— Ты только скажи, и я перестану. Больно надо твои упрёки слушать!

— Говорил уже, — вздохнул я. — И не один раз. А ты потом просишь дать тебе последний шанс.

— Всё, больше не буду, — обиженно буркнула она.

— И это я тоже слышал…

Мы устроились в небольшом кафе «Мангал-Хаус», почти что соседствующим с морским портом. Тут нужно понимать, что Ейск расположен на довольно узком треугольнике земли, вклинившемся между Азовским морем и очень крупным лиманом (всё время забываю, как он называется), по размерам сопоставимым с настоящим озером. Правда, глубины там особой нет, и что-то серьёзнее рыбацких катеров я на воде не видел. Поэтому порт и большинство пляжей располагались на противоположной, морской стороне.

Береговую линию сейчас обезображивали опорные пункты, напоминающие бетонные доты времён Великой Отечественной. Но без них нынче никак — море стало слишком опасным местом. Именно поэтому мы торчали в городке уже вторую неделю, не в силах продвинуться дальше, что меня жутко бесило. Но причины простоя были весьма уважительные. Очередная партия беженцев со стороны Новороссийска так и не приплыла, а два сторожевика, отправленные на разведку, бесследно пропали.

Сказал бы, как в воду канули, но скорее всего так и случилось.

Всё упиралось в связь. Точнее — в её полное отсутствие, что в свою очередь порождало неизвестность. Если на коротких дистанциях радиоволны ещё хоть как-то добирались до адресата, то на дальние расстояния такой фокус уже не прокатывал. Какое-то время можно было пользоваться старой телефонной сетью, но та ещё в начале осени приказала долго жить. Чуть дольше продержались спутники, но и те понемногу отмерли. Человечество скатилось до примитивных вестовых и гонцов, и лишь кое-где ещё функционировали остатки правительственной связи.

Отсюда до Новороссийска около четырёх сотен километров. Вроде бы немного по меркам прошлого. За день вполне можно доплыть, даже на чём-нибудь тихоходном. Те же сторожевики могли в течение суток спокойно сгонять туда и обратно. Раз боевые корабли не вернулись, то дело плохо. Многие в городе поговаривали, что в ближайшее время в рейс никто не отправится. Оставшиеся суда курсировали неподалёку, либо стояли на швартовке, а местные занимались укреплением периметра и подготовкой к пусть и мягкой, но всё же — зиме.

А тут ещё Ростовское пятно под боком — в какой-то сотне километров на северо-восток. И оттуда периодически тоже прилетали неприятности.

Мы старались раструбить способ борьбы с Хаосом на каждом углу, без СМС и регистрации, но пока дело двигалось со скрипом. Остро не хватало артефакторов, которые по готовым чертежам могли сварганить действующий блокиратор. В самом Ейске на двадцать тысяч душ, оставшихся в городе, имелось всего лишь трое подобных специалистов, которые не смыкая глаз клепали заветные пирамидки. Ими в первую очередь хотели обезопасить периметр, а уж потом заняться прочими направлениями.

Как по мне — совершенно зря, ведь от большинства тварей артефакты уберечь не могут. Им глубоко плевать, действует ли в округе магия, или нет, лишь бы там имелось чего пожрать. Поэтому их так тянуло в жилые поселения.

Но кто бы меня слушал, если даже Старый не смог втолковать местному самоуправлению эту очевидную мысль. Люди в первую очередь заботятся о своей шкуре, а уж потом вспоминают про общественное благо. Оставалось лишь надеяться, что посеянные нами семена успеют дать всходы до того, как станет слишком поздно.

По крайней мере «краснодарское» пятно перестало беспрепятственно расползаться на северном и восточном направлениях. Внимательные люди обязательно это заметят и заинтересуются, как такое произошло. Возможно, если проклятые бури немного поутихнут, получится наладить хоть какую-нибудь связь и поделиться знаниями с отдалёнными уголками Земли. А пока вся ответственность ложилась на плечи вестовых и разведчиков, что кочевали от поселения к поселению.

