Визитёр энергичным движением одёрнул полы чёрного сюртука. Поклонился.

— Как дела, Стокетт? — король указал на стоявший у стены стул, сам сел в кресло между окнами.

Агент недовольно прищурился, садиться не стал, снова поклонился и заговорил противным скрипучим голосом:

— Улов небогат, ваше величество. Трое мужчин солидного возраста, две пожилые дамы и девушка восемнадцати лет.

— Просватана? Кто родители?

— Сирота. Воспитывается в колледже элитных невест. Бал, где выпускницы выбирают женихов, ещё не состоялся.

— Кто же оплачивал обучение сироты?

— Неизвестный благодетель.

Палех побарабанил унизанными перстнями пальцами по лаковому подлокотнику кресла и покачал головой:

— Всего одна. Действительно, негусто.

Истощение магии зрячих началось вскоре после трагической смерти Алинка, это ли не наказание за грех братоубийства? Можно сколько угодно раскаиваться и винить себя за участие в заговоре — совершённого не изменить. Теперь приходится действовать, используя по максимуму оставшиеся резервы.

Агент нарушил паузу:

— Мы можем ещё раз попробовать. Сопряжение не прекратилось. Давайте откроем ещё один кордон.

— На юге?

— На юге опасно. Побережье плотно заселено, и граница рядом. Если Сводящие уйдут в Лагун, получим ноту протеста.

Стокетт прав. Искать зрячих среди рыбаков, торговцев и матросов бесполезно, а лишняя сотня сумасшедших наверняка обернётся недовольством населения. Кроме того, король соседнего Лагуна давно метит на место представителя в Союзе миров и вполне способен воспользоваться промахами Портии в защите Шахитона от Сводящих. О том, что открытие порталов не ошибки, а продуманный план, тем более никому знать нельзя. Даже собственному сыну Палех не открывал всей правды, хотя именно на Данаира делал ставку в большой игре.

— Поступим так, Стокетт, — король встал и, потирая руки, прошёлся по комнате, — поезжай в этот колледж и посмотри, что за девушка. Разузнай о ней всё. Если есть хоть какая-то возможность убедить первого принца жениться на ней, постараемся это сделать.

— А если его высочество заупрямится? Будем пускать Сводящих?

Палех остановился, окинул агента хмурым взглядом:

— Прежде я хочу собрать сведения о жертвах. Как бы народ не поднялся.

— Мудрое решение, ваше величество, — поклонился Стокетт. — Прикажете отправляться в путь?

— Поезжай! И не особенно мешкай.

Дождавшись, когда визитёр скроется за скрипнувшей дверцей, король задвинул щеколду и направился к противоположному выходу, о котором не подозревал Стокетт. Ещё будучи вторым принцем, Палех уяснил: полагаться целиком нельзя ни на кого. Именно доверчивость и самонадеянность сгубили брата, которому прочили роль правителя Портии. Судьба в виде заговорщиков распорядилась иначе: Алинка и его беременную жену зарезали прямо на супружеском ложе. Помнится, Палех отказался смотреть на результат покушения, и хоронили убиенных в закрытых гробах, всё равно жуткая картина время от времени всплывала перед мысленным взором, скорее как предупреждение и призыв к бдительности, чем угрызения совести. Совестливость — непозволительная роскошь для короля.

Надышавшись пылью в длинном извилистом коридоре, упиравшемся в королевский кабинет, Палех с удовольствием выбрался из-за отцовского парадного портрета и старательно отряхнул мундир от прозрачных нитей паутины — уборщиц в тайные ходы не пошлёшь. Придирчиво изучив своё отражение в зеркале, удовлетворённо кивнул: всё в порядке, можно приглашать первого принца на беседу. Первого и единственного, увы. Хотя, помня собственную историю, его величество прекрасно представлял, насколько обидно быть вторым. Возможно, поэтому Создатель осчастливил его единственным наследником.

Данаир будто ждал приглашения, залетел в кабинет с весёлой, казавшейся отцу неуместной улыбкой:

— Звали, ваше величество?

Палех вышел из-за стола, кивком указал на кожаный диван в дальнем углу. Сел первым. Принц расположился с противоположного конца, устроив руку на спинке и забросив ногу на ногу. Хорошо, что здесь никого. Блюстители манер попадали бы в обморок, видя позу его высочества. Разгильдяй! Балует отпрыска королева. Неудивительно, Данаир пошёл в её родню: высок, хорошо сложен, синеглаз, имеет правильные черты лица. Разве что мелькавшее порой выражение высокомерной подозрительности даёт понять, кто кроме матери участвовал в зачатии.

