— Ваше высочество, могу я задать вопрос личного характера?

Это был высокий блондин довольно приятной наружности, чем-то похожий на Алустона. Профессор попросил его представиться аудитории:

— Меня зовут Ульян Шорт, — элегантно поклонился молодой человек. — Скажите, Золотиса, какие отношения вас связывают с новым королём Хотьена?

— Отношения? — растерялась принцесса. — Какие могут быть отношения, когда мы находимся в разных мирах?

— Быть может, любовь… — настаивал Шорт. — Для настоящего чувства не важны расстояния.

— Ульян! — приподнялся со своего кресла Алустон. — Неэтично задавать вопросы такого характера.

— Почему же? — передёрнул плечами настойчивый первокурсник. — Мне важно знать, свободно ли сердце красивой девушки.

— Свободно, — ответила Злата, не дав Алусту возмутиться, — у нас чисто дружеские отношения. Холли выручал меня в сложных ситуациях, я ему очень благодарна. Не более того.

Как он улыбнулся! Ульян засветился довольством, словно ему пообещали свидание. Золотисе было приятно внимание, хотя она и смущалась из-за театральности проявленного интереса.

В завершении встречи Казим объявил, что общие лекции для первокурсников будут проводиться лишь до принятия магической присяги, затем будущие сталкеры и пристани перейдут на раздельное обучение.

Крутейну это сообщение расстроило. Девушка вздыхала, накручивая на палец белокурую прядь, когда подруги прогуливались по туманной веранде.

— Как же так? А где прикажете знакомиться с парнями? Мы должны к последнему курсу выбрать сталкера! Не хотелось бы делать это наобум. А? Девочки, чего вы молчите?

Лора хмыкнула и посмотрела на Крутю снисходительно:

— Не знаю, как Злата, а моё сердце не свободно. Так что парни меня не интересуют. Даже лучше, что мы с ними не будем встречаться на уроках.

Принцесса отвлеклась, рассматривая клубящиеся за толстым стеклом тучи, называемые пеленами. Она пока не могла определиться, хочет ли она с кем-то встречаться. Стоило задуматься о каком-нибудь юноше, перед глазами вставал навязчивый образ кузена. Наверное, ей потребуется больше времени, чтобы отделаться от этого наваждения.

Дни шли за днями. Учиться было интересно, особенно Золотисе нравились уроки начальной магии. Артефакторика тоже оказалась удивительно интересным и полезным предметом, хотя девочкам читали только ознакомительный курс. Ульян Шорт, задавший на конференции вопрос личного характера, продолжал оказывать принцессе знаки внимания. На комплименты Злата отвечала улыбкой, скромные букетики принимала с благодарностью. За ней никто прежде не ухаживал, интерес деликатного симпатичного парня был ей приятен. Ровно до тех пор, когда сокурсник не попросил Золотису провести его в оранжерею.

Это было уникальное место, посещать которое разрешалось лишь с научной целью. Злата получила допуск благодаря Алустону, она могла гулять по аллеям, цветникам и заповедным уголкам, изучать флору и фауну различных миров, а также приводить в оранжерею друзей.

Музей-лаборатория располагалась на отрицательных этажах академии, имела гигантский прозрачный купол, окутанный, как и всё ядро, магическими пеленами, защищающими астероид от воздействия космоса. Освещение, температура и влажность поддерживались в разных уголках обширного пространства в строгом соответствии с привычными для растений и животных того или иного мира. Золотиса несколько раз бывала здесь с Алустом, потом приводила подруг, поэтому чувствовала себя знатоком. Однако, как только начала объяснения, спутник прервал её:

— Неужели ты думаешь, что я тут впервые?

— Разве нет? — удивилась девушка. — Мне говорили, что первокурсников не пускают в оранжерею.

— Обычных не пускают, тебя не обманули, — улыбка молодого человека показалась Злате плотоядной. — Я вырос в академии. Моя мать работает здесь.

— Вот как? — принцесса пожала плечами. — В таком случае зачем же ты попросил меня…

— А где ещё мы можем остаться наедине, без того, чтобы Лора или Крутейна не ворвались и не помешали? — Ульян обнял девушку за талию и наклонился, заглядывая ей в глаза: — Бывала в уголке, посвящённом Исполу? Это мир моей матери, в некотором смысле мой родной.

