— Кого?

— Моя крупнокалиберная снайперская винтовка, — она смиренно перевела дыхание, собираясь с мыслями. Слова послушницы казались ей совершенно неискренними. Это была вовсе не просьба о помощи, но что именно — гончая не знала. Алессия определенно отличалась от типичных представителей касты «Вольных монахинь» и несла жуткую чушь, за которую, по хорошему счету, должна была отхлестать саму себя мокрыми розгами. Послушники никогда не говорили «хочу», они не умели хотеть, и уж тем более не могли иметь своих интересов, как и самой личности.

Алессия на секунду замялась, а после с неохотой отошла, вернувшись с барреттом в руках:

— Ну так, что ты решила? Идти мне все равно некуда.

— Каждый новый день — лотерея.[2] — прошептала себе под нос конопатая. — Хорошо, будь по-твоему.

Монашка невероятно удивилась, а на её миловидном лице блеснуло восхищение, тут же сменившееся сдержанной улыбкой. Казалось, её сейчас разорвет от восторга.

— П-правда?..

— Могу передумать.

— Нет! В смысле… Что значит — по-моему? Я не в прислуги тебя тут записываю! — Алессия раскраснелась от возмущения.

— А как это называется?

— Я же сказала — ты моя напарница и защитница!

— Хорошо, тогда я буду тебя защищать, а ты — не будешь возникать и пойдешь туда, куда уже я скажу. Даже позволю себя корректировать, раз тебе все равно больше делать нечего, — надменно ухмыльнулась Кристин, ерничая даже в таком незавидном положении.

— В смысле? Что значит, «возникать»?

— Ну, ты же сама сказала, что предлагаешь партнерство, — Кристин попыталась пожать плечами. — Значит, стреляешь исподтишка и не нервируешь меня, пока я работаю. Раз называешь такое своеобразное рабство — «партнерскими отношениями», то должна считаться и с моим мнением тоже, разве нет?

— Хорошо, — Алессия снова поникла. Подойдя к кушетке, она неспеша засунула руку под койку и одним легким движением распустила хитро сплетенный узел.

— Научишь меня этому трюку, — устало буркнула Крис, потирая запястья, и распласталась в удобной позе. Подняться после такой трепки было не просто.

— Как скажешь, — мило улыбнулась Алессия. — Я тебе про такие ловушки расскажу, что только в сказках видать!

— Хорошо. Как долго я была в отключке?

— Дня эдак два! Ты просыпалась, правда, но, видно, не помнишь уже ничегошеньки! — монахиня широко улыбнулась и с некой печалью опустила глаза.

— Понятно, хреново. У меня есть сломанные кости?

— Нет, я подоспела вовремя! А что?

— Да ничего, — фыркнула гончая, шевеля перебинтованной рукой и аккуратно сгибая локоть. — Неплохо справляешься с фиксацией суставов. Напомни-ка мне своё имя. Хотя сомневаюсь, что ты когда-либо услышишь его от меня, послушница.

— Алессия, Алессия Вуншкинд! — лучезарно улыбнулась монашка, сверля новоиспеченную напарницу пустыми глазами. — А… тебя как зовут?

— Кристин. Кристин Харенс, — немного подумав, добавила Крис, закрывая лицо ладонями, и невнятно пробубнила: — Какая дурацкая фамилия, лучше бы он придумал что-то покруче.

Сноски:

[1] Живой щит — тот, кто служит вольному монаху и защищает его. По сути живой щит это личный телохранитель, который отличается фанатичной верой, в которую его посвятил вольный монах или монахиня. Живой щит не может перечить своему поводырю и всегда готов отдать жизнь за своего покровителя. Вольный монах обязан обзавестись живым щитом, иначе его могут разжаловать.

[2] Отсылка на трек группы Tracktor Bowling — Ничья.

Глава 12 будет опубликована: 19 декабря в 20:02 (20:15)

Небольшой каменный грот располагался в хорошо сокрытой от посторонних глаз невысокой пещере. Полуденное солнце уже вовсю освещало пробитое окошко в стене, а гончая наконец-то пришла в себя и старалась поменьше общаться со своей внезапной «правообладательницей».

