– Какой чуткий, – досадливо цыкнул мужчина и, не разгибаясь, начал сползать по крыше.

Но уже секунду спустя он судорожно вцепился в черепицу, подтягиваясь и пытаясь удержаться на месте.

В пятно света вышел спутник наагалея, и Тинтари уставился на легко узнаваемый профиль с хищным носом. Холодок растёкся по груди.

Виконт Милаш поднялся на ноги. В его груди цвели оперением три стрелы, одна должна была проходить прямо через сердце. Но виконт стоял на ногах с такой уверенностью, словно бы вовсе не имел никаких ран. Более того, он, будто издеваясь, достал из-за пояса трубку с длинным чубуком и пальцем запалил её. Тинтари почудилось, что ветер донёс запах табака. Сквозь спутанные чёрные кудри на него с насмешкой посмотрели тёмно-синие, слегка пеплом припорошенные глаза. Виконт с удовольствием затянулся, отвёл руку с трубкой в сторону и медленно выпустил кучерявую струю дыма.

Длинный чубук выскользнул из пальцев…

Вздрогнув, Тинтари разжал пальцы и скатился по крыше вниз.

Выбираясь из кустов, мужчина едва ли не рычал от раздражения.

Так этот ублюдок всё-таки жив!

– Кто это был? – Милаш прищурился и посмотрел туда, откуда прилетела стрела.

– Тёмные знают, – легкомысленно отозвался Ссадаши. – У меня много недоброжелателей. Но… – наг задумался на пару секунд. – Похоже на одного рыжего проходимца.

– Имели знакомство? – приподнял брови Милаш. – А я сперва Шерру не поверил…

– Кажется, ему заказали меня, но стрелять он осмелился в Дейну.

– Он её боится. И хочет избавиться до того момента, когда справиться с ней будет уже невозможно.

– Я чего-то не знаю?

– Нам предстоит долгая беседа, – виконт вновь затянулся и выпустил струю дыма.

– Стоять, твари!

– Эй, Виш! Вам всё равно не уйти! Я тут каждый камень знаю!

Топот усилился, и вольные ворвались в проулок. На миг они опешили, столкнувшись с парочкой нагов, двумя благородными девицами и таким же благородным мужчиной, а затем один из них радостно заорал:

– Это ты стой! У меня тут три цыпы и двое нежных господ. Чик, и мы всех перережем! Иди сюда, краля.

Бандит попытался сцапать Ссадаши за локоть, но наг не был расположен играть перепуганную девицу и так хлестнул по протянутой руке хвостом, что сперва раздался хруст, а потом и вопль.

Шширар тут же оттеснил девушек ближе к виконту, а сам выполз вперёд.

– Виш, это ты?! – раздался вопль с другого конца проулка.

Стушевавшиеся было вольные оживились и завопили:

– Он здесь, здесь!!!

– При Збуна в задницу, мы щас подмогём!

– Я тебя сейчас самого отопру! – отозвался Збун-стражник.

Ссадаши досадливо скривился. Они невольно оказались между двух огней.

– Леди, постойте здесь, – виконт, не слушая возражений принцессы, запихнул её вместе с кузиной в нишу, а сам встал перед ними. Казалось, его нисколько не волновала возможная драка. Он продолжал лениво покуривать и переводить взгляд с одного конца проулка в другой.

Товарищи Виша-вольного показались одновременно со стражниками. И те, и другие нагов даже не заметили. Уставились друг на друга налитыми кровью глазами и с криками бросились в бой. В ход пошли кулаки, почему-то и вольные, и стражники не трогали ножи и с удовольствием мутузили друг друга врукопашную.

– Други-недруги, – Ссадаши галантно посторонился и хвостом поставил подножку одному из вольных. А затем продемонстрировал вопиющее неуважение к закону и пихнул стражника.

Они с Шшираром отползли ближе к Милашу.

– А я помню этих Виша и Збуна, – неожиданно сказал виконт. – Вместе начинали в городской страже. Ловили они меня как-то после одного кутежа. Собственно, после него вдрызг и разругались.

– Из-за тебя? – ехидно хмыкнул Ссадаши.

Милаш пыхнул дымом и с довольной улыбкой отозвался:

– Из-за Инан. А я так, немного усугубил. Вряд ли они меня забыли…

Мужчины уставились на двух крупных, одинаково коренастых мужиков, которые, вцепившись в грудки друг другу, кружили на месте, распихивая остальных дерущихся. Вольный высвободил руку и сумел впечатать кулак в квадратную челюсть стражника. Тот отлетел к хвостам нагов и, утирая кровь, вновь поднялся.