— Разговор серьёзный, сынок, — предупредил король.

— Когда у нас случались другие, папа? — усмехнулся Данаир, сел, однако, ровнее. — Слушаю.

— Твою помолвку с маркизой придётся разорвать.

— Как? — принц подался вперёд. — Этого нельзя… мы с Отриной любим друг друга! Отец, вы сами…

— Обстоятельства изменились. Отрина замечательная красивая девушка, у неё влиятельная родня, лучшей невесты нельзя желать, будь она Зрячей.

— Зачем королеве никчёмный дар? Никто не пошлёт слабую девушку на кордон, а во дворец Сводящим не заползти…

Палех поднял руки, раскрыв ладони. Повинуясь требовательному знаку, первый принц умолк. На его лице появилось то самое выражение неудовольствия и подозрительности. Отец отвернулся и стал говорить, игнорируя реакции:

— Тебе должно быть известно, появление Зрячих среди населения напрямую зависит от короля, обладает ли он «никчемным» даром. Именно поэтому моего брата женили на девушке, способной поделиться с ним врождённой особенностью — Алинка готовили к трону. Мне же посчастливилось выбрать невесту по сердцу.

— Тем более вы должны меня понять! Мучиться всю жизнь с нелюбимой лишь потому, что она Зрячая…

— Никто не заставляет тебя мучиться. Главное — получить от жены дар. Потом можно и овдоветь.

Теперь Палех посмотрел на сына, Данаир казался заинтересованным.

— Вы уверены, что всё получится? — спросил он.

— Что именно? Невесту тебе ищем. Уже есть одна претендентка из низов, познакомишься с ней в ближайшее время.

— Даст ли моя женитьба нужный эффект? Я об этом. Откуда уверенность, что Зрячих после этого станет достаточно?

— Так говорят летописи. Я бы не стал принуждать тебя, не будучи уверенным. Тем более когда девушка из низов.

Король лукавил. Стал бы! Он готов ухватиться за призрачную возможность, лишь бы удержать власть. Слухи о том, что на кордонах почти не осталось Зрячих и пограничникам приходится полагаться на ощущения, распространяются с удручающей проворностью. Ещё год, от силы два, и аристократия начнёт требовать смены правящей династии. Шпионы доносят, что кое-кто уже шепчется, предлагая призвать на трон лагунского герцога. Иностранцев им тут не хватало!

Данаир сжал виски ладонями, зарывшись пальцами в густые волосы, очень глубоко вздохнул. Потом опустил руки, резко повернувшись к отцу:

— А что, если сделать её любовницей?

— Кого? — удивился король.

— Эту вашу Зрячую! Раз она не благородных кровей…

— Ты прав, — задумчиво поскрёб подбородок его величество, — девушка сирота, хотя и воспитывается в колледже элитных невест, что несколько усложняет дело.

— Я могу пообещать жениться и…

— Полюбит ли она настолько, чтобы преступить нормы морали?

— Вы сомневаетесь во мне?

— Ничуть! — криво улыбнулся король. — Прошу только, действуй аккуратно. Не напугай девицу. Вероятность, что мы сумеем найти другую невесту, слишком ничтожна.

Первый принц встал и поклонился:

— Могу идти? Отрина собирается отдохнуть у моря. Хочу проводить будущую королеву в дорогу.

Палех тоже встал, одобрительно похлопал сына по спине. Обстоятельства складывались удачно. Отсутствие маркизы в столице позволит избежать ненужных скандалов. Когда Отрина вернётся, всё уже будет сделано. Так или иначе.

Королевского внимания ждали текущие дела. Проводив сына, его величество вернулся за стол, раскрыл бордовую папку с золотым тиснением «Срочное», вытащил прошение об усилении столичного гарнизона. Градоначальник напуган, удивляться тут нечему. Палех поскрёб подбородок, слегка качая головой — числом солдат дело не решишь. Нужны Зрячие, хотя бы один на сотню! Без этого ни столицу, ни всю Портию не защитить. Как ни медлительны Сводящие, они всегда найдут пути обхода. Пока удаётся сдерживать их в зоне открывающихся при Сопряжении порталов, при этом потери растут. Лишившиеся разума вояки становятся бесполезными, остальные теряют боевой дух, глядя на сумасшедших соратников. Есть случаи дезертирства.