Сто три дня спустя Тасуз увидел белые, похожие на спины китов утесы, описанные в его навигационных указаниях, повернул в залив и узнал три корабля, которые раньше видел в гавани Маската.

В столовой собралась вся семья Кортни. Это было самое большое помещение в главном здании форта, и большинство проводило здесь свободное время. Саре потребовалось четыре года, чтобы создать впечатление домашнего уюта. Пол и всю мебель плотники с любовью изготовили из местной древесины разных пород, отполированной и натертой пчелиным воском до мягкого блеска. Женщины вышили подушки и набили их диким капоком. Пол покрыли выделанными звериными шкурами. Стены украсили картинами в рамах; большинство картин нарисовали Сара и Луиза, хотя Верити за короткое время значительно обогатила галерею. На видном месте у стены стоял клавесин Сары, и теперь, когда вернулись Дориан и Мансур, семейный хор снова набрал силу.

Но сегодня было не до пения. Всех заботили гораздо более серьезные дела. Все молчали и напряженно слушали, как Верити переводит на английский язык длинный подробный доклад, привезенный Тасузом от бин-Шибама с севера. Только одного члена семьи не заинтересовало это сообщение.

Джорджу Кортни было почти три года, он был чрезвычайно подвижен и разговорчив, отлично сознавал свои потребности и желания и не стеснялся о них заявлять. Он бегал вокруг стола, показывая из-под нижней сорочки, которая была его единственной одеждой, пухлые ягодицы. Впереди, как маленький белый червь, свисал необрезанный пенис. Джордж привык к тому, что все, начиная от последнего черного слуги и до богоподобного существа, дедушки Тома, уделяют ему самое полное внимание.

– Верити! – повелительно потянул он Верити за юбку. Ему все еще было трудно произносить ее имя. – Говори со мной тоже!

Верити запнулась. Джорджа нелегко умиротворить. Она перестала читать перечень людей, кораблей и пушек и посмотрела на мальчика. У него золотые волосы матери и зеленые глаза отца. Он так похож на ангела, что у нее сжимается сердце и пробуждаются инстинкты, о существовании которых она начала подозревать только недавно.

– Потом расскажу тебе сказку, – пообещала она.

– Нет! Сейчас! – сказал Джордж.

– Не приставай! – сказал Джим.

– Джордж, малыш, иди к маме, – позвала Луиза.

Джордж не обратил внимания на родителей.

– Сейчас, Верити, сейчас! – произнес он еще громче.

Сара сунула руку в карман передника и достала печенье. Показала мальчику под столом. На какое-то время Джордж потерял интерес к Верити, опустился на четвереньки и между ногами под столом метнулся к руке бабушки за взяткой.

– У тебя замечательный способ воспитания детей, – улыбнулся ей Том. – Просто надо избаловать их до невозможности.

– Научилась, обращаясь с тобой, – едко ответила Сара. – Потому что ты – большой ребенок.

– Нельзя ли хоть ненадолго прекратить перебранку? – спросил Дориан. – Вы хуже детей. Речь идет об империи, опасность грозит нам всем, а вы играете в преданных деда и бабку.

Верити продолжила читать с того места, на котором остановилась, и все снова посерьезнели. Наконец она дошла до заключительного приветствия бин-Шибама: «Да дарует тебе Аллах победу и славу. Я со всеми племенами буду ждать твоего славного возвращения».

Первым молчание нарушил Том.

– Можно ли доверять этому парню? Откуда он узнал так много?

– Да, брат, ему можно доверять, – ответил Дориан. – Не знаю, как он все это разведал, но если бин-Шибам говорит, что это так, значит, это правда.

– В таком случае мы не можем оставаться здесь и дожидаться нападения превосходящего флота военных дау, набитых закаленными в боях оманскими воинами. Придется уходить.

– Даже не думай об этом, Том Кортни, – сказала Сара. – Я всю замужнюю жизнь провела в переездах. Здесь мой дом. И даже эта тварь Заян аль-Дин не выгонит меня отсюда. Я остаюсь.

– Женщина, ты хоть раз в жизни можешь прислушаться к голосу рассудка?

