— Это ты о чем это? — Воробей не на шутку обиделся и угрюмо поплелся следом. Казалось, он вовсе не торопился в уборную, как ещё пять минут назад.

— Ты вроде не злой, но, как бы это сказать? — задумчиво проговорила монашка, проходя на середину небольшой уединенной полянки где умостилась на широкую корягу. — Делаешь глобальные выводы, исключительно на основе первого впечатления и своих личных воображаемых доводов! Надо же и глубже копать! А ты на первой запятой зависаешь. Странно это, не по-взрослому!

— Извини, — Денис виновато улыбнулся, усаживаясь на травку напротив, — но тебе совсем не идут все эти заумные словечки! Будь проще и к тебе потянуться!

— Ой, а это и правда очень смешно! — Алессия звонко рассмеялась, топая ножками по крепкому бревну. — Ты сам эту шутку придумал?

— Вообще-то, так ещё наши далекие предки говорили! — обиженно воскликнул пухляш, невротично подергивая головой и мотая вьющимся хвостиком. — Между прочим, они побольше нашего знали!

— Да? — она искренне удивилась. — Но это же так глупо! Ко же любит дураков и простаков? — Воробей не нашел что ответить, а Лесса умиротворенно прикрыла глаза. — А всегда ты такой наивненький, да?

— Ты о чем?

— Ну, ты же книжечки по обложке судишь, ага? Ну, или читаешь пару страничек и бросаешь, думая, что уже знаешь концовку? — мило поинтересовалась послушница, глядя на собеседника совершенно пустыми глазами. — Это как бы, если говорить проще, метафора.

— Мета… чего? Красиво сказано, но не совсем понятно!

— Ну, то есть сравнение! Вот смотри: ты Кристин только пару деньков знаешь, а уже так о ней отзываешься, будто вы уже давно с ней знакомы, и ты наперед знаешь, что там у неё в душе!

— Да нет конечно! — отрезал Воробей, до конца настаивая на своем. — Я всё понимаю, но вот… не могу я понять такого! Уж извини.

— Какого это такого?

— А ты сама подумай! Она мне сразу грубить начала, ни с того ни с сего! И вообще, они с тем амбалом даже на меня и не посмотрели тогда, на перевале! А всё почему? Правильно! Потому что я — толстый!

— Ну и что? — удивилась Вуншкинд, умащивая на коленях походный мешочек. — Это же не приговор!

— Ах, если бы ты только знала… — печально подметил юнец и тяжело вздохнул. — Таким как они невдомек, что такое настоящие муки. А я вот устал уже от того, что меня только из-за этого все и гнобят!

— За что же? — удивилась послушница. — Это же совсем уж и не важно! Главное, какой человек в душе! Разве не так в сказках пишут?

— Рад, что ты меня понимаешь Жень…шень… Извини! Так, вроде бы, эта трава называлась? Она тут случайно не растет? — ни с того ни с сего выпалил Дэн, озираясь по сторонам.

— Не знаю! — девушка пожала плечами и принялась рыться в своей торбе. — Подожди. Дай-ка мне минутку, пожалуйста.

— Окей! Не знаю, что ты там творишь, но мне нужно отойти, — парню всё же приспичило и он неспешно шагнул к дереву напротив.

— Ты чего?! — Алессия нервно расхохоталась, глядя на ставшего к ней спиной Воробья, который уже расстегивал ширинку потертых доанархических джинсов. — Я же здесь! Отойди, пожалуйста!

— Ну, хорошо! — Сперроу пустил саркастический смешок и скрылся в ближайших зарослях. — Не пойму вас девчонок! Тебе же все равно ничего не видно, чего тут стесняться?

«Нечего стесняться, значит? — задумалась Лесса, ничего не отвечая и уже жалея о том, что повелась на сказочный мир, в котором спасенные пленники всегда благодарили своих спасителей. — А о девочках ты был совсем другого мнения. Сплошное лицемерие и двойные стандарты! Вот почему я вас так ненавижу, зверьё окультуренное! Ничего вы о жизни не знаете».

Беззаботно делая своё дело, Воробей внезапно услышал красивую мелодию, которая доносилась со стороны полянки. Спокойная и немного печальная, она навевала ему воспоминания о былой жизни в деревне медвежатников. Выходя из кустов, парень замер как вкопанный: сидя с прикрытыми веками, послушница умиротворенно наигрывала что-то на крохотной металлической лютне ручной работы.

