Я снова тронула бок ближайшего бутерброда и облизнулась. Физически пустота внутри пульсировала, требуя наполнения, а морально тянуло вывернуться наизнанку от переизбытка чувств. Я… Я бы не смогла быть такой. Не стала бы готовить, успокаивать и терпеть. А Зарра всё это делал и, судя по всему, будет делать.

Стало стыдно за все те неприятные мысли и выдуманные подозрения. Сглотнув, я укусила горячий бок бутерброда. Жар обжог нёбо, но уже всё равно. Я действительно хотела есть. Да и чужие труды следовало уважать. Он резал мясо, он чистил овощи, он отодвинул свои дела… И я отвечу на это благодарностью. Обязательно отвечу! Но перед этим съем всё, а после завалюсь спать.

Полный желудок — закрытые глаза.

Стоило телу принять горизонтальное положение, как всё закончилось. Мир оборвался и лишь где-то там, далеко, мирно звенели браслеты и заколки.

Какой же это беспросветный мрак.

И в прямом, и переносном смысле.

За окном стояла ночь, черт знает, какая по счету, и в доме точно разлили чернила. Светящиеся жуки в моей комнате крепко спали, а я не стала их будить. Какой толк в свете, если читать здешний язык я не способна. Да и этот мрак… Снова проспала сутки? Так-то Кристиан оказался прав, сравнив меня с домашним животным. Я только и делала, что ела и спала, спала и ела.

Поганое чувство слежки не исчезло, но в свете последних событий пришлось его засунуть далеко и надолго. Радовало, что пробуждение настигло меня там же, где я и ложилась спать. Зарра меня не выставил за дверь, что приятно. Удручали же те же обстоятельства: Зарра меня не выгнал. Как теперь смотреть ему в глаза?

Быть может, это я устраивала трагедию на пустом месте, но стыд всё равно щемил сердце. После всего сделанного добра я полезла к нему целоваться, хотя он этого не хотел. Быть может, где-то там, на отдалённой и незнакомой родине, у него даже возлюбленная есть. Хотя… Ранг подмастерья нёс в себе серьезные ограничения на личную жизнь. Именно из-за них не состоялась одна из романтических линий. Другой подмастерье, друг детства Мадлен, был готов отказаться от обучения, лишь бы его чувства получили взаимность. Мадлен выбрала принца Алана и её друг детства остался грызть гранит науки, отчего возникал вопрос: моя выходка способна навлечь беду?

В животе все тревожно сжалось. Я так привыкла к Зарре, что временами забывала о его наставнике. А ведь он был! И действительно мог выгнать меня и, наверное, наказать Зарру за произошедшее. Господи, какая я дура!

Найти смерть от удушья подушкой не получилось, а энергии после длинного сна оказалось так много, что лежать дальше не получилось. Я встала на ноги и наощупь добралась до двери. К великому удивлению, свет на первом этаже горел и приглушённый стук дерева о дерево дали понять, что происходило.

Я тихо спустилась вниз и притаилась у входа в гостиную. Зарра сидел в своём кресле и играл в ходики. Противника не было, поэтому ему пришлось довольствоваться собственной компанией. Тем не менее, игра шла напряжённо. Я видела хмурое лицо, упрямо поджатые губы и сдвинутые вниз брови. Волосы, обычно щедро украшенные заколками и другими мелкими украшениями, просто стекали по плечам тяжёлым темным водопадом. Никаких кос, никаких начесов, никаких бусин или примитивных лент.

Сердце замерло. Впервые я увидела его так… Зрелище вышло завораживающим. И пусть стандартный макияж никуда не исчез, цвета его стали бледнее. Лишь губы влажно блестели алым, но только из-за светящихся жуков в стеклянных шарах.

— И долго ты будешь стоять?

Его вопрос заставил тело отмереть, а лицо пылать от смущения. Мало того, что в его глазах я извращенка, так ещё и преследовательница! Сердце тревожно забилось. Пятки загорелись от желания взять, повернуться и уйти в неизвестность. Как же хотелось сделать вид, что ничего не произошло. Совсем ничего. Совершенно.

— Хех, тебе… Не спится?