Мы же имели полное моральное право немного расслабиться после успешной операции. Впереди нас ждала не самая приятная прокачка и выбор новых умений. Всё равно больше заняться нечем. Шестой уровень всё же оказался покорён, спасибо сектантам и их переродившемуся лидеру. Помимо опыта караванщики отсыпали нам немного монет, на которые я возлагал большие надежды. И не только в плане кутежа и обжорства.

Местное меню с одной стороны изобиловало вычеркнутыми пунктами, а с другой — здесь имелись и новые блюда. Например, загадочные «Тентакли Ктулху». Каждый раз смотрел на них и не знал, попробовать или ну его в пень.

— А что это такое? — спросил я у симпатичной официантки, что принимала наш заказ.

Девушка лукаво улыбнулась:

— Щупальца новых морских гадов. Их сейчас очень много на мелководье. Главное, успеть разделать до того, как они рассыпаются.

— Новые, это которые в этом году появились? — уточнил я. — Вы их едите?!

— Только тех, кто вкусные, — успокоила меня официантка. — У нас есть люди, что могут отличить съедобное. Всё остальное это уже кулинария. С продовольствием стало туго, так что эти продукты сейчас пользуются большим спросом. Рекомендую к ним сливочно-чесночный соус и настойку из алычи. Наши дачники гонят, голова после неё совершенно не болит.

Идя сюда я настраивался на обычную курицу-гриль, но она так сильно подорожала, что пришлось остановиться на дарах моря. Деньги нам ещё понадобятся.

Талия перестала дуться и тоже выбрала «тентакли», загадочно похихикав. Вообще она заметно посвежела после того, как мы покинули Каневскую. Многочисленные раны вроде бы зажили, в том числе и душевные. Но всё равно привыкнуть к тому, что мы в любом месте привлекаем к себе повышенное внимание, оказалось трудновато. Люди приспосабливались к новым условиям, вот даже добычу волшебных существ наладили, но чужаков по-прежнему воспринимали в штыки.

Та же официантка в первое наше посещение спряталась за стойку и принялась оттуда колдовать. Подумала, что к ней перерождённые вломились. Ну да, внешность у нас специфическая — одна Талия с её рожками чего стоит. На улице полукровку редко кто не осенял крестным знамением. Да и я сам недалеко ушёл — после усиления симбиоза черты лица заметно заострились, а кожа будто зелёнкой пропиталась. Детишки называли меня Халком, а их родители — «образиной». А то и чем похуже.

Зато теперь девушка в переднике радовалась нам, как постоянным клиентам. В принципе, особого столпотворения мне здесь наблюдать ещё не доводилось, так что заведение знавало времена и получше.

— Всё из-за того, что порт почти не работает, — со вздохом поделилась с нами официантка. — Рыбаки боятся выходить далеко в море, торговля тоже встала. Раньше связь с Новороссийском нас здорово выручала. Колонны приходили два-три раза в неделю, а сейчас вы единственные в этом месяце.

Ну да, такова участь любого портового городка, оказавшегося в изоляции. Хотя совсем бедствовать местные не должны — в округе хватало живых поселений, что успели собрать урожай и как-то укрепить оборону. Орды здесь проходили всего лишь пару раз, и от них удалось отбиться совместными усилиями. Наверное, потому что большая часть нечисти дружно пёрла в степную часть Ростовской области, куда более густонаселённую.

Чернота сюда тоже вряд ли доберётся в скором времени. Особенно, если местные не будут тормозить с антимагическим заслоном.

Вскоре нам принесли заказ, и мы приступили к дегустации. Чьи-то щупальца, толщиной примерно с моё запястье, оказались не так уж и плохи. Если сильно не приглядываться, то можно есть спокойно. От алкоголя мы отказались, остановив свой выбор на фруктовом морсе. Обычное вишнёвое варенье, разбавленное колодезной водой. Раньше я и внимания бы не обратил на такой пункт в меню, а сейчас это воспринималось каким-то напитком богов.

Пока мы трапезничали, отдавая должное мастерству повара, за наш стол подсел худощавый парень с обветренным лицом. Звали его Виталик, и он работал в местном порту на какой-то мутной должности. Главной же его задачей была роль посредника, через которого можно было разжиться всякими дефицитными товарами.