-то момент мне показалось, что беды идут за Марком длинным шлейфом. Всякий раз, когда мы сталкивались с ним нос к носу, происходило что-то неприятное. Эта закономерность задушила чувство детского восторга, которое раньше бурлило во мне, едва брат Мадлен попадался на глаза.

— Он мёртв.

Не успел Зарра нормально открыть дверь, как Марк ввалился за порог и повторил:

— Он мёртв.

Повисло молчание. В какой-то момент меня облило холодным потом. В голове вспыхнула мысль — мастер Зарры. Я бегло посмотрела на сожителя и тот, будто читая мысли, посмотрел на меня.

С момента последнего визита Марка прошло четыре дня. Четыре мучительных, неловких дня и я даже не знала, нравится ли мне то, что устоявшийся неловкий фон прервала весть об очередном трупе. Мелко задрожали руки, губы предательски заболели.

— Ты о ком?

— Кристиан. — Марк сглотнул. Кадык подпрыгнул к его подбородку, а после тяжело обрушился вниз. — Повесился.

Вслед за облегчением пришло недоумение. Мы с Заррой переглянулись опять. Зарра уже потянул руки в мою сторону, но я отрицательно кивнула. Что-что, а чужое плечо для поддержки мне были нужны в последнюю очередь. В горле завершило, но на этом все неожиданные реакции и закончились. Я не почувствовала даже облегчения, хотя только что услышала, что человек, запугавший меня до паранойи, оказался мёртв.

К слову, о паранойи…

Я попыталась прислушаться к собственным чувствам, но те, как и раньше, твердили о наблюдении из вне. Несколько тысяч невидимых глаз продолжали своё наблюдение. Они смотрели из-за щелей, глядели с потолка, мелькали в цветных шариках на люстре.