Всё, что узнала послушница, так это то, что наёмница старше её на 3 года и не преследует никаких целей. Крис намеренно соврала, сказав, что просто шатается по Славии ради заработка, дабы унять её любопытство и не выдать своих настоящих намерений. Проверив свои пожитки, Кристин с разочарованием признала, что совершенно ничего не пропало. Даже помятые пластиковые бутылки с сидром, как ни в чём не бывало, лежали в трофейной торбе, вместе с рукописными документами, что разлетелись во время её падения с лошади. Помимо плетеной кушетки, в пещере также стоял небольшой столик и пара старинных канделябров. Судя по всему, монашка уже давно облюбовала это место и только ждала подходящего случая.

— Вот, ты на меня бочку катишь, а я все твои вещи сберегла! — звонко отозвалась сидящая неподалеку Алессия, протирая снайперскую винтовку. — Знания сейчас на вес золота! Так предки далёкие говорили! Представляешь, насколько они были богаты, если платили за хлеб простыми бумажками? Наверное, эти штуки всяко было попроще найти!

— Предков не поймешь, — сухо ответила Харенс, расстелив на шконке вычищенную Алессией водолазку, и принялась утягивать грудь, наматывая эластичный бинт прямо поверх новенького топа.

— Что ты делаешь?! — возмутилась послушница. — Я же тебе специально маечку, эм… дала!

— Так будет лучше. Зачем ты вообще на меня эту дрянь нацепила?

— Чего-о?! Если бы ты не сдавливала тело, твой вывих вполне мог пройти до того, как ты шмякнулась! — затараторила Вуншкинд, сотрясая в руках старенькую СВД. — Про косточки я вообще промолчу! Ты на пошив посмотри! Да господи, у тебя же так всё обвиснет к старости! Нет, ну надо же!

— Мне наплевать, — спокойно ответила Крис, продолжая затягивать грудную клетку. — Но таки да, по части хребта ты всё же права, если это так важно.

— Что может быть… ой, я тебе завидую! — Алессия важно сложила руки на груди. — Были бы у меня такие, м-м… «штуки», я бы никогда их так не уродовала! Это какой размер? Третий? — она ехидно прищурилась, давая понять, что просто так не отстанет.

— Да ты издеваешься?! — возмутилась наёмница. — Скажи спасибо, что я тебе руки не поломала за то, что ты вообще полезла ко мне! Что за разговор?! Мне это жить мешает! Лучше бы их вообще не было, vittuperkelesaatana!

— Раз мы теперь заодно, то мне нужна здоровая защитница! — надулась светловолосая послушница. — Нет ничего хорошего или плохого в твоей физиологии, дурашка! И вообще, я не знала, что ты такая уж недотрога! Ты же со мной не разговариваешь совсем! Откуда мне знать, что у тебя за блошки в бо́шке?

— Нам не о чем разговаривать, — Крис недовольно ухмыльнулась и угрюмо покосилась на монашку, которая никак не желала заткнуться, причитая о каких-то там сколиозах и заходясь в поносе из слов. Спустя пару минут бесконечного ворчания Вуншкинд Кристин окончательно сдалась, намотав повязку поверх нового топа чисто для вида. — Ладно, хорошо! Только заткнись ты уже!

— Вот и славно, — Алессия тут же угомонилась и преспокойно продолжила заниматься своими делами.

Собрав все пожитки, девушки покинули временное убежище Лессы. Солнце скрывалось за облаками, а приятный ветерок слегка трепал листья разросшегося повсюду шиповника. Выйдя на небольшую поляну с прилегающим родником, Харенс заметила привязанную к дереву лошадь.

— Твоя кобыла — тоже альбинос? — она задумчиво надула губы, поглядывая то на животное, то на послушницу, ресницы и брови которой были полностью обесцвечены. — Занятный же ты экземпляр.

— Много же ты заумных словечек знаешь! — звонко подметила девушка. — Так и до трибунала недалеко, сестрица!

— Не могла бы ты не называть меня так? — гончая нахмурилась и невольно поежилась. — Мне нужно навестить кое-кого. Могу я сама повести транспорт?

— Ну, во-первых, её зовут Карин, и это моя лошадка! — заумничала Лесса. — А, во-вторых, — она непроизвольно хихикнула, — не думала, что тебе есть куда возвращаться!

Харенс резко умолкла. Замкнувшись и погружаясь в свои мысли, она присела на траву, опершись о ствол крупного дерева и закурила, тут же зайдясь сильным кашлем.