Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

А самое страшное, что существо не двигалось, совсем. Бледно-молочные опалы в глазницах тускнели, всё больше напоминая обычные камушки. Будто передо мной лежал безжизненный обломок, потихоньку растрескивающийся под солнечными лучами.

— Толя, ну как же так…

Но для скорби времени не оставалось. Впереди меня заждалась виновница всех местных бед, которая резво подтянула к себе Платошу, пытаясь прикрыться за тщедушным телом ребёнка.

— Ты не посмеешь! — визгливо крикнула она. — Всё кончено!

Как ни странно, в её словах была весомая доля правды. Безнадёжно отставший от меня паладин внезапно применил какую-то способность, позволившую ему взвиться в воздух вслед за выставленным копьём. Будто на батут прыгнул или хорошего пинка кто-то наподдал.

Теперь в роли опаздывающего пришлось оказаться уже мне самому. Можно было попробовать швырнуть оружие вперёд, на манер всё того же копья, но я боялся зацепить широким лезвием мальчика. Кто бы там что ни говорил, принципы у меня остались теми же. И жертвовать другими по-прежнему было для меня кощунством. Поэтому я предпочёл развернуться и встретить приземлившегося мага размашистым ударом.

Но на этот раз паладин был полностью готов к подобному раскладу. Он без труда отразил мифриловое лезвие древком и резко прокрутил оружие на манер вентилятора. В этот раз поспеть за его стремительными движениями у меня не вышло — сказалась разница в уровнях. Поэтому вскоре огненный наконечник со свистом рассёк мне левое предплечье, перерубив его, словно старую ветку.

Острейшая боль придала мне сил, и я смог увернуться от следующего удара, который должен был укоротить меня на целую голову. Даже с криком пнул обидчика в ответ, но тот даже не пошатнулся. Только искривил пухлые юношеские губы в усмешке, видя мою полную беспомощность. Тычок древком пришёлся по мне вскользь, но меня всё равно отбросило на пару метров. Хорошо хоть приземлился удачно и смог быстро вскочить.

Теперь я понимал, что чувствовал несчастный Люк Скайокер, когда нерадивый папаша отсёк ему руку. Пекло просто адски, от боли кружилась голова и подкашивались ноги. Хорошо хоть, что рану мгновенно прижгло, не позволив мне банально истечь кровью. Но радоваться этому не стоило — противник только вошёл во вкус.

Хоть я и не выронил топор, заметно поужавшийся в размере, даже на защиту меня сейчас не хватит. Похоже, что скоро шлёпнется вниз не только рука.

— Серёженька, добей его! — продолжала голосить прячущаяся за ребёнком женщина. — Скорее!

Паренёк хотел незамедлительно приступить к выполнению приказа, но тут за его спиной внезапно раздался громкий хруст камня. Упрямая сущность Смерти не собиралась отправляться на покой, и медленно поднималась, опираясь на передние лапы. Один из опалов выпал из тёмной глазницы, но вот второй вспыхнул ярче прежнего.

Понимая, что я в таком состоянии почти не представляю опасности, паладин молниеносно метнулся к горгулье.

— Изыди!

Но Толя исходить не хотел. По крайней мере, в одиночку. Он послушно принял в себя пылающее лезвие на всю длину, после чего опёрся на одну руку, а второй отвесил парнишке такой смачный подзатыльник, что тот мячиком улетел к самой часовне. Призванное оружие тут же испарилось, оставив после себя истекающую горячей лавой рану.

Горгулья всё же потеряла равновесие, но окончательно упасть ей не позволил широкий обелиск. Обняв его, рассыпающаяся статуя перевела взгляд единственного опала на ошарашенную женщину. Та затряслась всем телом, и поспешно выпалила:

— Стой! Ты не понимаешь, я могу всех вернуть!

Сказанное особо не впечатлило чудище, которое отлипло от обелиска и принялось шагать на руках прямо на неё. Такой способ передвижения был Толе непривычен, и он часто заваливался на бок, но всё равно неотвратимо приближался. Я тоже не отставал, наступая с противоположной стороны. Заодно перекрыл ей путь к возможному отступлению. Со спины у Аглаи находилась кованая ограда, а вот по дороге для катафалков она рвануть вполне могла. Не случись в той стороне однорукого бандита с топором.

