В глубине души бывшему шиноби Ивы было по-настоящему обидно, что ни на что большее он в глазах Повелителя Костей очевидно не был способен, но куда более громкий голос разума отчётливо твердил, что ему и здесь проблем хватает. Кстати о них: оба уродца, взгромоздившись на свои летающие клячи, замерли в вышине, у противоположной стороны кратера, явно прикидывая что им теперь делать. Какудзу, собственно тоже хотелось бы знать ответ на этот вопрос. Чакры у него хватит ещё, хорошо если на час такой схватки, да и — скосив глаза чуть в сторону нукенин удостоверился, что его вынужденный напарник хоть и отрастил потерянную лапу, но всё же двигается куда менее бодро чем раньше. Они оба вымотались, да и не мудрено — солнце уже давно перевалило зенит, а они всё сражаются. Оставалось надеяться, что и у их противников силы на исходе, иначе дело дрянь.

Примерно прикинув как достать этих пташек, Какудзу уже хотел было ринуться в бой, как тут же замер, не сделав и шага, тупо смотря туда, где всего мгновение назад парили два в конец доставших его ублюдка и их зверинец, а теперь была лишь пустота.

Из полного недоумения нукенина вывел далёкий, но всё равно оглушающий рёв, что доносился откуда-то издали. Он же заставил мозги выдать простой факт, что ублюдки могли никуда и не исчезать, а всё ещё быть здесь, просто выжидая момента для атаки! Но проходили секунды, они превращались в минуты, а ничего так и не происходило. Всматриваясь в каждую тень, отчаянно напрягая все свои невысокие навыки сенсора, Какудзу всё старался найти хоть что-то, пока по наконец не был вынужден признать очевидное — подонки просто сбежали прямо у него из-под носа!

С одной стороны это позволяло вздохнуть чуть свободнее, а вот с другой тот факт, что его в очередной раз обставили как сопливого выпускника Академии откровенно бесил! Но делать было нечего, и коротко махнув рукой недоумённо озирающемуся Самехаде, что в отличии от него не терял надежды напасть на след своих обидчиков, нукенин, за пару прыжков покинул границы кратера, устремившись на север, туда, откуда всё это время доносились взрывы и крики, и где, очевидно, уже не осталось ничего живого.

Своевольные комок челюстей и шипов, грозно рыкнув, всё же поплёлся следом, хоть и чуть в стороне, словно бы говоря, что нукенин ему вовсе не указ. Какудзу, впрочем, это не особо заботило, в отличии от падающей с небес сажи, и проносящегося под ногами праха, которого с каждой секундой становилось всё больше и больше. Вскоре он и вовсе покрыл собой всю землю в округе, возвышаясь над фигурой нукенина серыми холмами. Он бывал в пустыне, и не раз, но такое… Что, во имя всех Ками тут произошло⁈

Продвигаясь всё дальше, он изредка начал встречать остатки чудом уцелевших домов и селений. Хотя слово уцелевший тут едва ли было уместно — покосившиеся и оплавленные каменные остовы домов едва возможно было узнать, ровно как и силуэты стволов обгоревших деревьев, а так же скрытые под толстым слоем сажи русла рек и ручьёв. Но страшнее всего было увидеть людей… точнее то, что от них осталось.

Облепленные пеплом фигуры навеки застыли в одних позах посреди выжженной бесплодной пустоши. Смерть настигла их внезапно, пока они, ведомые слепой надеждой, отчаянно старались спасти свои жизни, убежать прочь от обрушившегося на их головы кошмара. Дети, взрослые, старики — здесь были все, и маневрируя меж их окоченевших тел, Какудзу с ужасом понимал, что всё это лишь начало! Самая окраина. Истинная же битва прошла далеко впереди.

Они бежали никак не меньше получаса. В какой-то момент развалины и трупы попросту исчезли, и всё, на много километров вокруг, занял лишь пепел. Он был повсюду — возвышался над ними серыми горами, чьи силуэты вечно колебались под порывами ветра, витал в вышине, струился под ногами. Он заполнял собой огромный кратеры, выщербины, расселины и пустоты, то и дело попадающиеся им на пути и так километр за километром.

