Рассказ вышел куда бледнее, чем события, на которых он основывался. В конце концов, сейчас первоочередной целью было разложить все по полочкам и связать одни концы с другими, а не развлекать Фель-Феля беседой. Правда, теперь, когда рядом не маячил Ц-Цузу, Райзу следовало воздержаться от игры на нервах рыцарей.

Как и предполагал Фель-Фель, Шикти появилась, не прошло и часа: обдала Райза неприязненным взглядом и велела идти за ней. Он послушно следовал за Стирающей Явь, пока не оказался в ее спальне.

В отличие от комнаты Ц-Цузу, тут скопилась целая уйма вещей. На перегородки октаэдра нельзя было прибить полки, и вся внушительная коллекция лягушачьих глаз хранилась в шкафах, собранных как минимум из десятка разных миров. Среди них, такая же гигантская, как и у Ц-Цузу, кровать-скорлупа казалась чем-то мелким и не стоящим внимания.

— С этого момента ты будешь делать то, что тебе скажу я. Ни на шаг от меня не отойдешь, — Шикти скрестила руки на груди.

Хотелось полюбопытствовать, не будет ли Ц-Цузу против таких изменений в субординации. Однако эти шутки могли пройти с крикуном, но не со Стирающей Явь. К тому же, Райз и сам знал ответ: именно Ц-Цузу и передал Шикти обязанность присматривать за своим пленником.

— У меня нет желания играться с тобой, поэтому спрошу только раз: ты приведешь своего некроманта-бунтаря к Пастырю или нет?

— Приведу.

Шикти фыркнула.

— И я должна в это поверить?

— А разве у меня есть выбор? Ц-Цузу убьет его, если я не потороплюсь с принятием решения. Он не оставил мне иных вариантов.

Считал ли Райз, что крикун откажется от возможности принести Пастырю Жнец? Нет, не после стольких стараний. Но он мог выразить свое неудовольствие слишком долгим ожиданием, убив Кару.

— Хорошо, что ты это понимаешь, — холодно сказала Шикти, и Райз понял: она прятала за грубостью беспокойство.

Неужели Ц-Цузу не ввел ее в курс дела? Набросал план в общих чертах, но умолчал, что собирается подставиться под удар Химеры? В том, что крикун сделал это умышленно, Райз не сомневался. Пускай Ц-Цузу и вел себя вызывающе, но за каждой его выходкой стоял точный расчет.

— Как ты собираешься привести сюда своего некроманта?

— Об этом мне нужно подумать. Дай мне хотя бы сутки.

— Сутки? — Шикти недовольно свела брови.

— Вы ждете от меня, что я принесу вам на блюдечке некроманта, охраняемого Химерой, и не можете дать один день на то, чтобы я придумал, как это сделать?

— Не забывай, что время не на твоей стороне.

— Не забуду.

На этом разговор исчерпал себя.

Сперва Шикти занялась перекладыванием экземпляров своей коллекции с места на место, совершенно позабыв о Райзе, а затем, как ни в чем не бывало, отправилась в трапезную, потащив его следом.

Ужин без Ц-Цузу проходил тихо и тоскливо. Райз старался не упускать ни одной минуты, которую мог потратить на продумывание деталей и просчет возможных вариантов развития событий, но без Ц-Цузу в самом деле стало пусто.

Однако, другой рыцарь решил заполнить эту пустоту.

— Где он?!

Гневный голос Нононо-до раздался сразу после хлопка вернувшегося Кальдеора. Парень выглядел намного лучше, чем прежде, и был бы еще бодрее, если бы Нононо-до не держал его за шкирку, как нашкодившего котенка.

Ему никто не ответил, и Нононо-до подлетел к столу и схватил Райза за волосы. Запрокинув его голову, он проскрежетал:

— Где этот подонок?!

Нононо-до выпустил Райза так же стремительно, как и схватил, и отскочил назад, уклоняясь от удара Шикти.

— Что ты себе позволяешь, Нононо-до? — процедила Шикти, закрывая Райза собой.

— Я спрашиваю: где он? — мертвенным голосом повторил рыцарь. Вокруг него вскипала ярость.

— По-твоему, Ц-Цузу отчитывается передо мной? Он всегда ходит сам по себе. Чего ты так разошелся?

— Стирающая Явь, ты выбрала не ту сторону.

— Сторону? Мы все верные последователи Пастыря, какие здесь могут быть стороны?