Зарра лениво поднял взгляд на меня. Даже мочки его ушей этим вечером не имели украшений. Я изо всех сил впилась ногтями в дверной косяк. Вопрос, нелепая попытка вывести разговор на нейтральную территорию, не принёс плодов. Зарра на меня смотрел, и во взгляде его нельзя было ничего прочесть. Это нервировало.

— Проходи.

Он махнул рукой, смел деревянные фигурки и я, как огромный робот, прошагала к пустующему креслу напротив. Снова застучало дерево. Это Зарра принялся готовиться к новой игре. Словно зачарованная, я наблюдала за тем как смуглые пальцы, один за другим, расставляют кусочки дерева по чёрно-белым квадратам.

— Я себя не контролировала. Прости.

Зарра промолчал. Лишь быстрее начал расставлять фигурки на моей стороне. Внутри всё засвербело.

— Правда, прости! Я не знаю, что на меня нашло! — Конечно, я знала, но говорить правду не собиралась. — Все просто перемешалось и я… Я, клянусь, была уверена, что…

Зазвенели браслеты. Зарра поднял руку, призывая к молчанию. Последняя фигура оказалась на своем месте. С простого кивка началась игра.

— Ты не отдавала отчёта своим действиям. Злиться на это нет смысла. — Белая пешка прошла вперёд. Зарра на меня не смотрел. — Что сделано, то сделано.

— Если хочешь, я могу уйти и…

Беззвучный гром прогремел над головой. В один момент Зарра мелко затрясся, после чего стукнул кончиками пальцев по столешнице.

— Хватит. Ты мне нравишься, но это «я уйду, я ничего не могу, я обуза» — раздражает.

Зарра этого не говорил, но я нутром чувствовала нависшие над ним проблемы, которые с каждой минутой становилось все ощутимее и ощутимее. Ещё появилось дурное предчувствие. Горький смех заплескался в груди.

— Что-то ведь уже происходит, да? Брось. От меня одни неприятности. — Я это говорила, а в голове звенели предупреждающие колокола. Мозг требовал завалить рот, ведь существовал шанс, что Зарра не выдержит и… послушается. Что тогда будет меня ждать? Я ведь даже вне родного дома никогда не ночевала! Тем не менее, рот продолжал жить своей жизнью. Дрожащий палец толкнул черную пешку вперёд. — Мне действительно будет лучше уйти, Зарра.

Он шумно втянул носом воздух.

— Кристина, я клянусь, если ты это не прекратишь…

Ранее лишенный эмоций голос налился гневом. Все внутри меня напряглось. Ещё никогда Зарра не говорил со мной так. Кажется, он смотрел на грудь или мою шею. Сил, что снова заглянуть мне в глаза, не оказалось, но я уверена — даже там тлело пламя гнева.

Его злость пробудила мою. Внутри ярко разгорелся фитиль.

— Я не хочу тебе зла! Я не хочу тебе проблем! Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое!

Невольно взгляд мой упёрся в браслеты, которые скрывали его шрамы. Зарра этого не заметил. Подвинул новую пешку вперёд. Взгляд соседа не смягчился, что заставило мурашки пробежать по позвоночнику.

Тем не менее, чувство собственной беспомощности и бесполезности стало сильнее. Они душили, давили со всех сторон, загоняли в дальний угол. В какой-то момент мне даже показалось, что лёгкие до самой вершины наполнились ледяной водой и дышать просто нечем. Остро впилась тоска по дому. Как же хотелось всё бросить и кинуться в объятия. Без разницы в чьи! Мама, папа, сестра, братья — не важно. Важно, чтобы этот кошмар в средневековых декорациях подошёл к концу.

— Если ты хочешь, чтобы со мной все было хорошо, выброси эти мысли. — Первая черная пешка оказалась сбита. — Не будет ничего плохого, пока ты рядом. Это раз. Думаю, мы оба будем согласны, что сейчас не время познавать большой мир. Это два. Твоё состояние меня тревожит. Это три.

Он подвинул блюдо с сухофруктами в мою сторону, но я к ним не притронулась. Есть хотелось в самую последнюю очередь.

Зарра тяжело вздохнул, а я снова почувствовала укол вины. Эту заботу, это беспокойство, этот трепет я не заслужила. Тем не менее, он продолжал мне их давать.

Стало стыдно за вспышки гнева, которые проявлялись то тут, то там.

— Всё хорошо. Правда, все нормально.

Зарра нахмурился и процедил: