— Какая она у вас молоде…

Договорить похвалу я не успел, потому что заметил ещё одну пару детишек, вышедших из спальной комнаты. Рыжая девочка с двумя хвостиками вела за руку белобрысого мальчугана лет девяти, который послушно шёл за ней, опустив голову. В ином случае ему пришлось бы снижать скорость и брести наощупь, ведь его глаза полностью закрывали белёсые бельма. Даже сейчас непонятно, лечится ли подобный недуг вообще, ведь он таким родился.

Они тоже направились к нам и остановились напротив.

— Здравствуйте.

— И тебе не хворать, Платон, — кое-как поборов изумление, ответил я. — Ты здесь откуда?

Девочка-проводник спряталась ему за спину, а мои спутницы не особо пока въезжали в суть происходящего. Ничего, объясню потом. Воистину, сегодня день неожиданных встреч!

— Из Каневской, — пожал плечами юный экстрасенс.

Да, дурацкий вышел вопрос. Это я от неожиданности тупить начал.

— Тебя выкрали?

— Нет, я сам, не волнуйтесь, — спокойно ответил мальчик, без капли сарказма. — Мне помогли сюда добраться, взамен на помощь станице. Теперь там всё хорошо. Снова.

— Кто-то из тех? — я невольно кивнул вверх, прекрасно зная, что слепой уловит этот жест.

— Мне нельзя говорить, простите. Я очень рад, что вы нашли дочку, она у вас очень сильная и смелая.

Пелагея зарделась и сделала неловкий книксен, а я новым взглядом окинул галдящую детвору, неохотно собиравшуюся по домам.

— Скажи, а много тут таких же, как вы?

— Почти все, — кивнул мальчик.

Меня пронял невольный озноб, но вроде бы поводов для паники пока не наблюдалось. Слепой медиум выглядел спокойно, а уж ему можно доверять в таких вопросах. Да и воспитательница у юных дарований была весьма строгая. Такая и взрослых мужиков будет по струнке водить.

Вот только это всё мало успокаивало.

— Зачем ты здесь?

— Мне тут хорошо, тут все свои, — уклончиво ответил Платон, кивнув себе за спину. — Это Сеня, она хотела вас предупредить, раз уж вы в курсе.

— В курсе чего?

Вместо ответа он протянул мне худенькую ладошку, не отпуская и свою рыжую проводницу по имени Есения. Я осторожно прикоснулся к его руке, образовав подобие хоровода, и перед глазами моментально потемнело.

Когда глаза привыкли к сумраку, оказалось, что вокруг меня простирается мёртвая пустыня, по которой ветер гнал тёмный песок. Граница с ночным небом едва угадывалась, а единственным приличным источником света была яркая звезда, постепенно затмевающая соседок. Она разгоралась с каждой секундой, заодно прибавляя в размерах, но это зарево делало окружающую картину ещё более тревожной. Песок поглощал тени, но в его отблесках угадывался странноватый рельеф. Как будто чёрную простыню встряхнули, оставив кучу мелких складок.

На одной из них устроилась темноволосая девушка в изодранном облачении, напоминавшем грязные лохмотья. Единственным целым элементом одежды была накидка из искрящейся ткани, в которую она зябко куталась. Судя по облачкам пара, вырывавшемся при каждом выдохе девицы, тут и правда стоял тот ещё дубак. Я же никакого дискомфорта не чувствовал. Как, впрочем, и собственного тела.

Вскоре вокруг стало так светло, что я мог нормально присмотреться к брюнетке. Системные справки тут не выскакивали, но резкие черты лица и восточный разрез глаз не оставляли никаках сомнений. Это была Даша Дымухина, повзрослевшая лет на двадцать и отрастившая истрёпанную косу. А значит, та звезда в небе…

Додумать мысль не дал закрутившийся неподалёку вихрь концентрированной черноты, на фоне которой даже далёкий космос казался каким-то блеклым. Энергетическая вампирша вскочила на ноги и резко взмахнула руками, отчего воронку скомкало, будто бумажную промокашку. Но было уже поздно — оттуда успела выскользнуть чёрная капля, трансформировавшаяся в ещё одну представительницу прекрасного пола. На этот раз — платиновую блондинку с асимметричным каре и васильковыми глазами, чьим нарядом являлось короткое платье, сотканное из разводов тьмы. Вот уж где чистая готика.

