Таким образом Новороссийск неизбежно оказывался отрезанным от материковой части страны. Если бы не солидный морской флот, то его участь была уже давно предрешена, как у остальных курортных городов на побережье. А так морячки вполне успешно держались, и охотно давали прикурить всем, кто к ним заглядывал на огонёк. Единственное, что их стесняло — перенаселённость и недостаток припасов. Так что они организовали несколько караванов, которые курсировали между уцелевшими населёнными пунктами. Те развозили беженцев по относительно спокойным местам, а обратно доставляли дефицитные вещи.

Часть людей ходила исключительно на колёсах, а остальные пользовались морским транспортом под военным конвоем, используя Ейск в качестве перевалочной базы. Та колонна, которую я ждал, как раз относилась ко второй категории. Ехать в объезд прорыва по земле было очень опасно — близлежащие места кишели адскими созданиями. Иногда они, словно пар из-под неплотно пригнанной крышки, вырывались на волю, но на их пути вставали опорные пункты и ковровые бомбардировки. Выжившие одиночные особи после такой тёплой встречи особой опасности уже не представляли.

Пока оружия хватало, чтобы успешно отражать все атаки, а вот с расползанием Хаоса ничего было поделать нельзя. Подсказка богини пока что никак не хотела разгадываться, и даже Талия оказалась в этом вопросе бессильна. В её родном мире прорывов уже не случалось так давно, что даже долгоживущие эльфы не могли припомнить последний раз. Отдельные демоны забредали туда очень редко, и одним из последствий такой вылазки стало рождение рогатой полукровки.

В расстроенных чувствах я вернулся к своим коллегам-архивистам, которые провели время гораздо продуктивнее, чем я. Ребята успели перелопатить огромный ворох слухов, опросили целую кучу людей и наметили несколько перспективных мест. Портальными воронками нынче никого сильно не удивишь, но демонические прорывы обычно представляли собой красно-чёрную круговерть, ещё частенько попадались изумрудные, либо жёлтые завихрения, а вот синие с белым окаймлением селяне видели гораздо реже. Оставалось лишь нанести все более-менее достоверные случаи на карту и по возможности тихо проверить, что сейчас там происходит.

Терещенко, скрипя зубами, смог сформировать только одну оперативную группу — людей банально не хватало, а ему требовалось параллельно поддерживать хоть какой-то порядок в бурлящей станице. Ещё две из разведчиков-казаков оторвал от сердца Атаман. На этом и закончили. Большая часть военных и ополченцев сейчас укрепляла оборонительные рубежи, и отвлекать их от этого занятия лидер не мог при всём желании. Вчерашний прорыв наглядно продемонстрировал всю уязвимость старых методов, так что требовалось в срочном порядке усилить периметр.

Хотя все эти приготовления по сути являлись успокоительной пилюлей для паникующего населения. Как метко выразился один из командиров: «Фуфломицин втираем». А то некоторые граждане всерьёз собрались податься в бега, где их ждал не самый радостный конец. И чем таких останавливать, пулемётами? Так и до концлагерей недалеко.

Самый страшный соблазн во все временя — чувство полной безнаказанности и власти. Так что со своими подчинёнными командиры вели себя ещё строже, чем с гражданскими. Не приведи бог кому-нибудь задрать нос — по нему мгновенно прилетало. Ведь от защитника до бандита, подмявшего под себя народ, всего один-единственный шаг…

Прецеденты уже имели место быть, и нечем хорошим это обычно не заканчивалось. Тотальное вырезание мужской части населения, огромные гаремы из невольниц, работорговля, в том числе и детьми. Одним словом — лютый террор. Потерявших берега людей устраняли без жалости, если до них первыми не добирались монстры. И те на фоне зарвавшихся защитничков отечества выглядели уже не так страшно.

