А еще Элгад забронировал комнату на мое имя.

Не то, что в дурацких документах, а на настоящее. У администратора затрясся подбородок, хлынули слезы из глаз. Она прижимала к груди листок с моим автографом как драгоценность и честно-честно обещала не болтать об известной постоялице.

Ага. То есть минут через десять здесь будут все: от репортеров до оборотней. Накрылась моя ванна медным тазом. И обед из трех блюд, стало быть, накрылся тоже.

Стоило нам перешагнуть порог комнаты и отправить слуг восвояси, как дракон заявил:

— Можешь ее забирать.

Меня поставили на пол. Это он зря! Я ему сейчас… стоп. Что он сказал?

А где мой обед из трех блюд? Где ванна?

Хотя, будем откровенны, поесть я вряд ли успею, а ванну приму из слез оборотней, которых тут будет немеряно вот уже скоро.

— Ты так просто меня отдашь?

— Предлагаешь с ним подраться? — дракон однобоко ухмыльнулся, бросив на эльфа уничижительный взгляд.

И что это мы на него так смотрим? Да Киллиан огого! Он меня из таких передряг вытаскивал, что тебе, чешуя рыбья, и не снилось! Ладно, может, и снилось, но я обычная человеческая женщина, а приключения приключаются со мной с таким завидным постоянством, что отцу пришлось в бараний рог согнуться, прежде, чем он нашел для меня идеального телохранителя. И дело вовсе не в заядлых папарацци. Есть у меня несколько свихнувшихся преследователей. Ладно, несколько десятков свихнувшихся преследователей.

Помнится, однажды один из таких подменил водителя моего кара и вместо съемок мы приехали в заброшенный амбар за городом, к подельникам моего похитителя. Я по-деловому предложила им деньги, славу, даже брак по расчету, но похитители знай себе твердили, что мечтают попасть на принудительное лечение в психиатрическую лечебницу за мой счет. Ну, не открытым, конечно, текстом, но какой адекватный человек откажется от денег и продолжит привязывать меня к столбу? И ладно бы к обычному столбу. На нем какие-то загогулины были, а у похитителей — изогнутые ножи с рунами и лбы изрисованные.

Где-то, кстати, я эти рисунки уже видела. Как-будто бы даже недавно. Но не суть.

В общем, я связалась с отцом и Киллиан нашел меня в два счета. Похитители дрались как проклятые. Словно освежевать меня не просто мечта всей их жизни, словно от меня вообще сама их жизнь зависит. Бежала я оттуда, сверкая голыми пятками, а Киллиан явился к отцу только через неделю и белый, как полотно. Крепко ему тогда досталось. Они с отцом несколько часов беседовали за закрытыми дверьми, после чего Киллиан ходил за мной тенью едва ли не каждый день, а штат моей охраны увеличился втрое.

Психбольные — таков был папин вердикт. Впрочем, я это сразу поняла, как только накрашенные рожи увидела. Давно пора запретить свободный оборот книг по магии! В наше время слишком много свободной информации, способной нанести вред неокрепшей человеческой психике! Поэтому я поддерживаю проект засекречивания большинства магических книг. Получил степень магистра — читай себе на здоровье. Не получил — здоровее будешь, да и всем вокруг безопаснее. Магия — не игрушки.

— Правда, просто так отпустишь? — уточнила вкрадчиво, выплывая из воспоминаний.

Зачем он зарегистрировал комнату на мое имя? Зачем ему прикрытие в виде полсотни репортеров и носителей глистов?

Дракон хмыкнул, неожиданно накрыл ладонью мой затылок и притянул меня к себе так, что его горячее дыхание опалило губы. Вспомнился его поцелуй в воде… прикосновение, лишившее меня страха. Сердце загрохотало как сумасшедшее и неожиданно замерло в предвкушении чего-то большего. Я поймала себя на мысли, что хочу внимания от этого невыносимого мужчины! Настоящего, искреннего, а не вот этого вот издевательски напускного!

Он единственный, кто не поддался моему очарованию. Единственный, на кого природная магия Брианы Дероуз не подействовала, и это здорово полоснуло по самолюбию!

— Нескоро теперь увидимся. Поцелуешь на прощанье? — прошептал дракон. В его искрящемся взгляде промелькнули молнии.

