Дом у мамы превзошел все самые смелые ожидания. Трехэтажный дворец содержали десятки слуг. Даже смутно себе не представляю картинку, в которой она канифолит тряпкой мраморные полы, начиная с понедельника и заканчивая вечером воскресенья, чтобы с завтрашнего дня начать по новой.

Блестящие полы отражали потолок, украшенный изящными орнаментами и лепниной. На стенах, затянутых в шелк, висели богато украшенные картины пейзажей. На тщательно отполированных столиках стояли вазы со свежими цветами. Дом был прекрасным и безжизненным, либо принадлежал патологическому педанту, как вариант — серийному маньяку, играла я в парочке ужастиков. Ни одна деталь не выдавала личность владельца. За всю дорогу, что мы шли до подвала, а шли мы немало, я не увидела ни одной личной вещи: заколки, книги, накидки, вышитой подушки или фотографии — ничего. Только безумно дорогие функциональные вещи, лишенные жизни. Мы на девяносто пять процентов гуляли по музею, нежели жилому дому.

В подвале ощущение безжизненности пропало. Теплый, хорошо освещенный, он встретил нас свежим воздухом и яркой расцветкой стен. О том, что это подвал, говорило только отсутствие окон. Но картины с их изображением в разные концы мира с лихвой разгоняли страх клаустрофоба. Дракон зачем-то подобрался ближе и взял меня за руку, когда пугливые мурашки попробовали этот страх поджечь и раззадорить.

Я отобрала свою ладонь и подошла к одной картине. Малышка в колыбели задорно улыбалась и играла с кулоном, который не спутать. Я присмотрелась к деталям, и сомнения отпали. Это наш дом. Это мой мир. Это я…

— Это хоть как-то скрашивало мои будни. Твоя улыбка придавала мне сил. Помогала жить дальше. Убеждала, что я поступила правильно, — тяжело проговорила мама, встав позади меня.

Под картиной стояло зеркало в весь мой рост, но оно ничего не отражало. Артефакт.

— Если тебе грозила опасность, кулон активировал нашу связь. Я видела, что происходит с тобой от лица артефакта и могла помочь магией или связью с твоим отцом.

— Папа!

Я совсем о нем забыла. Он же наверняка сидит там и в ужасе за меня не беспокоится. Вообще не беспокоится. Ни капли, чурбан бесчувственный!

— Я сообщила ему сразу, как только почувствовала твое появление в нашем мире. Он постарается уладить ситуацию.

— Но съемки… Получается, я исчезла со съемок? Или я умерла в своем мире? Что там происходит? Ты можешь мне показать?

— Окно в твой мир — этот кулон. В нем часть ключа, — мама показала свой кулон, такой же, как мой, но крупнее. — Поскольку и ключ, и окно в одном месте, это зеркало бесполезно.

Получается, и отец связывается с матерью через такой же артефакт.

— Твое тело перенеслось полностью, а вот с драконом все иначе. Его тело осталось в вашем мире.

И от этого факта дракон не в восторге. Не надо даже быть специалистом физиогномики, на его лице транспарант: «достаньте меня отсюда и немедленно!», хотя тело вполне себе ничего.

— Может, делом займемся? — скучающе произнес дракон, рассматривая статуэтки на мамином рабочем столе.

И мы попробовали. Точнее, пробовала я, а они сидели, смотрели и тролили меня, не хуже отца. Точнее, они давали советы и всячески подбадривали, но, согласитесь, фразы типа «постарайся», «у тебя получится» и «ты сможешь» сильно попахивают стебом. Они сами в это не верили.

Советы из разряда «вспомни, как ты делала это в прошлый раз» тоже особо не помогли. В прошлый раз нас убивали. Не факт, что в этот раз триггер сработает. В любом случае, есть лишь один способ выяснить: если кто-то попробует убить меня или маму, но пробовать я не хочу.

Полтора часа попыток прошли впустую. Я концентрировалась, собирала силу, представляла, как кружится воронка, как внутри меня рождаются потоки и все в таком духе. Я даже дракона за ручку держала, и мы вместе помигали татуировками, но, кроме световых эффектов результата не получили. Я старалась и выкладывалась на полную, актриса я или кто. Проживала опыт прошлого перемещения так явственно, что казалось, снова рассыпаюсь на атомы и собираюсь заново, но на деле ничего не происходило.

