Он уже подумывал было найти укромный закуток и построить оттуда портал в лес возле харчевни, однако, выйдя из узкого проулка на широкую улицу, узнал открывшиеся на фоне неба пики большого здания, которое обнимало половину площади как арену. Значит, до городских ворот оставалось каких-нибудь полчаса быстрой ходьбы, и Тео ускорил шаг, намереваясь выбраться из столичного бедлама на свежий воздух.

К его удивлению, в обеденное время на площади было заметно меньше народа, чем утром. По всему выходило, он что-то пропустил. Может, те алатусы начудили? Черноволосая девушка и её рыжий спутник, возможно, жених или просто близкий друг.

Раздражение плеснулось глубоко в сердце, и, нахмурившись, Тео зашагал через полупустую площадь к выходу. Впрочем, у шатров всё так же топтались желающие поступить в местную армию бескрылого короля. Там, где набирали девушек, стояло две, Тео машинально бросил на них взгляд — знакомой брюнетки не было, да и с чего бы она продолжала там ошиваться? Купила с женихом что-то запрещённое в оружейной лавке да улетела к себе…

Погружённый в неприятные рассуждения, он шёл через редкую толпу и не обратил внимания на резкий мужской возглас — и вдруг рядом с ним прохожие бросились врассыпную. Тео очнулся, остановился и покрутил головой, пытаясь разглядеть причину переполоха и определить, в какую сторону ему тоже стоит отойти. На противоположном краю площади, рядом с высоким мужчиной в тёмно-серой сутане и массивной круглой металлической подвеской, указывавшей на аристократический статус или принадлежность к правящей верхушке, стояли бледные, напуганные Хирам и Дарден.

«Сдали!» — с горечью пронеслось в голове Тео. Его, сделавшего так много, спасшего жизнь, предали те, кому он доверял… Можно ли было в этом мире существовать честно, не опасаясь предательства близких?

Высокий чиновник сделал жест, и к Тео устремилось четверо ратников, все вооружённые и с явным намерением убить.

Он потянул нити — шли те легко, но времени на портал не хватило бы, а значит, придётся пробиваться и бежать, чтобы выгадать необходимую минуту.

Тео встал в боевую стойку.

Увернулся от первого подбежавшего ратника с шестом, резко выкинул ногу, делая подножку, и выхватил чужой шест. Теперь Тео был вооружён. И очень неудобен для тех, кому нужна была его жизнь.

Орудовать шестом с перевешивающим грубым наконечником показалось неудобно — заставив покатиться двух парней с мечами наперевес, третьего — задохнуться от удара в грудь тупым концом, Тео с силой ударил шестом по земле, избавляясь от железного груза. Зрители вскрикнули, не понимая, что задумал парень, ломающий оружие и скидывающий суму на пыльную мостовую.

Пока четвёрка нападавших поднималась и приходила в себя, к застывшему в странной позе парню ринулась следующая партия, шестеро. Но это всё ещё, по сравнению с позабытой игровой битвой в Чжэнчжоу, была ерунда — Тео усмехнулся, раскидав и этих слабых соперников, не сумевших победить «богомола» или хотя бы задеть его.

Поднялись первые трое, взбешённые неудачей, и набросились с разных сторон, подхватив шесты и стремясь уколоть пиками наглеца.

Несколько минут, и вокруг стояло уже несколько.

— Ну, ладно! — процедив сквозь зубы, пробормотал Тео, успевая заметить, как к главному чиновнику толкают маленькую худенькую девчонку, похожую на куклу в нежном длинном до щиколоток платье, и как она попыталась схватить Дардена за руку, но чиновник перехватил её и удержал рядом, вцепившись в плечо пальцами, унизанными кольцами.

А ратники, заворожённые на пару мгновений плавным жестом стоящего в центре седого парня, с криком «Арр-руу!» бросились вперёд, едва он сделал резкий выпад и дал подсечку по ногам двух ротозеев.

Тео был слишком занят сражением, чтобы замечать восхищение зрителей. И первым таким зрителем был, как ни странно, тот самый чиновник, рядом с которым стояли сейчас перепуганные Хирам, Дарден, маленькая девочка и заставший драку в разгаре полноватый в лоснящемся, испачканным фартуке молодой человек, словно его притащили сюда, оторвав от грязной работы.