Так что все служивые Атамана дружно укрепляли оборону и как могли успокаивали паникующее население. Хотя прекрасно понимали, что при наличии подконтрольных порталов любая преграда — сущий пустяк. Большинство из тех, кто атаковал здание ОВД, наверняка попали в станицу именно таким образом. Ведь даже крылатые существа отслеживались силами местного ПВО. И всё, что чуть крупнее голубя, сбивалось к лешему ещё на подлёте. Пока техника окончательно не ослепла из-за близости магической бури, воздушное пространство вокруг станицы жёстко контролировалось.

Даже те стрыги не успели бы долететь до центра.

Всё это мне охотно поведал Егор, который был примерно на седьмом-восьмом небе от счастья. Ещё бы — его отдел статистики наконец-то принёс какую-то практическую пользу. До этого он всего лишь заменял собой компьютеры, которые пока ещё вполне справлялись с работой. К расследованиям парня привлекали всего пару раз, но распутать их так и не удалось — данных для анализа не хватало. Теперь же на архивистов должны были взглянуть по-новому, но для этого требовалось нечто большее, чем просто слова мутного демона-полукровки.

Доказательства, то есть, и чем твёрже — тем лучше.

— А почему бы нам самим не проверить пару точек? — предложил я начальнику, выслушав его рассказ.

— Чтобы лечь всем составом при первом же случае? — нахмурился Беседин. — Извини, Тим, но ты пока только первого уровня. Ещё качаться и качаться. Да и я сам, знаешь ли, привык работать в первую очередь собственной головой. Талия у нас тоже не великая воительница. Всего-навсего третий уровень, хоть и скрывает это от посторонних, так ведь?

Рогатая девушка недовольно кивнула, что-то пробормотав себе под нос. Видимо, не ожидала, что мозговитый волшебник сможет считать скрытую от посторонних глаз информацию. Но с его зашкаливающими показателями Разума, любое психическое воздействие разбивалось, будто прибой об бетонный волнорез. На него не действовало ни «Очарование», ни «Отвод глаз», которыми исчерпывался скромный арсенал синекожей заклинательницы душ. Ребята специально проверили, пока меня не было. Была ещё «Ментальная связь», но и там она не смогла достучаться до разума церебрика.

— У Наташи есть крутое призванное оружие, — выдвинул я встречный аргумент. — Видел бы ты, как она им мрачников гасила!

— Да, хлыст впечатляет, согласен. Я уже попросил его продемонстрировать. На ближней дистанции лучше не придумаешь, но оно может оказаться бесполезным против существ с сильной магической защитой.

— Это так, — неохотно подтвердила Талия, — Но древолюб дело говорит. Чего мы добьёмся, сидя под охраной? Тут скучно, и все вокруг хотят меня убить или просто — хотят меня. Даже не знаю, что из этого хуже…

— Да поймите же, я тоже хочу пойти! Правда. Но одних наших желаний всё равно недостаточно, даже при наличии пулемёта. Нас слишком мало для нормальной рейд-группы. Мы не сможем закрыть все направления в случае чего, а просто так людей нам никто не даст. Вы тут только лишь по той причине, что никто больше с вами дела иметь не хотел. А меня Терещенко было не жалко.

— Что, среди местных крестьян совсем нет авантюристов? — расстроенно поинтересовалась демонесса.

— Может и есть, только они не дураки, — покачал головой Беседин. — Никто из них не отправится за периметр с незнакомыми людьми и… Хм, не людьми.

— О, я на слово «нелюдь» совсем не обижаюсь, хотя даже эльфы в своё время наверняка произошли от них. Слишком похожи наши генотипы. Но сейчас за одну такую мысль можно заработать смертную казнь.

— Да уж, это нужно будет запомнить. На случай, если повстречаем других твоих сородичей.

— Им тут нечего делать, — пожала она плечами. — Сюда решатся прийти только изгои или беглецы, вроде меня.

— Кстати, вопросец тут возник! — встрепенулся я. — Этому поселению ничего не светит, случайно, за укрывательство политического преступника и всё в таком духе?

— Если за мной придут, то выжгут здесь всё дотла, — безразлично ответила Талия, будто дело касалось чего-то не особо важного. — В таком случае пощады не ждите, так что лучше вам эльфов никогда не встречать.