Народ на улицах был в основном мирный, гражданский, но своего брата, наемника, я теперь мог определить за километр. Заметив одного, небрежно двинулся к нему наперерез. Симпатичный (в смысле как боец), он сразу заметил моё целенаправленное движение в его сторону, но не стал дергаться, а лишь бросил взгляд по сторонам и чуть поднял руки к поясу. Вроде небрежно, но он уже был готов к возможному бою. Стараясь не делать резких движений и не приближаясь сверх необходимого, я чуть поклонился.
— Прошу прощения за беспокойство, но я приезжий, ничего здесь не знаю, и не могли бы вы мне подсказать...
Мужик с одного взгляда оценил и мои движения, фигуру, оружие и тоже признал во мне «своего». Чуть расслабился.
— Что-то ищешь?
— Как обычно — улыбнулся я — Тихое спокойное место, где можно привести себя в порядок, отъесться, отоспаться. Ещё бы неплохо узнать последние новости, подыскать работу, да и просто поболтать с понимающими людьми.
Мужчина в ответ не улыбнулся, ещё раз оглядел меня с головы до ног, словно оценивая платежеспособность. Покрутил головой по сторонам, вспоминая, где и что.
— В этом районе ничего приличного нет. Если пойдешь в ту сторону — он указал вдоль улицы — то кварталов через десять будет таверна «Дубовая ветка». Комнаты там небольшие, но кормят сытно и берут недорого. Но хозяин пьяных и шумных постояльцев не любит, так что вылететь можно в два счета. Имей в виду — я согласно кивнул — А если выпить в хорошей компании, поговорить, то лучше в «Три гвоздя» — это вон по той улице, кварталов через пять. Тоже прилично, а если какой шум или бардак, то вопросы могут решить очень быстро — он провел пальцем по горлу — Так что хамить там не стоит.
— Притон, что ли? — не понял я.
— Там собираются люди, привычные к мечу и крови — веско сказал мужик.
Можно было понимать по-разному, но лучше понадеяться, что там нечто вроде «клуба ветеранов», «биржи труда» и просто место развлечений. Просил «поговорить» — место указали. Оставалось только сказать спасибо.
«Дубовая ветка» оказалась весьма необычной — вместо привычной деревянной двухэтажки оказалось трехэтажное каменное здание. Чисто моё впечатление — раньше это был дом какого-то богатенького, но дела у него пошли плохо, пришлось продать за долги, и новым хозяином неожиданно стал трактирщик. Перегородки на первом этаже разломали, превратив его в два больших обособленных зала. В первом, как обычно — «фирменные» обеды, во втором обедали «уважаемые» люди. Было немного дико видеть лепнину под потолком, но, в принципе, есть это не мешало и быстро забывалось. Второй и третий этаж тоже перестроили, но совершенно по-другому. Тут, наоборот, понаставили перегородок, превратив в некое подобие коммуналки или общаги. «Удобства» в конце коридора. Примерно по тридцать комнатушек на этаж. Узкие длинные пеналы с потолками под три метра. В моей комнате даже была половинка прежнего большого окна с врезанной маленькой форточкой. Из мебели только узкий топчан и табуретка, но на дверях висел замок, относительно чисто, цена не очень высокие, так что я легко согласился с условиями хозяина. То ли он был помешан на порядке, то ли из секты местных пуритан, но мне запрещалось петь и пьянствовать в своей комнате, входную дверь закрывали в двенадцать ночи. Почти как в пионерском лагере, но после всех моим приключений, именно такая тихая гавань и была пределом мечтаний. Жаль будет, если я опять во что-нибудь вляпаюсь, и остатки росписей на стенах покроются красными брызгами...
А развлечься... Никто ведь не запрещает заночевать в другом месте.
В блаженной полудрёме отмокая в большой лохани, мысленно поздравил себя с окончанием очередного идиотского этапа своей жизни. Если очень коротко, то я — жив, хотя дорога в Барлан чуть не угробила меня своей нудностью и «мутными» отношениями, если можно так сказать.
