Извинившись за то, что покидаю праздник, и попрощавшись с гостями, я поднялась из-за стола и попросила Нанули отвести меня в спальню. Ника тут же вскочил и вызвался сам проводить меня в комнату. До этого момента мне казалось, что он не обращает на меня никакого внимания.

— Что бы тебе не наговорила Нану, это все неправда! — весело заявил он, открывая комнату и приглашая меня пройти. Он был пьян.

— А мне кажется, что то, что сказала мне Нанули, единственная правда, которую я слышала о тебе, — резко ответила я. Мне было совсем не весело.

Ника промолчал, но переменился в лице. Я прошла в комнату и поняла, что это его спальня. Я посмотрела на него так, чтобы ему сразу стало понятно, что спать придется в другом месте.

— Эка… Я тебе не вру.

— Ника, сейчас не время об этом говорить, у тебя гости, а я очень устала. Я хочу спать.

Вместо ответа он вдруг крепко обнял меня, не оставляя даже шансов на то, чтобы выбраться из его рук. В этот момент ему и не нужно было ничего говорить, слова бы только окончательно разорвали нить доверия между нами.

— Ты просишь меня быть честной, а сам все время врешь, — прошептала я ему в грудь.

— Я знаю, — он вдруг перестал оправдываться и спорить. — Ты очень дорога мне. Прости.

— Ника… — он так крепко сжимал меня, что мне стало трудно дышать, — я устала.

Он еще крепче сжал меня в своих объятиях, поцеловал в щеку и, наконец, отпустил. В легких по-прежнему не было воздуха, но сейчас мне нужно было остаться одной. Мне просто хотелось, чтобы этот день, наполненный разочарованием и чужой ложью, скорее закончился. Он быстро ушел, а я рухнула в постель и сразу уснула.

Утром я проснулась от стука в дверь. Я открыла глаза — на другом конце кровати, прямо в одежде, спал Ника. Конечно, ведь это была его комната! Я не заметила, как он пришел ночью, я действительно очень крепко спала, но то, что он в этот раз непривычно скромно лег на самом краю, меня удивило. Я осторожно потрясла его за плечо, чтобы он проснулся.

Он открыл глаза и вопросительно уставился на меня. Я была уверена, что он не понимал, что я делаю в его спальне, где мы находимся и почему он в одежде. Глядя на его недоуменное лицо, я не смогла сдержать улыбку.

— Ника, кто-то стучит в дверь, открой, — для убедительности я показала на дверь, и в этот же момент стук повторился. Он еще несколько секунд молча смотрел на меня, затем, наконец, пришел в себя и поднялся.

За дверью была Нанули. Она не стала проходить внутрь, просто принесла нам кофе и воды. Я сразу догадалась, что Ника вчера действительно перебрал с алкоголем.

— У тебя замечательная тетя, — честно сказала я, когда он поставил передо мной чашку с ароматным кофе и тарелку с домашним печеньем.

— Она лучшая! — подтвердил Ника и залпом выпил стакан воды. — Нас сегодня пригласили на свадьбу.

— Какую еще свадьбу? — я искренне удивилась, и даже не приглашению, а его спокойному тону.

— Зурико женится на Кристине, это наши соседи, — пожал плечами Ника и опустошил второй стакан.

— Ты иди, а я вернусь в Тбилиси, — мне надоело играть в его игры и делать вид, что он не врал мне и между нами ничего не было. Я встала, накинула халат, который еще вечером нашла в комнате, и подошла к окну. — Так будет лучше.

— Эка, ты злишься на меня, — он даже не спросил, а просто подтвердил этот факт.

— Я не злюсь, я просто устала. Мне надоело, Ника, понимаешь?

— Понимаю. Что тебе сказала Нанули?

— А что мне скажешь ты? Может, скажешь уже наконец правду? Кто такая Анна на самом деле? Ты ведь ее до сих пор любишь, я видела, как ты на нее смотришь!

Я сама не ожидала, что так заведусь. Во мне играла ревность, мне было обидно, что он врал мне и я чувствовала себя использованной, мне казалось, что он просто хотел отвлечься от чувств к женщине, которая не отвечала ему взаимностью. Это было подло и очень несправедливо.

— Нет! Клянусь, нет! — он бросился ко мне и схватил за плечи, грубо и сильно. Было больно, но я не обращала на это внимания.