В один момент Какудзу остановился и попытался понять, как глубоко под слоем праха скрыта земля, но когда пущенная им нить опустилась уже на добрые три десятка метров, так и не достигнув дна, решил остановиться. Некоторые знания не стоят того чтобы ими владеть.

Они всё шли, а пейзаж не менялся — тёмное небо, извергающее из себя непрерывный поток сажи, и море праха и пепла повсюду, куда не отведи взор, из которого короткими грядами островов выглядывали редкие остатки домов, да крохотные просветы земли. Потому, собственно, алую шевелюру Повелителя Костей он заметил загодя. Она столь разительно выделялась на общем фоне, что могла бы служить не плохим маяком, ходи по этому мёртвому серому морю корабли.

Первое что бросилось нукенину в глаза, едва он поравнялся с Кагуей, вольготно развалившемуся прямо на горе чужого праха, так это тот факт, что на нём не было и царапины, даже одежда и та была цела. Но не успел Какудзу удивиться, как взор его зацепился за лицо Третьего Хокаге и всё стало на свои места — пустой, потерянный, словно после тяжёлой контузии взгляд и полная опустошённость в глазах ясно давали понять, что даже у Сильнейшего есть свои пределы.

— Хреново выглядишь, — прекрасно зная что его заметили, вместо приветствия произнёс Какудзу.

— Сначала на себя посмотри, а потом уже за других говори, — хрипло откликнулся Аловолосый, пока заметно поубавивший в размерах Самехада, сыто урча, заползал ему под бок, на ходу принимая свою первоначальную форму.

— Что здесь произошло? — после недолго молчания, нарушаемого лишь похрапыванием в конец разомлевшего рядом с хозяином Живого Меча, задал не дававший ему покоя вопрос нукенин.

— Бой.

— Как ты красноречив, я аж чуть язык не проглотил от восторга, — едко откликнулся бывший шиноби Ивы, и не меняя тона поинтересовался, — Ну и кто победил?

— Не знаю, — так же равнодушно прохрипел ему Кагуя, почёсывая примостившегося к нему любимца одной рукой, — Маленький хитрый поганец сбежал до того, как мы смогли это решить.

— Как?

— Обратный призыв.

— А такой вообще есть… Стой, так ты знал⁈

— Предполагал.

— Так почему не предпринял меры⁈ Ты же мог прикончить ублюдка здесь и сейчас!

— Я предпринял меры, — не обращая ни малейшего внимания на крики и тон нукенина, лениво протянул Аловолосый, — Подготовил набор печатей, что должны были помешать телепортации, вот только Мадара от чего-то не оценил моего гостеприимства, и низвёл специально подготовленную для него обитель до атомов. А во второй раз нырять в неё не стал, точнее — я не смог его туда запнуть. Говорю же — хитрый, умный и находчивый маленький поганец. Он всегда таким был.

— И что теперь?

— Теперь… Теперь мне придётся встать с этого невероятно удобного места, отряхнуть кимоно, припереться без приглашения к Дайме этой Страны, и обрадовать его, что отныне его владения являются частью Страны Огня, а сам он служит мне… Правда ему об этом, наверное, знать всё же не следует, так что ограничимся именем Мэзуио.

— При чём тут вообще этот клочок грязи⁈ Я спрашиваю что теперь будет со мной⁈

— Этот клочок грязи, как ты его назвал — сильно пострадал по итогам прошедшей схватки, в том числе и от моих рук. И как бы мне не было лень этим заниматься, но за свои поступки надо нести ответственность. Как минимум стоит возместить ущерб семьям погибших, помочь выжившим отстроить дома, снабдить едой, вещами и далее по списку. Ну а поскольку возиться со всей этой межгосударственной бюрократической волокитой мне лень — я поступлю проще…

— Захватишь Страну. Очень благородно, не знал бы что ты из Листа сразу бы понял. Сначала устроить тут ад, после, прикрываясь помощью и благими намерениями, подмять под себя ещё немного территорий, — Какудзу всеми силами пытался показать сколь «искренен» он в свой похвальбе.

— Не я назначил эту Страну полем битвы. И не я её начал. Однако, как по твоему лучше было бы поступить — просто уйти отсюда, наплевав на всё, и оставив местных жителей на растерзание прочим Великим и Не Очень Странам, вместе с пепелищем размером с пол их родины?