Разведчица старалась двигаться позади всех, чтобы не упускать никого из виду, я же наоборот — держался поближе к островитянам. Те особой нервозности не проявляли, но и беспечными их назвать было нельзя. Блок с Дайкой двигались впереди, сканируя округу, да и остальные постоянно крутили головами по сторонам. Сразу видно, не первый раз в рейд ходят.

Даже еды они прихватили с собой куда больше положенного, так что голод в дороге нам не грозил. И всё же меня не покидало беспокойство. Слишком сильны были подозрения к островитянам, чтобы доверять им спину. Особенно при взгляде на индифферентного Олега. Он успел порядочно пожить на острове, но что-то так и не «оттаял». А вот наши конвоиры выглядели вполне адекватно. Перешучивались в дороге, подмечали всякие мелочи, да и просто трепались на привале. Блок хвастался новой тактической ручкой на автомате, а друид подкатывал к Дайке, выращивая для неё разноцветные цветочки. Та, впрочем, ответной симпатии не проявляла.

Дневную трапезу разделили на всех, а в качестве главного напитка выступал чай на травах, сваренный в котелке. Душистый, тёрпкий, и вполне бодрящий. Лишь Григорий не стал его пить, прикладываясь к личной фляжке.

Оля сидела, как на иголках, а вот Шухерезада наоборот, отлично влилась в компанию, со своими шутками-прибаутками. Только сыграть ей не разрешили, чтобы не привлечь к нам ненароком какую-нибудь живность с музыкальным слухом. А после посиделок скрипачка внезапно отвела меня в сторону под ехидные смешки остальных. Мы скрылись из виду в ближайших зарослях, и лишь тогда девушка решилась объясниться.

— У них там алкоголь во фляжках, — прошептала она мне на ухо. — Слабенький.

— Уверена?

— Обижаешь! Я ж не первый год по фестивалям мотаюсь…

— Ясно, держись поближе к Олегу.

Я поспешил вернуться к отряду и сделал вид, что ничего такого не произошло. Судя по всему, получилось у меня не особо, но сопровождающие восприняли это по-своему.

— Эх, молодёжь, — покачал головой Григорий — Нашли время, тоже мне. У нас вот так одни уединились, мы даже праха потом не нашли, только пару тряпок в крови.

Еще большее осуждение исходило от Оли, но я смог незаметно отправить ей весточку через интерфейс. Увы, очередное расширение не сильно облегчило жизнь пользователям. Сообщения разрешалось посылать лишь членам текущего отряда и на крайне ограниченное расстояние. Никаких «приветов» из соседнего района и списка контактов. Даже допотопный телеграф справлялся в своё время лучше.

Разведчица вроде бы остыла, но всё равно выглядела напряжённой в отличие от бывшего супруга. Тот шагал, как заведённый, ещё и периодически предлагал кого-нибудь подзарядить. Марш продолжался до самого вечера, пока не настало время подыскивать себе место для стоянки. Световой день постепенно подходил к концу, и воздух стал ощутимо свежеть. В траве начали понемногу стрекотать сверчки, готовясь к очередному концерту до утра.

Ночевать под открытым небом ни у кого не было желания, так что мы решили обосноваться в одном из ближайших посёлков. После совещания наш выбор пал на Дубравку, чьё название не особо оправдывал куцый лесок, подступающий с восточной окраины. Со всех остальных сторон населённый пункт окружали заросшие поля. Примерно треть площади занимало какое-то фермерское хозяйство с огромными ангарами, а на оставшейся вразнобой торчали домики, большей частью разрушенные.

Карта обещала нам умеренную опасность, но дважды прошерстив Дубравку мы никого так и не нашли. Даже завалящего мертвяка. И это настораживало больше всего, потому что мелочь обычно разбегается от чего-то опасного.

Во время третьего осмотра Шухерезада отпросилась в одну из кабинок уединения, что украшали почти каждый местный двор. Многие до сих пор стояли целёхонькими, пережив основные постройки.

— Лучше-ка перезарядись, — посоветовал я на полном серьёзе Блоку, который шёл рядом.

— Что такое?

— Да так, примета есть одна…

Увы, моё предупреждение не помогло. Стоило нам приблизиться к лесной опушке, как оттуда выпорхнула целая стая мелких птах. Только спустя мгновение до меня дошло, что летят они как-то неправильно. В нашу сторону.

