Мы подъехали к дому Гиорги, когда уже наступил глубокий вечер. Нино в последний момент вдруг передумала ехать, и нам с Гванцей снова пришлось ее уговаривать. Удивительно, как изменилась моя новая грузинская подруга — она смогла отпустить обиды прошлого и искренне хотела помочь своему бывшему мужу получить хоть немного тепла. Того тепла, что было упущено много лет назад.

По дороге Нино рассказывала о том, какой была их с Гиорги дружба 40 лет назад. Об этом она не писала в своем дневнике, но ее слова были преисполнены ностальгии, света и какой-то надежды. Как выяснилось, Гиорги еще долго не оставлял попыток достучаться до Нино, каждое утро после их разговора и до свадьбы с Гванцей он по ночам, пока никто не видит, оставлял небольшие букеты на ее подоконнике и писал записки. В каждой записке была только одна цифра — количество дней, которые он ждет положительного ответа Нино.

К сожалению, ответа Гиорги так и не дождался. Нино делилась воспоминаниями все так же степенно, уверенно и интеллигентно, но ее пальцы то и дело сжимали и теребили шарф, наброшенный на плечи, она постоянно поправляла волосы и с трудом возвращалась к месту, на котором остановилась, когда сбивалась. Она очень нервничала.

Я даже не могла себе представить, что она чувствует.

Я не видела Нику неделю, я не имела ни малейшего понятия, чем он занимался все это время, с кем он и о чем думает, и мысли об этом заставляли мое сердце сбиваться с ритма. Нино не видела Гиорги 40 лет.

Но, пожалуй, самое грустное в этой истории то, что все эти 40 лет они могли провести совсем иначе. Они могли бы быть счастливы вместе. Или нет — но теперь это уже не имело никакого значения.

— Нино, не переживайте, все будет хорошо, — я осторожно взяла ее за руку и улыбнулась. Мне казалось, что в я и сама была готова расплакаться от волнения.

— Я боюсь, что он меня даже не вспомнит, — улыбнулась в ответ Нино.

— Конечно вспомнит! — заверила ее я и снизила голос, чтобы Гиорги-младший, сидевший за рулем, не услышал, — Гванца говорила, что он никогда о вас не забывал.

— Ох, милая… — вздохнула Нино и вдруг сжала мою руку, — я тебе очень благодарна. Тебе и этому нахальному мальчику, Нике. Вы заставили мое сердце снова биться и чувствовать себя живым.

Тем временем, мы подъехали к дому Гиорги-старшего. Нино первой вышла из машины, аккуратно расправила свое элегантное платье в темный цветок, поправила волосы, посмотрелась в зеркальце. Для того, чтобы оказаться здесь, ей потребовалось целых сорок лет, а потому мы с Гиорги-младшим теперь терпеливо ждали, когда закончит свои ритуалы красоты.

Нам открыли не сразу. Гиорги-младший решил зайти первым, чтобы, по его словам, у деда не случился инфаркт. Когда дверь все же открылась, Гиорги быстро прошел внутрь и начал эмоционально что-то рассказывать, но его дедушка, казалось, не слушал. Он молча, не сводя глаз, смотрел на свою гостью и чуть заметно улыбался. Она тоже не отводила взгляда. Наконец, Гиорги-младший понял, что его слова, да и его присутствие, здесь больше не нужны, и жестом пригласил Нино пройти.

— Добрый вечер, Гиорги, — она кокетливо улыбнулась, чуть наклонив голову. Ее глаза блестели, от слез или от волнения, но ни ее голос, ни безукоризненные жесты не дрогнули.

— Добрый вечер, Нино, — Гиорги-старший подошел к ней и учтиво поцеловал руку. Его руки тряслись.

— Ты меня узнал… — смутилась Нино.

— За эти годы ты совсем не изменилась, — Гиорги покачал головой, и, наконец, обнял ее. По моим щекам лились слезы, но в этот момент для них во всем мире не существовало никого, кроме друг друга.

Гиорги-младший осторожно прошел мимо них, вышел из квартиры, прикрыл дверь и посмотрел на меня. Увидев, что я плачу, он крепко меня обнял и рассмеялся как счастливый ребенок, увидевший чудо.

— Эка, ты понимаешь, что ты сделала?