— Ника…

— Между нами ничего нет, я не вру тебе. Послушай, я сказал, что она моя родственница, потому что запаниковал, не хотел, чтобы ты переживала. Чтобы ты знала о ней. Я знаю, что я должен был сказать правду, прости меня. Она просто мой друг…

— Друг? — я зло усмехнулась.

— Друг, — мучительно ответил он.

— Ника, это не дружба, ты снова врешь, даже сам себе. Послушай, — я, наконец, убрала его руки, — ты можешь дружить и общаться с кем угодно, делать все что угодно, но зачем ты мне врешь? Я не понимаю, что я вообще тут делаю? Зачем ты меня сюда привез?

Он не смог найти ответ ни на один из моих вопросов. Вместо этого он вдруг снова схватил меня, притянул к себе и впился в мои губы крепким поцелуем, сжимая до боли мои руки. У меня не было сил сопротивляться, хоть я и понимала, что это снова все очень неправильно.

— Эка…

Его руки скользнули под мою пижаму, и я застонала. Мы оба этого хотели, но я не могла себе позволить наступить на эти грабли второй раз. С трудом взяв себя в руки, я смогла вырваться из его объятий, когда он уже снимал с меня одежду.

— Ника, нет…

Он отпустил меня, но только на несколько секунд, а затем снова прижал к себе.

— Эка, я не хочу тебя потерять.

— Тогда скажи правду.

Я вцепилась в его плечи и больше всего на свете боялась, что он меня отпустит.

— Я правда любил ее, но это в прошлом. Она попросила меня о помощи, и я не смог отказать. Я знаю, что она просто использует меня. И я знаю, что не должен был обманывать тебя, просто…

— Что? — я подняла на него глаза.

— Просто я не хотел, чтобы ты знала, каким ничтожеством я был.

Он отстранился и отвернулся к окну. Я не понимала, о чем он говорит, но не стала задавать вопросов. Он должен был рассказать мне все сам. Если я действительно что-то для него значила, он должен был сам разрушить этот барьер недоверия между нами.

— Давай сходим сегодня на эту свадьбу, и я тебе все расскажу, обещаю.

— Ника… — я хотела сказать ему, что это все еще плохая идея, но он не дал мне продолжить:

— Тебе понравится! Ты же никогда не была на грузинской свадьбе!

— Ты снова уходишь от разговора… — я вздохнула и даже не стала отвечать ему.

— Я знаю, — он не стал спорить. — Давай сходим на эту свадьбу и я тебе все расскажу.

— Если ты не хочешь, ты можешь мне ничего не рассказывать.

— Я хочу. Дай мне время до вечера. Прошу тебя.

Не знаю, почему, но я снова ему поверила. Я видела в его глазах какой-то детский испуг, и я вдруг поняла, что его молчание, уловки и даже наглое поведение — не больше, чем попытка скрыть собственный страх быть преданным снова.

— А как ты себе это представляешь? — я знала, что соглашусь, и он это понял сразу же.

— Я скажу, что ты наша гостья, Зурико будет только счастлив! Мы выросли вместе, я не могу пропустить день, когда Кристина наконец прижмет его к стенке и поведет под венец!

— Ладно. Но завтра вернемся в Тбилиси, обещаешь?

— Обещаю. Я обещаю тебе быть честным.

Он прямо в одежде снова залез в постель и завернулся в одеяло. Я кинула в него подушку, которая упала на пол, сгребла свои вещи и пошла в душ. Он снова меня переиграл в своей игре.

Половину дня Ника прятался от меня. Нет, он, конечно, все время незримо присутствовал рядом, но всячески избегал возможности остаться наедине. Я уже даже не пыталась задавать ему вопросы, я твердо для себя решила — если он действительно захочет, он расскажет обо всем сам. Если нет — значит, на этом наша история закончится.

Мне не хотелось больше переживать. Я была в прекрасном месте, в компании чудесной женщины — Нанули, которая, в отличие от Ники, не отходила от меня ни на шаг и уделяла мне столько внимания, что становилось даже неловко. Она дала мне красивое платье, чтобы я могла пойти на свадьбу, достала свои драгоценности — и, как бы я не отказывалась, ни за что не согласилась принять мой отказ.