Тяжело сглотнула и взяла себя в руки.

— И не надейся!

Чему спрашивается, он так улыбается? Будто я положила перед ним свое сердце на тарелочке.

— Что ж. Я тоже скучать не буду, — на этом моменте дракон утратил ко мне интерес. — Через пять минут здесь будут оборотни княгини. Увози ее отсюда и как можно скорей. Маскируй запах и след. Лучше переправьтесь по воздуху. Ближайший драконий экспресс должен вылететь через несколько часов.

Эльф подарил дракону хмурый взгляд, и взял меня за руку.

— Идем. Твой отец переживает.

Ага. Испереживался он весь, как же. За проект беспокоится и только!

Слово «переживать» отсутствует в отцовском словаре. Так уж повелось с раннего детства, что отец за меня никогда не переживал. Он предвосхищал возможные опасности, но не волновался, как другие. Я посещала всевозможные секции борьбы, великолепно владею многим оружием, езжу верхом, вожу кар, плаваю, вожу судна, даже, при необходимости, падающий драконий экспресс посадить могу. Но не из-за этого папа так спокоен. С самого детства я отличаюсь какой-то повышенной и ничем не обоснованной выживаемостью. К примеру, однажды я выпала из окна пятого этажа. Было дело. Нянька зачем-то положила меня на подоконник возле открытого окна и на секунду отвернулась, а я, как сейчас помню, увидела восхитительную бабочку и потянулась.

Няньку откачивали дольше, чем меня. Я лежала в траве и задорно хихикала, а не теле — ни единого синяка. В семь лет меня похитили кочующие оборотни. Через сутки меня вернули домой с богатыми дарами и подношениями. Отец мне так ничего и не объяснил тогда. Здорово же веселились! Просто в один миг на нас налетела пыльная буря, после которой с блохастыми что-то случилось. Они неслись к моему отцу с такой скоростью, словно за нами дракон Смерти гнался. А ведь я даже не плакала. Уже знала, что со мной ничего плохого не может случиться. И так было всю жизнь. Поэтому я привыкла, что из любой, даже самой безвыходной ситуации, в моей жизни всегда есть выход.

Вот только сейчас меня не покидало чувство, что дракон обвел меня вокруг пальца. Хотя, какая разница, что за перемены в его настроении? Главное, я свободна и могу, наконец, отправиться на съемки! А еще мне нужно кожу восстановить, волосы нарастить, привести в порядок ногти и нервную систему!

А еще запомнить — никогда, ни при каких обстоятельствах не вспоминать эти сумасшедшие дни!

Тогда откуда эта щемящая тоска в груди?

Я бросила взгляд на широкую спину дракона. Откинув шторку, он всматривался вдаль, ожидая прихода гостей и, кажется, забыл о нашем присутствии. Весь такой деловой, собранный, сильный.

И есть как будто не хочет! И усталости словно не знает.

Жаль, что я не умею так быстро вычеркивать людей из души, даже если они полные нелюди.

И есть хочу!

— Поспешим, — мягко произнес Киллиан и открыл передо мной двери.

Двери домой. В мир, где все знакомо и привычно. Где желания исполняются, стоит щелкнуть пальцами. В мой мир.

Туда, где еда и горячая ванна! Где все спокойно и понятно. Где каждый псих пронумерован, а свихнувшийся поклонник учтен и известен поименно.

— Прощай, дракон.

И пусть горечь в этой фразе не услышит только глухой, мне все равно. Наши пути разошлись. Живем дальше.

Морливуд! Я сотрясу тебя новой гениальной ролью! Сыграю так, что у кинокритиков не найдется ни одного едкого слова! Я соберу все возможные статуэтки Тоскара за эту роль и утру нос Симоне Трулевля, или я не Бриана Дероуз!

Окрыленная планом, я закрыла за собой двери в мир дракона.

Эл’хард Дженгернард, средний сын императора драконов

Владыка провинции Дзэгрон

Повелитель сумеречных драконов

Так и знал, что она обернется, но делал вид, что смотрю вдаль и не замечаю пристального взгляда. Почему ее глаза такие синие? Как воды на побережье моей провинции. Напоминают о доме.