Золотиса отрицательно покачала головой и сделала попытку отстраниться. Спутник обхватил её крепче, не позволив этого. С каждым следующим шагом принцессу охватывала всё большая паника. Не обращая внимания ни на поблёскивающую воду милого прудика, ни на чириканье пташек в густых зарослях, ни на ящерок, греющихся на освещённых искусственным солнцем камнях, думала только о том, как бы вернуться к лифтам.

— Почему ты дрожишь? — вкрадчиво спросил Ульян. — У тебя это впервые? Не бойся, я буду нежен.

Он наклонился, приблизив лицо, тронул своими губами губы девушки. Не напирал, не торопился, действительно был аккуратен, увы, это не спасло их «свидание». Перед глазами Золотисы возникла яркая и реалистичная картинка: её раздевали уверенные руки Данаира, а она млела в предвкушении чего-то неведомого и сладкого.

Закричала:

— Пусти! Как ты смеешь прикасаться ко мне!

Обращалась не к Ульяну, а к тому пытавшемуся её совратить человеку — своему кузену. Не имея возможности знать этого, сокурсник опешил и выпустил девушку из объятий. Золотиса бросилась прочь.

Бежала, не разбирая дороги, и заблудилась. Ругала себя: почему не следила за тем, куда ведёт её этот Шорт! Доверилась. А не нужно было. Вот как теперь выбраться к лифтам? Место, куда она попала, было не только незнакомым, оно казалось опасным. Сухая потрескавшаяся земля под ногами, редкие колючие растения, жара — даже пекло. Мало того, что слизистая в носу зудела от пыли, горло сдавило спазмом и глаза жутко чесались, так ещё и доносившийся издалека рык неизвестного хищника заставлял трястись поджилки.

Да что же она такая невезучая! Не важно, сирота или принцесса, её считают лёгкой добычей. Кажется, переживания из-за этой своей особенности даже пересиливали боязнь того, что она не выберется из оранжереи. Быстрые шаги за спиной заставили резко обернуться.

— Алустон! — вздохнула Злата облегчённо.

Подбежавший парень схватил её за руки, внимательно осмотрел:

— Цела?

Принцесса кивнула и спросила:

— Как ты меня нашёл?

— Здесь повсюду магическое наблюдение. Когда Ульян сознался, что бросил тебя в оранжерее, я обратился к отцу, тот позволил просмотреть записи.

— Повсюду? — щёки девушки залились краской.

Алуст улыбнулся:

— Ну… не то чтобы… Есть укромные уголки. Шорту они, по всей видимости, известны, — он нахмурился. — Вот сволочь!

— Я сама виновата, — вздохнула принцесса, — слишком доверчива.

— Вот что… — взяв девушку под локоть, сын ректора увлёк её на неприметную тропинку. — Если ты не возражаешь, можем сделать вид, что мы пара. Не подумай, я не навязываюсь. Просто хорошо представляю, что такое назойливое внимание.

Золотиса улыбнулась. Она не раз замечала, как приятного молодого человека осаждают девушки со всех курсов академии. Алусту стоило немалых трудов держать лицо и отказывать вежливо.

— Давай, — согласилась она. — А ты разве не хочешь найти себе пристань?

— Не хочу. Магическая привязка — дело хорошее, однако мне бы хотелось встретить настоящую, а не внушённую любовь, тем более что и магия не всегда срабатывает.

— Мне тоже, — вздохнула Золотиса, она не особенно верила, что когда-нибудь избавится от приобретённых комплексов и сумеет по-настоящему полюбить. — Хотя в моём случае магическая привязка, наверное, единственный выход.

— Вот ещё придумала! — засмеялся Алустон, указывая на показавшуюся вдалеке арку, в которой девушка узнала выход к лифтам. — Какие твои годы! Время не пришло влюбиться, вот и всё. Учись давай! И выбрось из головы романтическую чушь.

А ведь он прав! Ей всего-навсего шестнадцать! Золотиса дурашливо пихнула парня локтем и засмеялась. Её обрадовала перспектива учиться и не думать «о глупостях».