— Что? — спросила я сквозь слезы.

— Он всю жизнь рассказывал мне про эту Нино! — Гиорги по-дружески положил мне руку на плечо и повел к машине. — Я, если честно, считал, что он ее придумал! А он, оказывается, правда был в нее всегда влюблен…

— Тебе не обидно за Гванцу?

— Знаешь, когда они развелись, мы все вздохнули спокойно, — признался Гиорги. — Ты же знаешь мою бабушку…

— О да! — рассмеялась я, и Гиорги засмеялся вместе со мной.

— А ты подарила ему вторую молодость. Спасибо!

— Они сами вернули себе молодость! — отшутилась я, но мне были очень приятны его слова. Наверное, я никогда не забуду то, как Гиорги смотрел на Нино, когда увидел ее спустя столько лет. В его взгляде была искренняя радость, но вместе с ней — еще и пустота, одиночество и груз ошибки, которую они вместе допустили. Вместе.

— Гиорги, ты сможешь отвезти меня к одному месту?

— Да, конечно… Скажешь, куда.

Я не знала, что делала. Мне казалось, что я все решила, что я приняла единственно верное решение — вернуться домой и начать жить сначала. Взять лучшее, что мог дать мне этот город, сохранить в себе то ощущение свободы и собственной важности, что он мне подарил. Навсегда оставить в сердце те безумные чувства, что я испытала к Нике, чтобы больше никогда не возвращаться к тому образу жизни, что я вела раньше.

Но теперь я действительно поняла — все, чего я так искала, я уже нашла.

Нельзя взять и уйти от прошлого. Оно всегда будет со мной, оно привело меня туда, где я сейчас нахожусь и сделало меня тем человеком, кем я являюсь. Побег не поможет изменить жизнь, но сейчас я снова пытаюсь сбежать. Вот только если в первый раз, когда я бежала из Москвы, от семьи и неудачных отношений, я бежала от собственной нерешительности. А от чего бегу сейчас?

Гиорги остановил машину возле метро Авлабари. Было заметно, что ему совсем не хочется оставлять меня поздно ночью на улице возле метро, но я твердо настояла на своем и отправила его домой. Наверное, я научилась командовать у Гванцы, по крайней мере, на ее внуке мой категоричный тон сработал.

Я не знаю, сколько времени я простояла на одном месте, когда Гиорги все-таки уехал. Буквально в ста метрах от меня находился тот самый пешеходный подземный переход, где мы впервые встретились с Никой. Где на меня напал малолетний грабитель и пытался вырвать сумку с дневником Нино, а Ника одним движением спас и меня, и мою главную ценность — эту удивительную историю, которая спустя пару месяцев, благодаря нам с Никой, обрела счастливый конец.

Обычно в это время Ника как раз заканчивал свои подземные концерты для туристов, но я не была уверена, будет ли он там именно сегодня. Можно было позвонить или хотя бы написать, но я не могла даже взять в руки телефон. Что я ему скажу? Я не могла подобрать слов, я знала, что просто должна его увидеть, а дальше все сложится. Или да, или нет.

Наконец, я шагнула в темноту подземного перехода, но мне встретила тишина. На ступеньках сидела старая женщина, отчаянно просившая милостыню. Я прошла через переход в надежде, что мы с ним случайно столкнемся на выходе, но понимала — этого не произойдет.

Что я от него хочу? Правды? Нет.

На самом деле единственным человеком, кто по-настоящему врал мне, была я сама. Я снова вспомнила, с какой грустью смотрел Гиорги на Нино, когда они встретились, сколько сожаления было в ее глазах… Разве стоит риск быть отвергнутым, обманутым, даже преданным — этого разочарования и пустых, одиноких лет? Теперь я была уверена — не стоит.

Я поднялась по лестницам из перехода, спустилась до парка Рике по красивому Винному спуску, усеянному маленькими сувенирными лавками, ресторанчиками и кафешками. Мимо гуляли пары, горели теплые огни ночного города — я была в самом его сердце. Я гуляла здесь десятки раз, но сейчас как будто Тбилиси впервые предстал передо мной в своем самом торжественном, праздничном наряде. Меня переполнял восторг — я находилась в одном из самых красивых городов мира, и я так или иначе стала его частью. Как я всегда мечтала.