В обозах и в самом деле перевозили что-то очень ценное (я так и не понял, что это было). Доставка была поручена Манго, но было ещё несколько группировок, желающих наложить на груз свою лапу, да ещё начальник охраны Рольф оказался предателем и вёл тоже свою игру. Они бы и так перегрызли друг другу глотки, а тут ещё очень «вовремя» появился я. При нападении банды бородачей это было чистой случайностью, но Рольф заподозрил меня как боевого мага, направленного защищать груз, ну, и понеслось. Я было размечтался, что неприятности остались позади, но в первый же вечер после того, как мы уехали из Чангара, меня чуть не убили двое стражников уже из нового обоза. Мне бы, дураку, плюнуть на такие мелочи, ехать своей дорогой, так нет, самолюбие взыграло. Как же, дракон, маг, боец. Решил разобраться, наказать. Детектив хренов... Как я теперь понимаю, меня приняли за ещё одного конкурента и постарались избавиться. А дальше вообще мрак. Война всех против всех. Странные разговоры, странные намёки, многозначительные переглядывания за спиной. Люди, исчезающие чуть ли не каждый день, умирающие от отравлений или от удара в спину. Мне было хуже всех, потому что я вообще не понимал из-за чего весь этот сыр-бор, почему все мечтают меня убить. Только и выручало, что последний год мне постоянно приходилось жить с оглядкой, да и моя магия для некоторых стала смертельным сюрпризом. Рольфа я вычислил и уничтожил довольно быстро, и умница Манго предпочла спрятаться уже за мою спину, ничего не объясняя. В итоге, к концу пути из заинтересованных лиц в живых остались только Манго да я. Поганое путешествие.
За всю дорогу только один приятный эпизод — это когда Манго передала три шкатулочки непонятным людям в плащах с капюшонами. Передала, расслабилась и на радостях пообещала мне исполнение всех желаний — мол, когда вернёмся в Лисгар, она осыплет меня золотом, сделает своим близким «другом» и даже представит королю. На мгновение я ошалел — чтобы я, сам, по доброй воле, поехал обратно в Лисгар, да ещё и к королю пошёл своими ногами?! Надо было видеть лицо Манго, когда я, не удержавшись, начал смеяться... Удивление, недоумение, ярость оскорблённой женщины.
Отсмеявшись, я всё-таки поклонился и извинился.
— Прошу прощения, госпожа, и не принимайте мой смех на свой счёт — это у меня... нервное.
Вряд ли она меня поняла. Почти наверняка я приобрёл ещё одного врага, ну и наплевать. Надеюсь, мы никогда больше не увидимся.
Жрать хотелось неимоверно, но гораздо больше мне нужны были новости. Можно было осторожно пораспрашивать и в «Дубовой ветке». но сейчас меня больше интересовал военный аспект событий. А где об этом расскажут лучше, чем за столом ветеранов? Так что я переоделся во всё новое, что купил на ближайшем рынке, и отправился в «Три гвоздя».
Обычная, классическая таверна, которых я повидал немало, и я не сразу понял, почему мне указали именно на неё. Обычный зал, обычные столы, обычные посетители. Может что-то интересное будет ближе к вечеру? Чтобы как-то протянуть время, решил побаловать себя роскошным обедом. Больше половины столов были свободны, но я не стал усаживаться, как обычно, в угол, а устроился рядом с окном. Сидеть неизвестно сколько, так почему бы не потаращиться хотя бы на прохожих?
Подошедшая дородная служанка спросила:
— Что принести?
Полагалось бы ответить: «А что у вас есть?». но я решил немного побарствовать:
— Значит так. Супчик с потрошками. Жаркое с овощами, пару бутылок вина. Лучшего — уточнил я на всякий случай — Ну, а потом видно будет.
Служанка невозмутимо оглядела меня с головы до ног.
— Если вино в бутылках, то это будет десять серебрушек.
Я так же невозмутимо, не считая, выложил на стол горсточку серебра.
— Мало будет — скажешь.
Служанка заметно повеселела. То ли рассчитывала на чаевые, то ли ещё что, но взгляд стал заметно приветливей.
— Щас всё будет.
«Щас» и в самом деле оказалось весьма быстрым. Каких-то пара минут, и служанка притащила пару бутылок вина и кружку. Вообще-то вино в бутылках по местным понятиям было выпендрёжом, и большинство предпочитали простенькое пойло из бочек. Я сам пил вино из бутылок только в присутствии Вероны и на её деньги. Я, конечно, не спец, но тогда вкус мне понравился. Да и оформлено было так, чтобы радовать не только вкус, но и взгляд — бутылка темного стекла, тисненая золотом этикетка, пробка зафиксирована проволокой (что-то типа нашего шампанского). В таверне, разумеется, было попроще — и этикетка блеклая, хотя рисунок и был выполнен в цвете, и пробка обычная, залитая сургучом. Я осторожно плеснул вина в кружку, пригубил. Конечно, не как у Вероны, но после той бурды, что обычно подавали в тавернах, очень даже ничего. Я милостиво кивнул служанке.
