Отряд только что понес первые потери.

За день они прошли около двадцати миль, пробираясь через снежные завалы и настороженно разглядывая густые заросли кустарника на берегах реки. Еще дважды отряд подвергался нападению местной нечисти. Внезапно ринувшийся с небес на одного из волшебников огромный крылач в считанные мгновения разлетелся клочьями дымящегося мяса. Денгар и Видана тоже выпустили по одному маленькому пламенному шарику и, кажется, попали. А выскочивший из-под куста волк-тень нашел свою смерть располосованный надвое мерцающим лезвием шрокена. Но даже слабо подергивающиеся на снегу кровавые останки не утратили своих неестественных смазанных очертаний, хотя окутывавшее тело призрачного волка облачко туманной дымки медленно рассеивалось, рассеченное всесокрушающим лезвием шрокена.

На ночлег они устроились на небольшом холмике явно искусственного происхождения. Из-под толстого слоя слежавшегося снега в некоторых местах все еще виднелись обломки древних колонн. Скорбный лик наполовину занесенной снегом выщербленной статуи печально всматривался в небеса, где слабо различимые сквозь сплошной покров туч виднелись тусклые очертания всех трех лун Амасиониса.

Выставив основную магическую защиту и ощупав с помощью волшебства окрестности на предмет присутствия особо опасных представителей здешней нечисти, волшебники моментально расстелили одеяла и уснули. Большинство солдат последовало их примеру. В охранении остались десяток вооруженных шрокенами часовых и два представителя Ордена, готовые в любую минуту нанести могучий удар любому непрошеному гостю, явившемуся на свет костров.

Несмотря на сковавшую их тела сильную усталость Денгар и Видана долго не могли заснуть. Слабо потрескивал костерок, храпели спящие неподалеку солдаты, скрипел снег под ногами патрулирующих лагерь часовых. Находящиеся на страже волшебники, закутавшись в плащи, сидели около огня и негромко переговаривались. Откуда-то издалека донесся едва различимый заунывный вой. Видана молча лежала и, следя глазами за медленно ползущей по небу гроздью лун, перебирала в памяти всех обитающих на Амасионисе тварей, пытаясь понять, кто же может издавать подобные звуки.

Крюколап... нет. Волки-тени... не похоже. Сосальщики, ящеры и землерои живут в болотах гораздо севернее этих мест... Крылачи, черные пауки и песчаные слизни - эти вообще не могут выть... Дендроиды только ревут...

- Мечезуб, - негромко шепнул Денгар.

Видана согласно кивнула. Мечезуб. Конечно же, мечезуб... Постоянно ощущавшаяся как биение второго сердца связь донесла до нее сияющий свет счастливой улыбки, от которой по всему телу разлилась приятная волна тепла. Внутренне улыбнувшись в ответ, она повернулась на бок и, слушая негромкое потрескивание костра, постепенно заснула.

Утро началось с неласкового тычка Тингралла, поднимающего отряд, чтобы продолжить путь по заснеженному берегу рокочущей на перекатах реки. Ежась от забирающегося под одежду холодного ветра, Видана медленно закинула на плечо свою часть общего груза, непослушными замерзшими пальцами неуклюже подобрала свой шрокен и, опираясь на смертоносное копье вместо посоха, медленно пошла вперед. Всего одна ночь, а она чувствовала себя насквозь промороженной как привезенная с Каварры бочка с рыбой. Рядом, спотыкаясь, медленно брел Денгар.

Предстоял еще один тяжелый день.

Отряд добрался к подножию источенного ветрами каменного утеса только ближе к вечеру четвертого дня. Снежные завалы и участившиеся нападения всевозможных чудовищ серьезно замедляли путь.

За эти четыре дня погибли шестеро человек. Один неосторожный молодой солдат, ступив на непрочный прибрежный слой льда почти беззвучно канул в раскрывшейся полынье. Ринувшиеся ему на помощь волшебники не смогли ничем помочь - тяжелый стальной панцирь мгновенно уволок несчастного на дно. Когда тело разыскали и выловили из реки с помощью магии, было уже слишком поздно. Остальные пятеро пали от когтей и зубов местной нечисти.