– Терпеть не могу принимать чью-либо сторону в семейных спорах, – Дориан вынул трубку изо рта и ласково всем улыбнулся, – но Сара права. Мы никогда не сможем убежать так далеко, чтобы уйти от гнева Заяна и его людей. Их вражда преодолеет все океаны и континенты.

Том мрачно нахмурился и потянул себя за ухо. Потом вздохнул:

– Может, ты и прав, Дорри. Их ненависть к нашей семье заходит очень далеко. Рано или поздно нам придется столкнуться с ними.

– Но такой возможности, как сейчас, у нас никогда не будет, – продолжал Дориан. – Бин-Шибам сообщил нам весь боевой план Заяна аль-Дина. Заяну придется сражаться с нами на нашей территории. Когда его солдаты высадятся, это будет конец пути в две тысячи лиг. У него останутся только те лошади, которые вынесут тяготы путешествия. С другой стороны, мы будем готовы, наши люди отдохнут, будут хорошо вооружены и снабжены лошадьми. – Дориан положил руку на плечо Тому. – Поверь, брат, это наш лучший и, вероятно, вообще единственный шанс.

– Ты рассуждаешь как воин, – признал Том, – а я как купец. Передаю тебе командование. Все остальные: Джим и Луиза, Мансур и Верити – будут исполнять твои приказы. Хотел бы то же самое сказать о своей дорогой жене, но следование приказам никогда не было одной из ее сильных сторон.

– Хорошо, Том, я принимаю на себя эту обязанность. У нас мало времени для подготовки, – сказал Дориан, – нужно использовать каждую минуту. Первая моя задача – осмотреть поле боя, определить места, где мы сильней и где слабей.

Том одобрительно кивнул. Ему понравилось, как быстро Дориан взял в свои руки бразды правления.

– Давай, брат. Мы все тебя слушаем.

Дориан заговорил, пуская клубы дыма.

– От бин-Шибама мы знаем, что когда Заян приведет свои корабли в лагуну и начнет обстрел форта, это будет отвлекающий маневр. Главные силы под командованием Котса высадятся на побережье и попробуют окружить нас и помешать уйти в глубину материка. Прежде всего нужно определить наиболее вероятное место, где высадится Котс, и понять, по какому маршруту он двинется к крепости.

На следующий день Дориан и Том поднялись на борт «Мести» и направились на север вдоль берега Африки. Они стояли у столика с картами, глядя на уходящий назад берег и вспоминая все, что знали об отдельных местах.

– Котс должен высадиться как можно ближе к форту. Каждая лишняя миля, которую ему предстоит преодолеть, десятикратно осложняет его положение, – говорил Дориан.

Берег опасный и коварный: крутые склоны и скалистые площадки захлестывает прилив, они открыты для неожиданных ураганов. Залив Рождества – почти единственная безопасная гавань на сотни миль. Другое возможное место – устье большой реки, впадающей в океан всего несколькими милями севернее залива Рождества. Местные племена называют эту реку Умгени. Большие военные дау не смогут преодолеть отмели у входа в устье, но более мелкие суда – легко.

– Вот где высадится Котс, – уверенно сказал Дориан. – Он за несколько часов сможет переправить на берег в шлюпках пятьсот человек.

Том кивнул.

– Однако когда они окажутся на берегу, им, чтобы добраться до форта, придется преодолеть еще много миль по пересеченной местности.

– Нам следует самим определить, насколько пересечена эта местность, – сказал Дориан и приказал повернуть «Месть». Они поплыли на юг, держась к берегу так близко, как позволяли ветер и течения, и разглядывали местность в подзорные трубы.

Вдоль всего берега тянулся сплошной пляж – коричневые пески, избиваемые постоянным прибоем.

– Если они вздумают пойти по пляжу и нести с собой оружие, снаряжение и припасы, им будет трудно передвигаться по глубокому песку, – заметил Том. – Больше того, здесь они будут уязвимы для огня наших корабельных пушек.

– Вдобавок, если Котс намерен застать нас врасплох, он никогда не пошлет солдат по открытому берегу. Он знает, что мы сразу заметим такой большой отряд. Он пойдет в глубине местности, – решил Дориан. – Скажи-ка, брат! Лес над берегом кажется непроходимым. Это действительно так?