— Ничего себе! — ахнул Денис, восторженно глядя на белокурую. — Ты тоже играешь?

Девушка лишь сдержанно кивнула, не прекращая своей игры.

— Круто! — мечтательно вздохнул юноша, неспешно усевшись напротив.

«Как жаль, что такой как он услышал её раньше всех», — подметила Вуншкинд, быстро перебирая пальцами и заканчивая на протяжной минорной ноте.

— Идеально! — воскликнул Сперроу и громко захлопал в ладоши. — Не знал, что ты так умеешь!

— Спасибо! — коротко отозвалась Лесс и негромко добавила. — Надеюсь, ей она тоже понравится.

— Чего? Ох, ну точно, что вас не поймешь! — Воробей почесал затылок и снова нервно мотнул головой. — А знаешь, если бы я принес свою гитару, мы с тобой могли бы стать уличными артистами! По свету бы колесили! Не то что эти русские домоседы. Кстати! Вот моя девушка, к слову, играла на баяне, представляешь себе? Это же такой раритет!

— Ничего себе! — удивилась Алессия, невероятно легко фильтруя непрерывный поток его слов. — У тебя есть пара?

— Ага, даже у толстячков бывают отношения! — он подмигнул и тут же пришел в уныние, печально вздыхая и шмыгая носом. — Точнее были, но, всё это уже в далеком прошлом.

— Извини, а что такое случилось? — виновато поинтересовалась послушница, с лица которой по-прежнему не сходила доброжелательная улыбка. — Она погибла?

— Пф-ф, да не дай бог! Ты чего такое говоришь?!

— Ну, не знаю. Браки заключаются на небесах. Странно, что она «была», если она ещё жива! — совершенно искренне ответила Вунш. — Тем более, сельским девам не пристало выбирать жениха!

— Она была не местной, и вообще, люди имеют свойство расставаться, знаешь ли!

— То есть? Это как? — монашка удивленно захлопала ресницами. В конце концов, все эти розовые сопли были для неё чем-то совершенно далёким и чуждым.

— Ты что, серьезно? — Сперроу удивленно вылупился на длинноволосую. Раздосадованный «поэт» мнил себя истинным страдальцем, на чью судьбу, несомненно, выпала тяжелейшая доля! — Что может быть хуже разбитого сердца?!

— А-а-а… нет конечно! Так, пытаюсь шутить, — Лесса наигранно рассмеялась и грустно вздохнула. — А расскажи мне о ней?

— Да уж, юмор — затея явно не девичья! — парень сочувственно вздохнул и насупился. — А что тут говорить? Мы познакомились с ней около года назад, когда я гулял со своими друзьями «пу́шками» по лесным окраинам. Ну а потом она меня бросила, вот и все. Ничего необычного.

— Расскажи! — глаза послушницы вспыхнули. — Какой она была? Как её звали? Почему так? Вы, культурные, такие странные!

— Не так быстро! — он звонко рассмеялся и перевел дыхание. — Знаешь, если честно, это немного странно, но ты веришь в реальную магию?

— Даже не знаю… но хотелось бы!

— Так вот, а я не особо и верил, пока не убедился в том, что эта вся хрень реально работает! — с горящими глазами воскликнул паренек. — Особенно, когда с заговорами познакомился!

— Заговорами?

— Ага, ты только представь! В одном из них можно было привлечь удачу и богатства, а в другом — любовь.

— Ух ты! И что?

— Ну, я долго представлял себе образ своей идеальной барышни, как было в инструкции, — он мечтательно вздохнул. — Всё до мелочей продумал! И рост, и фигурку, и длину волос… только цвет не мог определить. Всё думал, кто же лучше? Блондинка или брюнетка? И прикинь! У неё корни были темные, а кончики чем-то осветлены! Даже цвет глаз и размер ноги! Всё, как заказывал!

— Ого! Так, и что же? — охотно поинтересовалась монашка, смекнув, что девушка была всяко знатной. Иначе не сумела бы получить в своё распоряжение редкостную краску для волос, которую использовали только жители города Рейха, если не брать во внимание исключения в виде шишек Холма и на редкость зажиточных предпринимателей.

— Да ты слушай, это все было так странно! Мы только познакомились, и сразу так разобщались, что не заметили, как уже той же ночью… — Воробей осекся и смущенно отвел взгляд. — Ну, встречаться, в общем-то, начали. Я даже обвенчаться сразу решил!