– Ба! – он замер, не разогнувшись до конца, во все глаза глядя на попыхивающего трубкой Милаша. – Виш, ты глянь, какая птица к нам прилетела.

– Чего мне башку морочи… – вольный осёкся, уставившись на виконта. – Да ты ж скляда хребастая! Вирун подъельниковый!

– Чего там, чего там? – Дерри пыталась хоть что-то высмотреть.

– Збун, в память о старой дружбе, – начал Виш, не сводя взгляда с Милаша.

– И не проси, – стражник также смотрел на виконта. – Я первый увидел, я бить и буду.

– Мож, кости бросим? – не сдавался Збун.

– Кости я могу и сам бросить, – с намёком протянул Милаш. – Как в прошлый раз. Прямо в ваших кожаных мешках. И в то же место. И не утонете. Ведь дерьмо в дерь…

– А давай вместе, – проявил неожиданное великодушие Збун.

– А давай, – потёр лапища Виш.

– Эй, а я этого с венком на голове знаю! – выкрикнул один из вольных. – Это же Фальшивая Красавица! Дух Мужеложца! Тварь срамная!

Милаш изумлённо поперхнулся дымом, а Шширар скривился.

– В Дардане шуток не понимают и не ценят, – скорбно заявил Ссадаши.

Неожиданно тренькнула струна и донёсся протяжный вопль:

– А-а-а-айсе-э-э-э-эх!

Ссадаши круто развернулся, в первый миг приняв звук лютни за свист спускаемой стрелы. Вольные и стражники пригнулись и мрачно осмотрелись. Мелодичные переборы пронзили воздух, и струны резко накрыли ладонью. Оборванный звук продолжал дрожать, нагнетая напряжение в сгустившейся тишине.

– Уа-а-а, – голос прозвучал тише и мягче.

Стрельнув глазами влево, Ссадаши наконец узрел сидящего на крыше мужчину. Он держал на коленях лютню и, вскинув к небу бородатое лицо, смотрел на волчий месяц.

– Темха̀н, – выдохнул кто-то из вольных.

– Тьфу, певун! Напугал.

Ссадаши стрельнул глазами на Милаша, и тот едва заметно кивнул. В то же мгновение наагалей выбросил по мостовой хвост и, сцапав Збуна за ноги, сдернул стражника наземь. Милаш плавно шагнул вперёд и, крутнувшись на месте, с разворота ударил ногой Виша, опустив её прямо на соединение шеи с плечом. Вольный как подкошенный рухнул лицом вниз, и бард рьяно ударил по струнам.

– Прошла лесным пожаром,

Громя, туша меня!

Ты дева, дева злая-а-а-а…

Ты злобный дух огня!

Шширар хвостом снёс сразу двух вольных, когда те вместе со стражей бросились мстить за главарей.

– Мочи дрянь! – рявкнул Збун и тут же захлебнулся в луже, куда его стащил мстительный наагалей.

– Не рви мне грудь когтями, – надрывался певец. – Не жри ты плоть мою-у-у…

– Ну как не жрать, когда столько сочных душ рядом, – Ссадаши кровожадно облизнулся и скрючил когтистые пальцы.

Парочка вольных отшатнулась, но их подпёрли в спины товарищи.

– Оскаленными зубами ломаешь кости…

– Божечки, да о ком он поёт? – изумился Милаш, сталкивая лбами вольного и стражника.

– Про Лодѐлию, чья холодность истерзала влюблённого Ира̀за, – подсказал подкравшийся со спины противник.

– Благодарю, друг мой, – виконт ударил локтем в лицо подкравшегося.

– Милаш, срань ты такая, – Збун приподнялся на руках, – спелся с этой хвостатой срамотой?

– Это теперь мой зять, – виконт широко улыбнулся.

– Больше на невестку похож! – крикнул щуплый вольный, и Шширар сбил его с ног и мстительно опустил сверху хвост.

– Эй, – окликнул Милаш Ссадаши, который с упоением возил очередного стражника по мостовой, – не бей их сильно. Как-никак… почти друзья.

– Они меня срамотой назвали и невесткой, – наг наигранно обиженно прищурился.

– Но они же почти правы, – лукаво подмигнул Милаш. – Ты едва не стал женой моего младшего брата.

Хохот сотряс проулок под аккомпанемент:

– Холодными ступнями по жилам…

– Разве в легенде было всё так… трагично? – Ссадаши с недоумением взглянул на певца.