— Я не займу у вас много времени, — Джон не стал присаживаться за стол и отказался от чая, чтобы не утруждать женщину лишней работой. — Я приехал чтобы разузнать кое-что, — он снова осёкся, подбирая слова. — Три месяца назад произошёл несчастный случай, участником которого по неволе стал ваш муж, — начал он издалека в смутной надежде на понимание.

— Что вы имеете в виду? Столько времени прошло. Кто бы помнил, — нервно проговорила Анна, отпуская с рук девочку и принимаясь за готовку.

— Тогда Вильям вернулся из города с необычным грузом, — Джон буравил её терпеливым взглядом. После его слов женщина отложила посуду и внимательно взглянула на него. — Я видел, как в городе вечером из окна четвертого этажа выпал человек и приземлился прямо к нему в телегу. Вильям не мог не заметить тела во время разгрузки. Что вы можете об этом сказать?

Женщина не на шутку взволновалась. История с Бьянкой казалась оконченной в тот момент, когда девушка очнулась. Всё то время, пока жизнь её висела на волоске, Вильям и Анна боялись каждого стука в дверь, ожидая, что им предъявят обвинения. Анна опустилась на стул за широким столом, после чего кто-то из детей как по сигналу взобрался ей на колени. Джон сел рядом и стал ждать, когда женщина начнёт говорить.

Анна знала о том, что Бьянка в порядке. Более того, девушка иногда заходила к ней помочь с детьми, и миссис Стюарт прониклась к ней искренней симпатией. Теперь же этот подозрительный тип явился и что-то выспрашивает о ней. Воображение женщины, жизнь которой трудно было назвать насыщенной событиями, почти сразу нарисовало ряд картин, на которых этот самый мистер Коул выступал не в лучших для себя ролях. Женщине вдруг стало страшно за Бьянку и она проговорила.

— Несчастная была вся в крови. Врачи ничего не смогли сделать. Дорога по ухабам выбила из неё последний дух, — она взглянула на мужчину исподлобья, но так как его глаза были скрыты очками, то не поняла, как он отреагировал на её слова.

— Где её могила? — тихо спросил Джон.

Женщина не была готова к этому вопросу и испугалась, но вспомнив о том, что недавно хоронили бродяжку, скончавшуюся у моста, взяла себя в руки и продолжила.

— Мы похоронили её на окраине кладбища в безымянной могиле.

— Вы можете показать мне?

Анна уже не злилась. На смену нервозности пришла тревога. Женщина задавалась вопросами: Всё ли она сделала правильно? Не совершила ли ошибку? На секунду ей показалось, что мужчина скорбно поник после её слов. Велев старшей дочери присмотреть за детьми, она последовала за Джоном в его экипаж, чтобы указать дорогу. Некоторое время ей пришлось отгонять от кареты сыновей, которые ходили кругами, боясь приблизиться к лошадям и сурового вида извозчику с длинной плетью. Оказавшись на месте, некоторое время мужчина и женщина ещё брели среди могил в горку, срезая путь по короткой дороге, пока не дошли до полупустынного холма. Там в тени старого клёна неотесанный валун с земляным холмиком у подножия не нуждался в лишних объяснениях.

Джон медленно подошёл к камню и уставился на него невидящим и непонимающим взглядом. Ему казалось, что он был готов ко всему, что Бьянка была скорее мертва, чем жива после такого падения, но стоя здесь у безымянной могилы теперь он не верил, не хотел верить. Он ничего о ней не знал, но, казалось, обрёл смысл жизни в тот день, когда впервые заговорил с ней в библиотеке. Коул был убеждён в том, что потерял сокровище, подобных которому в мире больше нет. Он закрыл глаза, силясь удержать волнение, предательски подступавшие к груди.

Анна подошла ближе и взглянула на него с опаской. От её взгляда не укрылось, как из-под тёмного стекла очков блеснула слеза, которую мужчина тут же стёр.

— Спасибо, — проговорил он. — Пойдёмте, я отвезу вас домой.

***

Бьянка с профессором, не спеша, двигались в сторону дома Виндлоу. За несколько десятков шагов до крыльца Йозеф остановился, вглядываясь в даль.