Через несколько минут, в которых зрителям сложно было разобрать, где ноги и руки какого ратника пляшут в воздухе вокруг одетого в светлое преступника, тот победил и опять занял оборонительную стойку, разводя крылом левую руку и беря шест под мышку правой.

— Великолепно! — вдруг в гулкой тишине зазвучали аплодисменты.

Чиновник демонстративно хлопнул несколько раз в ладоши и поманил Тео к себе пальцем:

— Соблаговолите подойти, безродный!

Тео опешил — обращались к нему? Он обвёл взглядом вокруг себя. В ушах несвоевременно нарастал непривычный шум, то ли от возбуждения и готовности крушить ещё долго всё, что будет угрожать, то ли от удивления — его, что, на самом деле проверяли?

Перешагнув через пару валяющихся на пути ратников и подобрав свою сумку, он сделал несколько шагов вперёд. «А ты заигрался, Тео! — сказал ему голос совести. — Возможно, из-за тебя сейчас пострадают эти люди…» Да, он плохо понимал, что происходит. Видел одно — насмешку на лице чиновника и испуганные лица знакомых крестьян. Малышку, кажется, звали Уна… Сестра Дардена…

— Скажи-ка, девочка, это твой брат Тео-безродный? — спросил мужчина, чуть наклоняясь к той, что не могла сбежать из его цепкой хватки.

Шум в голове ухал поездом, его перестуком колёс, и нарастал. На губах вдруг стало солоно, Тео недоумённо провёл рукой по лицу и поднёс ладонь к глазам, в которых всё расплывалось.

Девочка молчала.

Он проснулся от того, что спине стало холодно, подтянул сползшее тонкое одеяло — и открыл глаза. Одеяло? Тео сел, и в первое мгновение показалось, будто он в своей комнате, в Сиднее. Невероятно, неужели во сне построил межмировой портал?!

Но, привыкнув к темноте, различил незнакомое убранство в небольшой комнатке, где помещалась кровать, небольшой столик, массивный шкаф в углу, и оставалось ещё немного места, чтобы перемещаться. В комнате никого, кроме Тео, не было. Он поднялся и ощутил обжигающе холодный камень под ногами, но рядом с кроватью стояли туфли, на которых аккуратно лежали портянки, заменяющие носки, а через высокую спинку кровати была переброшена одежда. Недолго думая, Тео оделся, отмечая, что ему приготовили комплект, весьма напоминающий шаолиньский. Снова накатило дежавю — а может, он в родном монастыре?

Но решетчатое окно с множеством прямоугольных рифлёных стеклышек, через которые в комнату пробивался лунный свет, доказывало — нет, Тео по-прежнему в мире Алатуса.

Одеваясь, накручивая портянки до колена и закрепляя их верёвками, он вспоминал последнее, что случилось перед темнотой, уложившей его в эту постель.

Уна молчала долго, зато полноватый крепыш-парень бросился к нему с воплем:

— Тео! Дружище! Ты живой! Ты вернулся! Как я рад тебя видеть! — радостно вопил, обнимая его, тряся и заглядывая в лицо. Тео успел поймать торжествующую и даже злорадную насмешку на лице парня, имени которого, естественно, не знал.

— Уна, я тебе говорил, что оборотни ему отшибли память, — в паузе между счастливых воплей крепыша прозвучало бормотание Дардена.

И девочка робко подошла, крепыш отстранился:

— Да что это я? Обними же свою сестрицу, дружище!

Пальчик девочки указывал вверх, на рубашку, которая ещё вчера предназначалась другому человеку, тому, кто погиб.

— Я вышивала этих птичек, голубеньких… — пролепетала малышка и обернулась на ожидающего её вердикта мужчину. — Это мой братик, старший. Его зовут Тео.

— Ну, что же ты стоишь, дружище? — самоназванный друг хлопнул Тео по спине. — Обними свою сестру!

А он вдруг поплыл — шум в голове становился всё тише и тише, умиротворяя и заставляя глаза закрыться. Тео покачнулся и осел, кажется, именно крепыш его успел подхватить…

Какая ирония судьбы — быть вечно принимаемым за кого-то другого! Тео рассматривал городской пейзаж, мерцающий в сполохах редких факелов и раскинувшийся внизу, под окном.