— Ну, у тебя с детства эти дергания были, или уже потом начались?

— С детства. Мама говорит, мол, какой-то синдром, или что-то такое. И да, я пойму, если ты не захочешь общаться со мной после этого.

— Почему? — девушка искренне удивилась. — Это же так интересно! Скажи, у тебя были панические атаки или приступы эпилепсии?

— Приступы, что-о? — рассмеялся тот, едва не роняя подсоленный хлеб. — Ладно, если тебе нормально, то я не буду волноваться. Но, пожалуйста, давай отложим сеанс психоза на потом? Мне же ещё столько дел надо сделать! А ты уже столько слов напридумывала, что мне теперь ответы тебе выдумать надо!

— Правда? — улыбнулась девушка. — Каких это дел?

— Ну там, кости собрать, дров натаскать, много чего. Занят по горло, сама видишь. Только проснулся, а уже телеграмма от Пала поступила: «Бульон нужен, срошна!» — хвастливо отметил юноша, имитируя шепелявый кряхтящий голосок и горделиво вздернув подбородок. — Настоящий мужчина не должен пенять на трудности, а я всю жизнь хотел быть именно таким!

— Это каким? — послушница непонимающе захлопала ресницами, пытаясь понять суть словосочетания, которого раньше ни разу не слышала. — Разве можно быть искусственным?

— Ой, ты знаешь, это немножко другое. — он снисходительно посмотрел на собеседницу и с неохотой сунул в рот последнюю ложку сытного завтрака. — Давай я тебе как-то потом поясню? А то мне бы не хотелось задерживаться, ну, ты понимаешь!

— Хорошо, — барышня ехидно хихикнула, отпивая немного чая из глиняной пиалы ручной работы, у которой отсутствовала ручка. — тогда сеанс повествования о «настоящих мужчинах» мы тоже отложим на потом!

— Денис, матерь божию родицу, россомаха-аминь! — донесся свирепый рык Андрея.

— Да иду я, иду!

«Вот умора!» — думала Вуншкинд, с интересом наблюдая, как Палыч вовсю носился по дому за Дэном, контролируя работоспособность юного лодыря и маша веником исключительно ради прикола. Ольга же, отогнав Кристин от ветки для подтягиваний, наскоро припахала её помогать со шкурами, так как никакие мигрени и умопомрачения не подстегивали бесноватую наконец хоть немного отдохнуть. А вот о монашке все разом словно забыли.

Листая заветную книжку, Алессия вдруг почувствовала себя совсем не на своём месте. Убрав сказки Андерсена в сторону, девушка неспешно поднялась с места и принялась протирать стол. Убирая оставшуюся за ними с Денисом посуду, она печально взглянула на нетронутую Харенс порцию завтрака.

«Не буду её трогать, пока. Через часик сама придет», — мысленно убедила себя послушница, унося посуду на кухню, после чего принялась отмывать грязные тарелки. Управившись с самой себе предоставленной работой, она решила убрать в гостиной. Застилая мебель и подметая пол, послушница вновь потянулась погладить Жужжалку, однако, котейка снова взвилась и мигом спряталась под диван, пугливо забиваясь к самой стене.

— Ну и ладно… — грустно вздохнула Лесса, поправляя спутанную на груди цепочку с золотым крестиком. — Чтобы такого?.. — она обвела взглядом пустую гостиную. — Точно! Кристин! — довольно завопила она, вылетая на улицу и подбегая к напарнице. — Тетушка так старалась, а ты и крохи в рот не взяла!

— Щас ты у меня… — возмутилась бродяга и тут же была сражена укоризненным взглядом трактирщицы.

— Ты ещё не завтракала? — холодно поинтересовалась Степанна, вытаскивая очередную вымоченную шкурку из ушата.

— Нет.

— Что ты мне говорила?

— Да.

— Что «да»?

— Сказала, что да, — как заведённая отчеканила Крис, потупив взгляд на остервеневшую женщину.

— Ясно, блять! — насупилась Ольга, вытаскивая из косы крохотную шпильку и демонстративно показывая гончей. — Пожрешь — приходи.

— Поняла, — Крис угрюмо опустила голову и покорно побрела в избу.

— Ой, а что это было? — Алессия проводила её огорошенным взглядом. — Она же жуткая вредина!

— Шесть лет эпизодического воспитания дают свои плоды. — довольно усмехнулась Степанна. — Жаль только, что она к нам так редко захаживает. А тебе, значиться, скучно, ага?