За эти дни Денгар и Видана вдоволь насмотрелись на самых омерзительных и опасных представителей Амасиониса. Они видели обезумевших от жажды крови крюколапов, видели неспешно пересекающую поляну стаю волков-теней - едва различимые комки тумана, когти и ощеренные пасти. Они видели стремительный полет крылачей и тоненькие цепочки следов, оставленные черными пауками. Они видели изрытую и перепаханную землю, обильно политую кровью, и небольшую кучку костей поблизости - следы недавней трапезы исполинского дендроида. Среди вымазанных неведомой слизью останков отчетливо выделялись отливающие стальным блеском исполинские мечевидные клыки.

Они видели кошмарные рваные раны, нанесенные одному из солдат клыками громадного крылача. Под натиском этих всесокрушающих челюстей стальной панцирь лопнул как яичная скорлупа. Солдат умер не приходя в сознание, и никакая магия так и не смогла ему помочь. А буквально через несколько минут в результате неожиданного нападения еще одного крылача они смогли в полной мере насладиться зрелищем разбросанных по заснеженной поляне человеческих внутренностей.

Три ночи они провели возле костров, дрожа от холода и стараясь поплотнее укутаться в теплые одеяла. Три ночи, ежеминутно ожидая криков часовых, едва различимого шипения шрокенов, громовых раскатов взметнувшихся к небесам столбов пламени и отчаянного предсмертного визга каких-нибудь тварей.

Дважды за прошедшие ночи часовые поднимали тревогу. И в безумии ночных сражений им оставалось только жаться друг к другу и настороженно шарить глазами по истоптанному снегу, пока где-то в зарослях кустарника Имперские воины ожесточенно орудовали смертоносным оружием древних.

Поздним вечером второго дня они видели выскочившего в круг костров призрачного волка. Чудовищное порождение местных болот мгновенно сгинуло в слившихся воедино вспышках жидкого пламени - Денгар и Видана, не раздумывая, нанесли идеально точные и выверенные удары. От волка остались только разбросанные на обожженной земле уголья. Это была первая убитая ими тварь. На следующий день были еще, а потом и еще...

И вот теперь они стояли неподалеку от гранитных боков источенного ветрами утеса. Кое-где на выщербленном камне все еще можно было различить вырезанные на камне силуэты, но Денгару и Видане было некогда любоваться еще одним наследием давно прошедшей эпохи. Они, не забывая постоянно следить за кромкой леса, внимательно слушали предводителя экспедиции.

- Все, ребятки, спокойная жизнь кончилась. - Тингралл усмехнулся, хотя его глаза ни на мгновение не потеряли жестокого стального блеска, подобного блеску хорошо отточенного клинка. - Мы потеряли шестерых еще даже не вступив в опасные места, а теперь нам предстоит войти в самое логово местной нечисти. Я не хочу говорить об этом, но, скорее всего, не все мы сможем вернуться домой. Никто не может предсказать нашу дальнейшую судьбу, но надеюсь, что хоть кто-нибудь из нас сможет вернуться домой, вырвавшись из когтей местных тварей. Хотел бы я знать, что так взбудоражило нечисть... - Похожий на поднявшегося на задние лапы медведя волшебник тяжело вздохнул, на мгновение прикрыв глаза. - Завтра утром мы покидаем более или менее безопасные берега реки. Дальше наш путь ведет в самое сердце болот.

- И если я... если со мной что-нибудь случится, отряд поведет Жилар. - При этих словах один из волшебников - седой и жилистый старик неохотно кивнул. - А теперь остановимся на отдых. Завтра всем нам предстоит тяжелый день.

Озаряемая мерцанием дюжины костров, ночь прошла относительно спокойно. Бдительные часовые несколько раз видели бродящих вокруг лагеря тварей. Крюколапы, теневые волки и даже один мечезуб настороженно кружили вокруг, стараясь держаться на почтительном расстоянии. Судя по осторожному поведению тварей, они явно опасались подойти ближе. И опасались они не костров, не грозных наконечников шрокенов и не слабо мерцающих в ночном мраке магических щитов. Казалось, нечисть не желает приближаться к каменным бокам древнего утеса у подножия которого отряд и расположился на ночлег.