— Ложись!

Кто это крикнул, я так и не разобрал. Серьёзных укрытий поблизости не было, так что пришлось уповать на остатки соседнего забора. Птицы тем временем синхронно сложили крылья и посыпались нам на голову, словно град. Каждая имела длинный клюв, превращавший её во вполне смертоносный снаряд. В меня попала лишь парочка, но каждая оставила глубокую рану. Остальные застряли в заборе и взрыхлили обочину дороги.

Я выдернул одного из пернатых камикадзе из плеча и обнаружил, что он полностью деревянный, включая резные крылья, до самого кончика хвоста. То есть, стабилизатора. У меня в руке оказался боевой дротик, способный пробить даже гофрированный металл.

Знакомый подчерк.

— Это «пустые»!

На этот раз голос удалось опознать. Это был Самойлов, колдующий нечто нехорошее в сторону деревьев. Что ж, термин вполне подходящий, учитывая внешний вид противников. Называть их почками язык не поворачивался.

Как оказалось, обстрел зацепил не только меня. Дайке пробило ногу, и та уковыляла за ближайший остов «Жигулей», ржавевших тут незнамо сколько. Блок отделался лёгкой царапиной, успев устроиться в какой-то рытвине. А вот жреца-металлиста нигде не было видно. Лишь когда я немного приподнялся, то смог разглядеть неподвижное тело на дороге, из которого торчало штук пять «птиц». К нему уже спешил Олег с неизменным рюкзаком за спиной, но вряд ли энергетик мог чем-нибудь помочь. Один из дротиков угодил Григорию точно в висок, отчего длинные волосы уже успели насквозь пропитаться кровью.

— Сдохните!

Друид наконец-то закончил приготовления, и на опушке поднялся дикий треск, будто при лесоповале. Вскоре к нему присоединились хлопки одиночных выстрелов. Я отсюда ничего не видел, так что решил переместиться, но подоспевшая Ольга пригнула меня обратно.

— Это ещё не всё!

В ответ из дубравы полетели уже настоящие стрелы, гораздо быстрее деревянных птичек. Над нами тоже просвистело, заставив меня поморщиться от свежих воспоминаний. Однако Шухерезада на этот раз засела поодаль и находилась вне опасности. Пока что.

Большая часть стрел полетела в Олега но тому хватило ума выставить щит, прикрыв не только себя, но и тело жреца. Однако на этом арсенал нападавших не исчерпывался. Птички-дротики, густо усеявшие землю, стали стремительно пускать корни. Прямо на глазах их тела разбухали, становясь похожими на переспевшую свеклу.

Оля полоснула призванным лезвием по ближайшим и те щедро брызнули бесцветным соком. Внутри обнаружилась целая россыпь треугольных семян, покрытых крупными зазубринами. Я их узнал сразу, и тут же вскочил на ноги.

— Бегите, это ловушка!

Сам же я рванул в сторону леса. Куда логичней было спрятаться в ближайшие развалины, но мне наливавшиеся соком снаряды ничем серьёзным не угрожали. А вот противникам стоило как можно быстрее объяснить, что воровать чужие приёмы — нехорошо. Оля догнала меня на полпути, на бегу отбив парочку новых стрел. Пока её прикрывал полупрозрачный доспех боевого чародея, но вряд ли его хватит надолго.

Мы одновременно ворвались на захламлённую опушку, разойдясь в стороны, словно хищные акулы вокруг стайки рыб. Чтобы не мешаться друг другу и охватить как можно больше добычи. Первых болванчиков я нарезал ещё до того, как на околице послышались громкие хлопки. А потом пошла такая канонада, в которой прочие звуки просто утонули. Долетало даже сюда, подсекая отдельные ветви и выбивая щепки из стволов.

Противники оказались теми же самыми «зелёными человечками» в повязках из листьев. Некоторые щеголяли в чём-то похожем на доспехи из древесной коры, но даже они не могли оказать достойное сопротивление. Напитавшись злобой, я методично пластал губчатые тела, вместе с неказистым оружием и бронёй. Ответные уколы почти не беспокоили — токсин меня не брал, а растительные паразиты тут же дохли, хлебнув отравы. Убегающих доставали шипы и гибкие побеги.