– Чё-то серьёзное? – обеспокоенно спросил господин Вааш.

– Да так-то вроде нет… – с сомнением протянул лекарь. – Голова всё-таки. Порой не знаешь, чего ждать от таких травм. Череп я поправил, но вот тошнить и укачивать его ещё с недельку будет. Но вы же знаете наагалея. Вряд ли он захочет отлежаться и в конце концов угодит в постель на месяц. Неслушник великий!

– Ничё, – господин Вааш с угрозой потёр огромные ладони, – у меня и месяц отлёживаться будет.

– Главное, чтоб во благо, наагалей, – Лилашей опасливо скосился на ручища нага.

Дейна чуть ниже опустила голову, кудри почти коснулись коленей. Голову нага теперь венчал не роскошный венок из гортензий, а повязка, свитая из деревянных лечебных амулетов, бренчащей горстью свисающих у левого виска. Помятый и подвядший венок лежал на прикроватном столике в компании лекарственных снадобий.

– Я его сонным на всякий случай припоил, – лекарь понизил голос, будто спящий наг мог их слышать. – Госпожа Дейна, вы присмотрите за ним?

Просить было излишним. Дейна не смогла бы отойти от Ссадаши и на шаг.

Но в то же время и не смела приблизиться. Сидела в самом дальнем углу кровати, сжавшись так, чтобы не соприкасаться с вольготно раскинувшимся хвостом.

Драконий рык побеспокоил крепкий лечебный сон нага, и он, заворочавшись, с усилием приподнял веки.

– Дейна… – хрипло позвал он, и когтистая рука зашарила по одеялу.

Женщина тут же подалась вперёд и коснулась пальцами прохладной ладони. Та мгновенно сжалась с неожиданной для раненого силой, и красные глаза цепко посмотрели на испуганно оцепеневшую женщину. Хищная улыбка искривила тонкие губы.

– Дейна, – удовлетворённо протянул Ссадаши и, расслабившись, вновь закрыл глаза.

В спальне воцарилась хрупкая тишина, и хранительница решила, что наг уснул, но он опять заговорил:

– Мне приснилось, что я не успел и ты осталась в огне.

Дейна вздрогнула. Было очень созвучно с её собственными кошмарами. С тем только отличием, что её ужасы были отражением реального прошлого. Не удержавшись, она сама сжала ладонь нага.

– Как ты можешь лезть в огонь на глазах влюблённого в тебя мужчины? – в слабом голосе Ссадаши прозвучал укор. – Тебе совсем меня не жаль? Посмотри на меня.

Дейну затрясло, и она ниже опустила голову.

– Жалко меня? – наг чувствовал, как дрожат пальцы в его ладони. – Помни, что я в таком положении, потому что спасал тебя. Помни и больше никогда не лезь в неприятности. Ты слышишь меня?

– Да, – выдохнула в колени Дейна.

Ссадаши удовлетворённо вздохнул и действительно начал проваливаться в сон.

– Люби меня крепко, Дейна. Я хочу получить от тебя всё-всё…

Голос мужчины стих, слабо ворохнулся хвост, притискиваясь к бедру женщины, и спальня вновь наполнилась умиротворяющей тишиной.

Дверь тихонечко отворилась, и внутрь заглянул бдительный наагалей Вааш.

– Мне почудился его голос, – рокочуще прошептал наг.

– Да, – Дейна неохотно повернула голову, – он ненадолго просыпался.

Вааш хотел ещё кое-что спросить, но замер, смотря на разодранные лоб и виски Дейны. Посмотрев прямо в тёмные, скрытые в тени кудрей глаза женщины, он тихо спросил:

– А чё это у тебя с лицом?

Дейна небрежно огладила щёки ладонью, словно не сразу сообразила, о чём это наг, и безразлично отозвалась:

– Щепой побило.

– А-а-а, – не очень-то убеждённо протянул Вааш, но допытываться более не стал.

Дверь за ним тихо закрылась, и Дейна перевела взгляд на спящего Ссадаши, на его грудь, где в мерном дыхании поднималась и опускалась гроздь амулетов. Помедлив, она обвела взором пол и нашла обугленный кругляшок, который в сердцах сорвала с себя.

Защитил!

А амулет наагалея был возмутительно бело-розовым. Он даже не попытался заступиться за своего хозяина.

Обеспокоенный Вааш выполз на крыльцо и осмотрелся в поисках виконта Милаша. Видел же, как тот мило окна проходил… О! Вот и он.