— Ага! — глаза послушницы засверкали. — А что, можно помочь вам тут, правда?

— Почему нет? Умеешь зверя отделывать?

— Не-а.

— Тогда давай учиться! Будешь подавать мне самые размягченные шкурки, кроме тех, где лапки жестковаты остались, пока я их отмываю. — мягко улыбнулась женщина, макая мокрый мех в соседнюю бочку для стирки.

— Спасибо! — воскликнула Лесса, послушно приступив к долгожданному поручению.

— Вот и умничка! — подмигнула Ольга и внимательно присмотрелась к девушке, слегка меняясь в лице, словно делала из этого какие-то личные выводы, после чего негромко добавила. — Если чего непонятно — сразу скажешь, хорошо?

— Идёт!

***

Уже ближе к вечеру все домашние дела были сделаны. Кристин наконец-то плотно позавтракала; Алессия пригодилась; Денис, в сопровождении Андрея, отправился на заслуженное купание в близлежащем водоеме; а Ольга, предусмотрительно снарядив мужа полотенцами и, к удивлению Сперроу, дымовыми шашками, устало бухнулась в кресло. Обмахиваясь какой-то старой газетой, она мельком посматривала на погруженную в чтение монашку и проводила взглядом вечно насупленную гончую, которая поспешно удалилась на второй этаж, приводить свои вещи в порядок.

По возвращению, Воробей сразу направился наверх. Пролетая мимо спускавшейся по ступенькам Кристин, он как бы «не нарочно» лягнул её бедром, а супруги наконец заняли привычное для них место у стойки. Андрей важно протирал вентиль пивного бочонка, а Степанна умиротворенно уселась на стул, пригвожденный прямо к стене у бара, и взволнованно покосилась на оторопевшую от такого расклада наёмницу.

— Ану вернулся! Kuuletko minua, kusipää?![4] — яростно проорала в след Воробью разъяренная таким поведением Крис и грузно сбежала по лестнице, с топотом молоденького носорожка. — Ты посмотри какие мы важные, для такой задницы!

— Это всё из-за кости широкой! — звонко отозвалась Алессия. — Мне уже тут скучно совсем, скоро мы уже отчалим?

— Дай-ка подумать, — Харенс угрюмо закатила глаза. — Как только я смогу полноценно функционировать?

— А это когда?

— Плюс минус несколько дней. Я же не совсем долбанутая, — спокойно ответила Крис, прикупив у Палыча бутылочку домашнего эля и уселась перед монашкой. — Мне нужно сходить на Холм за припасами, могу я это сделать одна?

— В смысле?! — возмутилась светловолосая, выронив из рук полюбившееся чтиво и обидчиво задирая голову. — А как же я?

— Эй, как насчёт двух средневековых витязей и здоровенного трутня? — Харенс устало закатила глаза и отпила немного из дубовой кружки. — Как по мне, интересная сказка, в конце которой ты дождешься возвращения своего «ужасного боевого дракона» и полетишь на её спине бороздить… дальше я не знаю, сама придумай, какие там просторы. Разве не этого ты хотела? — сдавленно вздохнула конопатая, потирая жуткие темные мешки под глазами. Она прекрасно знала, что не может идти против воли послушницы, даже если со стороны всё это выглядело как самое обычное партнерство.

— Но ведь… а как же?..

— Смотри, — тихонько шепнула Ольга, проплывая за спиной у супруга и облокотившись о стойку. — Эй, Лесь, дитя моё! Что же такое случиться, если Кристиночка побесится, где-нибудь за стенами нашего островка спокойствия и умиротворения? — она кокетливо подмигнула и мотнула головой, скинув тяжелую косу с плеча.

— Но ведь… — Алессия замешкалась, глядя то на сибиряков, то на поникшую спутницу.

— Кристишке и впрямь не мешает развеяться! Ты же не хочешь, чтобы это стервище сбежало, куда глаза глядят, и померло где-то в овраге, лишь бы никому не достаться? — хохотнул Палыч, поправляя лямку исконно русского сарафана супруги и ехидно стреляя глазками. — И потом, я аки чего не выкупаю! Вы ж типа подружки, ага? Шо то за дружба такая, где она у тебя разрешения просит? Хто уже кому чего должен-то там, что ты её, аки, тиранишь пади?

— И правда, — послушница словно опомнилась и стыдливо опустила глаза, переминая пальцы на обложке книги и слегка покусывая губы. — Действительно, нельзя так. Ну хорошо, конечно. Ты же вернешься, да?