— Я верну твою семью, слышишь! — продолжала надрываться загнанная в угол жрица. — Я чувствую, ты тоскуешь по своим близким. Их можно воскресить! Всех!

Горгулья замерла у крайнего креста перед самой площадкой. А вдохновившаяся Глаша указала на меня:

— Павших можно воскресить! Спроси у своего дружка, Платоша не даст ему соврать.

— Это правда, — не стал я отпираться. — Меня и самого вернули с того света. Правда, сделал это ангел, а не торговка свечами. Прости, что молчал.

— Видишь, он врал тебе! — победно улыбнулась жрица. — Об этом многие знают, но они не хотят воскресить всех, а только избранных. Своих родных, любимых. Они сами будут решать, кто достоин жизни, а кто — нет! Разве это справедливо?!

Пылающий опал укоризненно уставился уже на меня.

— Толя, а ты бы хотел вернуть «висловцев»? — в свою очередь поинтересовался я. — Может, Горького? Или тех казачков, что хотели нас расстрелять? Да и вообще, мне сомнительно, что эта интриганка может поднять хотя бы одного покойника без некромантии.

— У неё есть дар, — неожиданно подал голос доселе молчавший Платон. — Но возможности ограничены. Она хочет развить себя, и найти других одарённых.

— Замечательно, только сколько поселений ей придётся разорить в процессе, а? — прищурился я.

Каждый новый шаг давался всё труднее. Ампутированную конечность дёргало, а система то и дело выдавала мне предупредительные сообщения. Хорошо, что я предусмотрительно вложился в укрепление тела, иначе лёг бы рядышком с отсечённой рукой. Но и без постороннего вмешательства тут явно не обошлось — жрицу будто окружало плотное поле, замедлявшее движения. Будто в киселе бредёшь, даже моргать тяжело.

— Это неважно, — отмахнулась от всех обвинений Аглая. — Мне уже под силу возвращать несколько людей за раз благодаря Платоше. Мои братья и сёстры тому пример, они не боятся умереть. Как только я буду способна на большее, все пострадавшие вернутся к жизни! Даже те, кто воевал против нас. Но они все будут жить в мире и счастье.

— Попробую угадать, а ты хочешь стать посреди этого благолепия чем-то вроде богини, которая будет следить за порядком?

— Не богохульствуй! Я просто слуга Господня, такова его воля! Люди слишком слабы и падки на соблазны, за ними должен кто-то приглядывать!

Мне пришлось опереться на топор, чтобы не упасть от такой наглости. Горгулья тоже не двигалась, внимательно слушая проповедь.

— Прошу тебя, именем Господним, останови его! — взмолилась женщина, указав на меня. — И через несколько дней встретишься с живой семьёй, клянусь! Я избавлю тебя от этого проклятья, и ты будешь свободен. Хочешь, останетесь здесь и станете частью нашей паствы, а нет — отправитесь, куда пожелаете.

Так вот чем она покупала даже самых верных людей Атамана! Вряд ли сейчас найдётся человек, который никого не потерял, и подобный соблазн слишком велик. Прямо-таки неподъёмно. Я и сам готов был на многое ради одной призрачной надежды, а тут — стопроцентная гарантия. Уж не доверять Платону у меня причин не было.

Анатолий даже в каменной оболочке оставался прежде всего человеком. Поэтому он что-то глухо прорычал и вырвал гранитный крест из бетонного основания. Такое резкое движение едва не раскололо его на куски, но он смог кое-как удержаться.

— Он говорит, что его семья — это вы, — произнёс Платоша, невесть как оказавшийся рядом со мной.

— Что?

Аглая неверяще уставилась на мальчика, который моментально покрыл расстояние в несколько метров, пока в неё не прилетел тяжеленный крест. Анатолий вложил в бросок все свои оставшиеся силы, отчего его каменный корпус не выдержал и треснул на куски. Гранёный снаряд играючи смял хрупкое женское тело, впечатав его в ограду. Выжить после такого удара не смог бы даже людоящер, поэтому система тут же поздравила меня с переходом на пятый уровень разом. Хотя я был наименее достоин награды.

Вместе со смертью жрицы исчезла и отталкивающая аура, позволив мне в три прыжка подскочить к рассыпавшейся горгулье.

992
{"b":"872793","o":1}