Райз едва приподнял уголки губ. Увидь это Ц-Цузу — и раздулся бы до необъятных размеров от самодовольства: так благотворно повлиять на Шикти — чем не повод?

— Ты так глупа в своем невежестве, Стирающая Явь. Какое разочарование.

— Не тебе говорить о разочарованиях, Нононо-до.

Слова Шикти прозвучали, словно пощечина. Нононо-до поджал губы, весь подобрался и, схватив Кальдеора, исчез.

— Стирающая Явь, ты была великолепна! — торжественно сообщил осмелившийся показаться блондин.

— Фель-Фель, умолкни, пожалуйста.

Оброненные ею слова прочно засели в голове, и по возвращении в комнату Райз не удержался и спросил:

— О каких разочарованиях шла речь?

— Ц-Цузу тебе не рассказал о прошлом Нононо-до? — удивилась Шикти.

— Ты о том, что другой Пастырь, которому раньше служил Нононо-до, изгнал его?

— Это только половина истории.

— А о чем вторая?

Шикти долго медлила, прежде чем заговорить вновь:

— После того, как его изгнали, он самовольно вернулся. Конечно, он не смог бы этого сделать, если бы не действовал в интересах Пастыря, но... Пастырь пришел в бешенство, и Нононо-до приговорили к вечному заключению — наказанию худшему, чем смерть. Когда тело умирает, душа перерождается и продолжает свой путь. Нононо-до этого лишили. Он остался бы узником навеки, если бы молодому Пастырю не понадобились сильные рыцари для сопровождения в его первую жатву.

— Приговорить к вечному заключению только за то, что он вернулся? Когда собака, которую прогнали, возвращается, в нее бросают камнем. А вечное заключение... звучит слишком круто. Что он натворил, вернувшись?

— Откуда мне знать? Спроси у него сам, раз так любопытно.

— Я пожалуй, воздержусь.

Райз потер затылок.

Он все еще чувствовал хватку Нононо-до, от которой так и веяло смертью.

Уже к утру Райз был готов озвучить план действий и попросил Шикти пригласить Уи-Шаа, чье непосредственное содействие требовалось для его реализации. Женщина просьбу восприняла со скрипом, но все же приказала Кальдеору привести рыцаря щитов, а когда тот явился, велела Кальдеору оставить их — тоже по просьбе Райза.

— Как я не единожды повторял, привести Къярта силой не получится, — начал он. —Не получится и уговорить примкнуть к Пастырю. А вот убить его он будет только рад.

В уголках глаз Уи-Шаа появились морщинки — единственное, что выдало его отношение к услышанному.

— Прежде чем делать выводы, позвольте мне изложить все до конца, — торопливо добавил Райз.

Убедившись, что рыцари согласны сперва его дослушать, и только потом решать, убивать его или нет, он продолжил:

— Къярт надеется, что я, находясь здесь, найду способ одержать над вами победу. Я скажу ему, что нашел этот способ. Мне придется рассказать ему о вас, о ваших силах и в том числе о барьере Уи-Шаа. После чего я расскажу о том, что его сила берет истоки из Жнеца, который сможет этот барьер разрушить.

— Он не сможет, — заявила Шикти.

— Это невозможно, — поддержал Уи-Шаа.

— То, что вы так считаете, я ему тоже скажу, как и то, что вы ошибаетесь. Разрушить барьер возможно благодаря манипуляциям, которые провел объединивший душу Къярта со Жнецом. Придется заглянуть в одно место, чтобы я мог сослаться на найденные там бумаги, которые это подтверждают.

— Такие бумаги не могут существовать. Жнец поглощает энергию и, в теории, материю. Мой барьер — ни то, ни другое.

— Уи-Шаа, ты знаешь, что такое ложь? Я собираюсь солгать своему некроманту и мне надо, чтобы ты мне в этом помог. Непосредственно перед тем, как я смогу его привести, мы изобразим битву, во время которой ты используешь свой щит, и когда Къярт коснется его, ты сам проделаешь в барьере брешь. Но перед битвой я скажу ему, чтобы он даже не пытался поглотить барьер — только коснулся. Я объясню, что все это спектакль, и наша с ним цель — сделать вид, будто мне с вами удалось обвести его вокруг пальца и убедить в том, что силы Жнеца достаточно.

— Получается, что ни Уи-Шаа, ни некромант-бунтарь не будут иметь доказательств своих точек зрения, — заметила Шикти.