Мой энтузиазм падал.

Кажется, сегодня кто-то умрет, и это точно будем не мы с мамой.

Дракон, похоже, тоже это понял, но, прежде, чем успел озвучить, зазвенел тревожный колокольчик и заморгали кристаллы рядом с зеркалом-артефактом.

— Они здесь, — произнесла мама. От ее спокойного голоса по коже пробежали мурашки.

Мужики в масках нас нашли. Адреналин и кортизол должны были стимулировать рефлексы и жажду жизни, но в итоге стимулировали только кишечное расстройство, и мы потеряли драгоценные десять минут.

Магический барьер вокруг материнского замка орден Плаща немного затормозил, но все понимали, что это ненадолго. Любая преграда рано или поздно падет, помощи ждать неоткуда, мама, считай что, нелегал, которого обнаружили и схватят в любом случае. Одна надежда — я, и это совсем не вдохновляет.

— Предлагаю перейти к плану «Б», — обозначил дракон, когда кристаллы перестали моргать желтым и начали моргать оранжевым.

Интуиция подсказывала, что смена цвета — не дизайнерское решение. Кажется, защита на грани падения.

— И кого предлагаешь убить?

Лес рук.

— Запустим считалочку? — добавила ехидно. Кто в здравом уме согласится умереть?

— В этом нет необходимости, — дракон повернулся к маме. — Помоги ей направить энергию выброса.

— Это, конечно, мило с твоей стороны, но ты — Привратник. Направить энергию — твоя обязанность. Я ключ, и выброс от моей смерти будет куда выше.

Кристаллы окрасились красным и завопили. Мы переглянулись и поняли ситуацию без слов.

— У нас нет времени пререкаться, — мужчина осмотрел помещение и схватил с маминого стола нож для вскрытия корреспонденции. Так себе вариант для самоубийства, но, если всадить поглубже и в нужное место, должно получиться.

— Вот именно! — вспыхнула мама. — Ты — Проводник! Вы связаны! И мы понятия не имеем, что ждет по ту сторону. Только ты сможешь защитить ее в своем мире, а я обязана искупить вину.

— Да много ты понимаешь, женщина! Есть обстоятельства, которые…

Говорят, у дураков мысли сходятся, и это прискорбно, потому что мы с матерью сглупили одновременно. Она — упомянутым ножом для корреспонденции, так и оставшимся в руке дракона, а я…

— Дуры! — выругался дракон, подхватывая маму.

Я нам не враг. Понимала, что совсем убить — не вариант, а вот сильно напугать себя — стоит. Поэтому полоснула острым краем материнского кулона себе по венам. Больно — до жути, крови — страх сколько. Голова закружилась, сердце мгновенно забилось как сумасшедшее, а разум орал слова дракона «дуры», и к несчастью, я с ним абсолютно согласна!

Дракон уложил маму и метнулся к дверям. Едва он успел их затворить, как с той стороны обрушился грохот.

— Мама, — простонала я, падая рядом с ней на колени.

— Нет времени выть и сожалеть! Открывай портал, — крикнул дракон, подвигая к дверям стол. Добротный и тяжелый, он на какое-то время сдержит натиск неприятеля, но, если я не соберусь, все будет напрасным. Именно об этом дракон и сказал следом, только он не стеснялся в словах и выражениях.

Из глаз брызнули слезы. Я взяла мамину руку и сжала в своей. Голубые глаза безжизненно смотрели в потолок и внутри меня разожглась ярость. Ярость от несправедливости. Я только встретила ее, а кто-то решил, что может распоряжаться моей жизнью⁈ Не позволю! Не отдам!

Крик вырвался из моей груди неожиданно и был настолько оглушительным, что дракона откинуло в сторону, со столов полетели вещи, а мои барабанные перепонки заложило, будто уши набиты ватой. Взметнулся бело-черный вихрь. Дракон быстро сообразил, взял меня за руку и наши рисунки, разгоряченные эмоциями, засияли ослепительно ярко. Из-за слез я видела мир яркими осколками и кривыми цветными разводами. Все смазывалось, сияло, кружило и вертелось, а я сжимала в одной руке материнскую ладонь, а в другой — ладонь дракона. Мир сжимался, давил со всех сторон, растворяя звуки и пространство.