Виконт сидел на скамеечке под окнами и наслаждался трубкой. Над головой вился терпкий дым, и Милаш с мечтательной полуулыбкой смотрел на парочку драконов, устраивающихся спать прямо посреди сада. Впрочем, взор его был затуманен, и, похоже, ящеров он и не видел.

Беспардонно плюхнувшись рядом с виконтом, Вааша всунул ему ручищу для рукопожатия и представился:

– Вааш.

Милаш вынырнул из мыслей и с дружелюбной улыбкой пожал руку.

– Милаш, дядюшка Дейны.

– Вот о ней я и хочу поговорить, – Вааш вздохнул. – Смурная она какая-то. Напридумывала себе чего-то. Переживаю, что из-за Ссадаши себя корит.

– Корит, – не стал успокаивать его Милаш. – Ещё как корит.

– А что, причина есть? – растерянно нахмурился наг.

– Ей полагалось дома сидеть, а не в пекло лезть, – дядюшка недовольно закусил чубук, но потом сжалился если не над племянницей, то хотя бы над переживающим за неё нагом. – Наверняка думает, что это из-за Короны.

– Но не из-за неё же?

– Пф-ф-ф-ф, – презрительно фыркнул Милаш. – Дейну амулет защитил от кары за смерть, а тут всего лишь тычок в бок. Ссадаши просто сам с дороги убраться не успел, вот и зацепило.

– Она наверняка думает, что из-за Короны, – уверенно заявил Вааш.

– Наверняка, – даже не подумал спорить Милаш.

– Наворотит глупостей… Мож, поговорить?

– А поверит?

Вааш тяжело вздохнул.

– Неа, решит, что утешаем.

– Ну вот ты её не хуже меня знаешь, – Милаш легко перешёл на «ты».

– Она глупостей наворотит, Ссадаши в ответ глупостей наделает… А он мастер в этом!

– Подождём, пока они выдадут свои глупости, успокоятся, и тогда влезем с нравоучениями, – Милаш зевнул. – На благодатную почву лягут.

Вааш благодушно взглянул на нового знакомца и отвлёкся на маленькую фигурку в светлом плаще, которая вылезла чуть ли не из-под драконьего крыла и уверенно зашагала к воротам. Но Варонов дракон игриво цапнул её за край накидки и повалил на землю. Она с возмущёнными криками вскочила, одёргивая плащ и набрасывая на голову капюшон, но Вааш успел рассмотреть длинные белёсые волосы и по-детски округлое лицо. Цвет глаз не различил, но даже с расстояния они показались Ваашу странно бледными и до жути напомнили красноватые глаза альбиноса-Ссадаши.

– Жена моего младшего брата Варона, – Милаш хитро прищурился, и Вааш хмыкнул.

Охранники успели нашептать ему захватывающую историю встречи Ссадаши с ухажёром из прошлого.

– Как и ваш друг, она альбинос.

Вааш смутился и почувствовал вину перед бедной девушкой, ставшей заменой его беспутного друга.

– Да вы не думайте, – Милаш хмыкнул, – Варон не настолько проникся красотой вашего друга, чтобы искать суженую ему под стать.

Словно почувствовав, что говорят про него, из-за угла дома показался сам Варон. Сложив руки на груди, он с нехорошим прищуром начал следить за своей миниатюрной женой.

– После неудачи в столице Варон поехал служить на границу, а потом и вовсе перебрался в земли нашей семьи, расположенные на территориях кочевников. Там он попал в одну передрягу и оказал местному вождю услугу равную… м-м-м… равную жизни. И когда Варон… эм-м-м… вернулся, они с тем вождём от радости и потрясения сильно напились ритуального вина. И разговорились. Варон ему спьяну и поведал историю своей «любви». Только вождь почти не понимал по-давридански, а Варон тогда ещё плохо говорил по-тарведийски.

Милаш умолк, затягиваясь, и заинтригованный Вааш его поторопил:

– И?

– Вождь решил, что Варон до сих страдает от любви к прекрасной белокосой деве с алыми глазами, и оказал ему такую услугу… Полгода по всей степи искали. Наверное, одну-единственную на весь кочевой народ нашли, – виконт весело кивнул на фигурку в белом. – А по тарведийским традициям, если вождь сам преподнёс тебе жену, то отправить её восвояси ты можешь только через два года, иначе её семья не примет. Или она сама через год может уйти. Ну, конечно, при условии, если ты ей… ну того… мужем стать не успел, – Милаш подмигнул. – Видел бы лицо осчастливленного Варона… Плачу от смеха, когда вспоминаю, – мужчина действительно вытер заслезившийся глаз. – И не откажешься от дара, оскорбление. Хотя Варон пытался…