— Как странно, — проговорил он. — Каким ветром к нам занесло эдакую важную птицу? Я такой экипаж последний раз в столице видел, — старик и девушка задумчиво глядели вслед чёрной карете, стремительно удалявшейся в сторону моста.

— Может, просто мимо проезжали? — предположила Бьянка. Они обменялись вопросительными взглядами и тут же забыли об увиденном. Некоторое время двое ещё обсуждали школьные порядки, школьников, с которыми могли быть проблемы, родителей учеников, на которых всегда можно было положиться и ещё много всего, что касалось нюансов жизни сельского общеобразовательного учреждения. Профессор не отказался от обеда и задержался в доме врача ещё на час, после чего жители деревни вернулись к своим делам. И только Анна Стюарт весь вечер не находила себе места от тревожащих душу сомнений.

Прошло два года. За это время недружественные соседи с южной стороны государства создали достаточно поводов для укрепления границ, устраивая диверсии и откровенно терроризируя местное население. Борьбу с неприятелем осложняли ко всему прочему разнообразные болезни, эпидемии которых возникали с подозрительной регулярностью в отдалённых уголках региона. Генерал Виктор Легран направлял все свои усилия на борьбу с врагом, демонстрируя чудеса военной смекалки и беспримерную отвагу, но даже он готов был признать — все его доблестные и достойные наивысших наград солдаты и подчинённые бессильны против надвигающейся угрозы. Больнее всего генералу было смотреть на то, как сильные и всегда готовые ринуться в бой солдаты умирают в муках от холеры или остаются немощными после перенесённого полиомиелита. Сам он полгода назад тоже находился на грани между жизнью и смертью, но чудом выкарабкался, разочаровав своего главного соперника, который уже успел собрать вещи и со дня на день ожидал вызова в штаб.

Виктор почти не бывал дома, перемежая военные походы с дипломатическими миссиями и переговорами, кои только затягивали конфликт. Вернувшись через восемь месяцев отсутствия, он явился домой и Бесс не узнала его — так он оброс и загорел на южном солнце. С тех пор генерал стал носить короткую бороду, чему поспособствовали восторженные комментарии сестры и девочек из кабаре «Клариче». В добавок ко всему, с бородой он выглядел старше, что было на руку самолюбию молодого генерала.

Адалин к этому времени уже заканчивала университет и теперь вместе с Пати проходила практику в госпитале святой Инессы под началом строгого, но честного и прогрессивно настроенного врача мистера Хьюго Хадсона. Хьюго был главой гильдии врачей и попасть под его покровительство доводилось не каждому интерну. В добавок ко всему, госпиталь специализировался больше на помощи женщинам, которым очень непросто было решаться на осмотр врачом-мужчиной.

Мистер Хадсон был женат на старшей медсестре миссис Хадсон — милейшей и добрейшей женщине, какую только можно было встретить. Хью привёз её из далёкой восточноазиатской страны, когда ездил пять лет назад на конференцию, посвящённую вакцинации от оспы. Аямэ покорила его сердце экзотической красотой, беспримерной скромностью и нежной заботой. Родители её не были против брака с иностранцем во многом потому, что они в целом были рады выдать замуж очередную дочь, коих у них было восемь с учётом годовалой малышки Ацуко. Адалин и Патриция первое время с благоговением наблюдали за девушкой, за тем, как ловко, но одновременно с этим грациозно она выполняла типичную для медсестры работу, ассистируя доктору во время операций и процедур. А когда они все вместе шли пить чай в кабинет врача — попадали под гипноз, не находя в себе сил отвести взгляд от таинства заваривания чая и сервировки. Действия Аямэ казались невероятными вдвойне оттого, что, чем бы она ни занималась, к её груди неотрывно был привязан замысловатым узлом большой хлопковый платок, в котором спала её новорожденная дочь. Девушка очень умело справлялась с ролью матери и со своими прямыми обязанностями. Как позже узнали студентки при личном общении с доктором, подобное отношение к детям было типичным для общества, в котором росла его супруга. Сам Хью пару раз намекал Аямэ на то, что они вполне могли бы позволить себе няню, но его покорная и молчаливая супруга в этом вопросе, как это ни странно, была непреклонна.