Я не задохнулся лишь по той причине, что у меня отсутствовало горло. Уж не узнать свою собственную дочь мог только слепой. Она выглядела ослепительно, даже в таких мрачных декорациях. Загорелая, улыбающаяся, и до обидного похожая на мать. Только та не умела так безумно улыбаться, будто выпускница «дурки».

А вокруг Даши тем временем зашевелились полупрозрачные жгуты из сконцентрированной энергии, заставляя песок растекаться в стороны, будто от невыносимого жара. Стоило взрослой Пелагее сделать шаг вперёд, как в неё полетели синие молнии, разрезая даже ветер. Однако они не достигали цели, разбиваясь о чёрные пластины, возникающие слой за слоем у них на пути. Дочка же как ни в чем не бывало продолжала шагать босиком по песку, оставляя за собой цепочку расплавленных щитов.

— Я не драться пришла, — покачала она головой, когда один из жгутов распорол-таки черноту, оставив на её плече кровоточащую царапину.

— А зачем⁈ — выкрикнула Даша, едва не сорвав голос. — Хочешь плюнуть в меня напоследок, как остальные?

— Вообще-то у тебя сегодня день рождения, дура.

Энергетические жгуты разом побледнели, а сама мятежница ещё больше сникла. После чего выдала едкий смешок.

— Точно, а я и забыла… Ну ничего, как раз будет круглая дата.

— Да, смотрю ты окончательно их достала, — цокнула языком Пелагея, задрав голову. — Ну надо же, настоящий метеорит! Красиво.

— Они не понимают… Я могла изгнать Хаос! Сделать наш мир таким, как раньше!

— Без магии, — наморщила нос дочка, почти такой же как у меня. — Это же дикая скукота! Оно того явно не стоило, поверь мне. Ещё и с таким размахом по итогу.

— Будем считать это прощальным салютом в мою честь, — проворчала Даша, глядя на приближающийся болид. — А теперь давайте проваливайте отсюда, Ваше Высочество. Или вам помочь с развоплощением?

— Вот ты торопыга. А подарок?

Пелагея грациозно подошла к энергетической вампирше и вложила ей что-то в ладошку, отчего та вытаращила зелёные глаза, будто держала в руке взведённую гранату. К сожалению, я так и не смог рассмотреть подробностей — не имея тела, угол обзора никак не поменяешь.

— С днём рождения!

— Это же твой… — прошептала Даша, глядя себе на ладонь.

Пелагея лучезарно улыбнулась, тряхнув светлыми локонами с одной стороны головы. Противоположные были слишком коротки для такого. Модная причёска, хоть и непривычная.

— Ага, он самый. Дарю.

— И кто из нас дура⁈ — снова взорвалась брюнетка, сжав кулак. — Разве не знаешь, ЧТО будет, когда эта хрень сюда упадёт? Тебе тоже конец! Без вариантов!

— Ну не могла же я оставить лучшую подругу одну? — пожала дочь плечами. — Тем более, такую красоту только раз в жизни можно увидеть.

— Ты…!

— Ну скажи, давай, — подзадорила её Пелагея.

— Ты невыносима!

— Спасибо, ты тоже ничего.

Они крепко обнялись, озаряемые светом падающей звезды, и тут меня без предупреждения выплюнуло обратно. К собственному телу пришлось заново привыкать, так что я для пущего равновесия схватился за руку ничего не понимающей Ольги. Та особо не протестовала, продолжая сокрушаться на пустом месте.

— Нет, ну какая из меня тётя?

— Поверь мне, лучше так, чем она тебе самостоятельно придумает прозвище, — прокряхтел я, выдохнув застоявшийся в лёгких воздух.

Хоть мне уже далеко не впервые показывают видения, это каждый раз испытание для нервной системы. Особенно, когда в нём участвует твоя собственная дочь, похожая на модную злодейку.

— Это будущее?

— Нет, всего лишь вероятность, — уточнил Платон серьёзным тоном. — Одна из многих нитей, которые досаждают тем, кто смотрит вперёд. Пока они не стали настоящим, их можно менять. Но только тем, кто на это способен.

— Искажения?

— Да, их и так тоже называют. Вы должны решить.

Я не стал уточнять, что именно. В чём юный провидец хорош, так это в перекладывании ответственности на других. Первым моим порывом было схватить дочь в охапку и утащить её подальше от стихийного бедствия, но с видением всё обстояло не так уж однозначно. Эта версия существенно отличалась от того, что мне напоследок поведал Денис-химеролог. Даша не выглядела злом во плоти, и переживала в первую очередь не за себя, а за Пелагею.